Агни-2 - Ульяна Каршева
Аня со вздохом усмехнулась: деньги играют важную роль в любом мире. Пока Таеган был частью боевого отделения, занимавшегося ликвидацией магических ловушек, он чувствовал свою востребованность, был уверен в себе. Но магическая инвалидность, одиночество, безденежье…
Вздрогнув, Аня посмотрела на противоположный берег: там сонно закрякали утки, гнездившиеся в кустарниковых зарослях.
Ноги, застывшие в озёрной воде, замёрзли, и Аня устроилась так, чтобы холодными ступнями упереться в сравнительно тёплые доски. А когда снова взглянула на озеро, затаила дыхание: до сих пор его ровную чёрную гладь, мерцающую звёздами, начала быстро прорезать прямая, серебристо-чёрная линия от противоположного берега.
Она чуть не засмеялась от радости: Таеган! Хотела вскочить, но суеверно испугалась: а если это не он?!
И всё же поднялась на ноги не в силах усидеть на месте: кто ещё так мощно может раздвигать волны, на скорости решительно приближаясь к мосткам?.. И тут же нахлынула радость от другого: он не обиделся за сегодняшнее! Он догадался прийти на озеро ночью, как бывало раньше!
Темноволосая голова почти сливалась с тёмным озером... Сильные ладони вцепились в доску, нависающую над водой, появились-расправились из-под волны широкие плечи, облепленные полупрозрачной мокрой рубахой. Миг – и Таеган очутился рядом с Аней. Нетерпеливо раскрыл объятия – и вдруг отшатнулся. Но Аня сразу сообразила, с чего это он смутился. Шагнула сама к нему и обняла – холодного, мокрого, пробиваясь к его разгорячённому теплу и наслаждаясь им: тело, к которому она прильнула, буквально дышало силой!
- Я… мокрый, - неловко сказал Таеган, слегка приподняв руки, чтобы не задеть её, и, видимо стесняясь обнять.
Она ещё сильней прижалась к нему щекой и мурлыкнула:
- Ты мокрый, сильный, любимый и самый сообразительный мужчина на свете, Таеган!
- То ли шантаж, то ли искренняя похвала, - улыбнулся он и осторожно-таки опустил руки, а потом неловко обнял её, наверное, всё ещё боясь намочить её озёрной водой, стекающей с него.
Первоначального холода его рук она сначала даже не сумела заметить: так мгновенно сквозь мокрую ткань рубахи хлынуло к ней его тепло!.. Счастливая, что Таеган ни о чём не спрашивает, чтобы не нарушить словно ликующие секунды этого нежного объятия, не укоряет за то, что было днём, что не обижен её вынужденным невниманием, Аня подставляла под его нетерпеливые и жадные поцелуи лицо, шею и вспыхивала от каждого прикосновения его губ, забыв обо всём на свете и чувствуя себя бабочкой, в холодный день благодарно прижавшейся к тёплым кирпичам печной трубы – к сильному мужскому телу, пылающим таким желанным жаром!.. И возмущённо застонала, ощутив, что Таеган мягко отстраняет её от себя.
- Нет! Я не хочу!.. Я хочу с тобой… Таеган!.. – зашептала, захныкала она, испугавшись возникшего расстояния между ними.
Но он бережно заставил её сесть на край мостков и пристроился рядом...
Успокаивая взбудораженное дыхание, держась за его руку и не замечая, что этим мешает ему садиться (нет, заметила-таки, но – плевать! Главное – держаться за него!), она любовалась его телом, его движениями… Но секунды спустя рациональное проснулось и в ней, полностью снимая наваждение от его поцелуев и поглаживаний (эхом: он провёл горячей ладонью по её спине – и она, даже просто вспоминая это мгновенное прикосновение, содрогнулась от его нежности!). И Аня нехотя отпустила его ладонь, хотя дышала всё ещё загнанно, и вскочила:
- Снимай рубаху и штаны! – хрипло велела она ему и чуть не расхохоталась на всё пустынное ночное озеро, когда он вскинул на неё изумлённые глаза. – Я сейчас принесу тебе халат Никаса из купальни!
- А, это… - проворчал он, тут же беззвучно смеясь то ли над ней, то ли над собой.
И, лишь когда она поспешила к купальной беседке, в полной мере поняла, что именно он сначала услышал. И, шагая с мужским халатом к мосткам, мечтательно подумала, что она-то, Аня, не отказалась бы… Но Агни… Но то время, в котором они сейчас живут… Та часть общества, к которой она внезапно принадлежит… Таеган уважителен к Агни, несмотря на то что, впервые заговорив с нею, сразу обратился к ней на «ты». Но тогда была всё сглаживающая ночь, обоюдная внезапность их встречи… А ещё… Ане нравилось время здешней помолвки. Хоть и приходилось редко встречаться с Таеганом, но ожидание, странное для неё и в то же время трепетное, но волнение, но тайный обмен взглядами: «Я помню, что мы на «ты», когда при людях приходится общаться на «вы»…» Неведомые ранее впечатления пробуждали неведомую ранее Аню – женщину, которой всё больше хотелось того, чего она не получила в прошлой жизни, а может – и не могла бы получить: не беглой спешки – а неторопливого ухаживания, вдумчивого вглядывания в того, кто собирается стать частью её жизни.
Таеган ждал, сидя на мостках. Рубаха и штаны, по-военному аккуратно сложенные стопкой, лежали рядом. Потом он снова их наденет – плыть назад, поэтому Аня не стала беспокоиться, что его вещи так и останутся влажными.
Чтобы Таеган не стеснялся, она сразу накинула халат на его плечи и, постояв рядом, выждала, когда он наденет его. И села рядом, обняв его руку и прижавшись щекой к его плечу.
- Вот теперь ты весь тёплый… - И чуть не фыркнула, вспомнив почти продолжение фразы из своего мира: тёплый и пушистый! А что? Ткань халата похожа на фланель, правда, более жёсткую, чем та, что в её мире.
- Ты замёрзла? – обеспокоился Таеган, обнимая её и прислоняя к себе.
- Что ты… Мне хорошо,
