Честь клинка ночи - Райан Кирк
Аса не знала, сколько времени бежала. Когда погоня, наконец, прекратилась, она продолжала бежать, пока не скрылась из виду за небольшим возвышением.
Наконец, она смогла остановиться и перевести дух, измученная и избитая. И все же ей придется продолжать идти. Она попыталась представить в голове карту того места, где она была. Найти место для ночлега будет непросто, но она будет идти, пока не найдет его.
Аса была клинком ночи, и она знала, что за ней будут бесконечно охотиться все, кто узнает ее личность.
Глава 3
Мари медитировала перед самодельным храмом, глубоко вдыхала и выдыхала через равные промежутки. Звуки из-под ее комнаты в гостинице все время уводили ее от практики, но после каждого отвлечения она возвращала внимание к дыханию. В детстве она ненавидела практику медитации, сидеть спокойно и сосредотачиваться на таком естественном процессе.
Вместо медитации она всегда любила читать, ее яркое воображение оживляло страницы рассказов. Когда ее нос не утыкался в книги, она пыталась прокрасться на боевые тренировки, которые ежедневно проводили ее братья. Снова и снова ей говорили, что бой не для женщин, и особенно не для дворян. Однако никто никогда не давал ей убедительных причин, почему, поэтому она продолжала наблюдать за своими братьями и имитировать их движения в тени.
По мере того, как она становилась старше, на нее возлагалось больше обязанностей, и она стала более ясно понимать цель медитации. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, медитация превратилась в остров посреди заброшенного штормом моря, которым была ее жизнь. Теперь она ежедневно старалась заниматься этим.
Мари не медитировала какое-то время. В некоторые дни ее разум слишком сильно блуждал, не слушался, и короткая сессия — это все, что ей удавалось. В другие дни сосредоточенность давалась легко, и она могла сидеть до середины утра. В любом случае, всегда был момент, когда она знала, что зашла настолько далеко, насколько это было выгодно, и ее ум и внимание немного отвлекались от практики.
Храм помогал ей. Казалось, что мир вокруг нее с каждым днем все больше погружался в хаос, но здесь, стоя на коленях перед алтарем, она чувствовала себя умиротворенной.
Храм принадлежал ее покойному брату Джуро, убитому менее месяца назад, предположительно, клинком ночи. Подношение было простым, как и ее брат. Центральным элементом был его меч, кусок стали, который их отец подарил Джуро в тот день, когда он отрекся от престола лорда дома Кита. Здоровье их отца было подорвано уже тогда, и Мари отчетливо помнила выражение торжественной ответственности на лице Джуро, когда он дал клятву и стал лордом. Воспоминание вызвало на ее лице намек на улыбку.
Под мечом были два листка бумаги, жетоны, которые смутили бы Джуро, если бы он знал, что его младшая сестра все еще хранила их. Оба были подарками. На первой бумаге было только имя Мари, но ее подарил ей Джуро, когда она только начала учиться писать. Благодаря этой бумаге Мари научилась писать свое имя, и у нее развился ненасытный аппетит к чтению и письму. Их отец был старомодным и не понимал, почему Мари хотела быть грамотной, но по-своему он всегда был добрым и потакал страсти Мари с личным наставником.
Второй лист бумаги был тем, что действительно мучило бы Джуро — стихотворение, которое он написал ей перед тем, как отправиться в свое первое патрулирование. Как и все дети, Джуро вырос на сказках о древних героях, и в какой-то момент он узнал, что некоторые из его любимых воинов тоже были поэтами. Молодой будущий лорд подарил сестре свои первые попытки. Мари усмехнулась горько-сладкому воспоминанию о том, как ее брат впервые уехал.
Храм был маленьким и почти пустым, было даже обидно. Но Джуро был простым человеком, у которого было мало имущества. Он мало что оставил.
Мари подумала об этом после того, как первая волна горя из-за смерти брата прошла. Когда их отец умер, последствия были огромными. Он, конечно, знал, что его путешествие к Великому Циклу приближается, и принял меры, чтобы уменьшить воздействие на свой дом. Он повысил Джуро и руководил им так хорошо, как мог. Но в большинстве вещей он прожил жизнь богато, и их замок в Стоункип все еще был до краев заполнен предметами, которые они никогда больше не будут использовать. Их отец оставил в этом мире брешь, на то, чтобы стереть ее, потребуется время.
Джуро был почти противоположным. Он избегал материального богатства, будучи одержимым путем воина. Единственным его ценным достоянием был меч. В ткани мира Джуро не оставил след. Он пришел и ушел почти без следа.
Когда Мари впервые осознала эту истину, ее глаза наполнились слезами. Она хотела, чтобы ее брат оставил наследство, пусть даже в виде лишнего имущества. Однако теперь она считала сосредоточенность брата положительной чертой. Воодушевленная, она незаметно избавлялась от материальных предметов в надежде, что ей удастся добиться ясности намерений своего брата.
Техника работала. Мари вынашивала амбиции и планы, и в отличие от большинства женщин, которых она знала, она не боялась выяснить, как реализовать эти амбиции. Через месяц после смерти брата она нашла новый уровень ясности и понимания.
Мари глубоко поклонилась храму, еще раз поблагодарив своего брата за все, что он дал ей, как в жизни, так и в смерти. Она поклялась всегда чтить его память, и она была женщиной, которая сдерживала обещания.
Встав, Мари прошла к своему простому столу, где были аккуратно разложены бумаги. Подавляющее большинство из них было исписано ее рукой на вымышленном языке, который знала только она. Ключа не было, хотя она ожидала, что лучшие дешифровщики Королевства могли расшифровать язык на основе шаблонов.
Взгляд Мари пробегал по стопкам, пока она обдумывала следующие действия. Бумаги были отсортированы с помощью системы, известной только Мари, каждая из которых была помечена одним или несколькими словами в верхних углах, что позволяло ей сортировать и систематизировать информацию по своему усмотрению.
Она была убеждена, что информация — ключ к успеху и власти. Причина, по которой клинки ночи обладали такой силой, заключалась в том, что чувство давало им больше информации, чем было у других. Эти дополнительные знания сделали их легендарными воинами, но не сделали их лучшими людьми.
Мари не могла действовать силой. Ее отец, возможно, был щедрым, но, если не считать простых
