С милым рай в шалаше, или Место жительства на счастье не влияет - КоваЛенка
Я прихожу на остановку и жду автобус. За пять минут на остановке собирается около десяти человек. Когда автобус подъезжает, все входят внутрь, я оглядываюсь – почти все места заняты. Остаётся одно свободное место за сиденьем водителя. Туда я и сажусь. Звонит мой телефон, я отвечаю подруге, что еду. Знакомых лиц в толпе я не видела, так что всю дорогу просто смотрю в окно.
Мама моей подруги работает в магазине автокрасок и с помощью магии продаёт лучшие краски. Иногда моя подруга подменяет маму на работе и в основном она задерживается в магазине даже после окончания рабочего дня. Сегодня же, когда я подхожу к её магазину, она уже закрывает дверь на замок.
– С чего это сегодня наш великий трудоголик решил пофилонить? – был первый мой вопрос.
– Так устала, – вздыхает подруга. -Всех денег не заработаешь, иногда и отдыхать нужно.
– Кто ты? И что ты сделала с моей подругой? – хмурю я брови, с трудом удерживая рвущуюся улыбку.
– Да ну тебя, Элька! – смеётся подруга. – Я и правда устала. И просто хочу прогуляться с тобой, поболтать. Идём? Будешь мороженое?
– Ты угощаешь? – хитро улыбаюсь я. Девушка кивает, и мы идём. Заходим в небольшой магазин неподалёку. Подруга берёт два мороженых, я – литровый напиток, и мы выходим. Идя по дороге, мы уплетаем мороженое и обсуждаем прохожих, потом вспоминаем школьные годы и наши шалости.
– Новостей нет? – спрашиваю я, когда мы обе замолкаем на время. Подруга сразу понимает, что я опять спрашиваю о её брате, отрицательно мотает головой, а потом как-то очень поспешно переводит тему.
***
Вернувшись домой, я переодеваюсь и иду к маме в магазин.
– Привет, мамуль, – с порога кисло говорю я. Клиентов нет, и мама сидит за стойкой с книгой в руках. Читать мы обе всегда любили с одинаковой силой. На стойке стоит чашка с чаем, в чашке вращается чайная ложка, размешивая сахар. А перед стойкой по полу бегает швабра с мокрой тряпкой, стирая пыль и оставляя чистый влажный пол. Мама откладывает книгу и встаёт:
– И тебе привет, Ельчонок, – улыбается она. Я подхожу к ней, крепко обнимаю её, уткнувшись носом в её шею, и судорожно вздыхаю. Она сразу же обнимает меня в ответ и гладит рукой по спине. – Ты чего это?
– Не знаю, просто… – растерянно отвечаю я и шмыгаю носом.
– Ой, только не вздумай реветь! – возмущается мама.
– Да я и не думала, – мама облегчённо вздыхает. – Пока ты не сказала, – коварно добавляю я. Мама тут же отодвигает меня от себя и смотрит мне в лицо, но видит там плохо скрываемую улыбку и щёлкает меня по носу:
– Вот паршивка! Издеваешься, да? – с улыбкой произносит она.
– Немножко, – смеюсь я.
– Чем планируешь заниматься сегодня?
– Уборкой дома.
– Пф, тоже мне великое занятие – щёлкнуть пальцами, чтобы веник со шваброй побегали по комнатам и убрали пыль, – фыркает мама.
– Нет, я серьёзно. Хочу заняться уборкой, – возражаю я. Мама хмурит брови. Вручную заниматься уборкой я берусь только когда близка к депрессии или наоборот безмерно счастлива. Сейчас мой вид не похож на то, что меня переполняет счастье.
– Ну что такое? – мама подводит меня к стулу и усаживает на него, а сама встаёт рядом, прижимает меня к себе так, что моя голова ложится ей на живот, и гладит эту самую голову, как делала всегда, когда я была маленькой. Мне всегда нравилась эта простая ласка, и иногда я даже сама брала мамину руку и начинала водить ею по своей голове. Мы обе всегда от этого смеялись. И сейчас я замираю, наслаждаясь.
Но тут звякает колокольчик на двери, и кто-то входит. Мама быстро щелкает пальцами, в чашке замирает ложка, у стены останавливается швабра. Отстранившись от меня мама поворачивается к вошедшему. Это постоянный клиент, который всегда берёт лилии для своей невесты. Он вежливо здоровается и просит оформить букет. Сегодня он улыбается и с радостью делится с нами, что его невеста дала согласие, и через неделю они поженятся. Мы с мамой от души поздравляем его. Пока мама занята упаковыванием букета, я встаю и тихонько выхожу из магазина.
Вернувшись в дом, я решаю сделать себе бутерброд и перекусить. Пока я достаю из холодильника сыр и колбасу, пиликает телефон, оповещая о новом сообщении. Я взмахом руки отправляю продукты на стол, беру телефон и открываю сообщение, с удивлением глядя на незнакомый номер. После прочтения сообщения моим первым порывом было бросить телефон в стену. Очень осторожно я кладу телефон на стол и отхожу, желая успокоиться.
"Привет! Как дела? Это Данил, брат Дианы", – гласит сообщение.
Вот так просто? Спустя год неизвестности, он просто пишет: "привет, как дела"? Вторым порывом стало желание послать его лесом в ответном сообщении. И, уже подойдя к телефону, я разворачиваюсь обратно. Нет, так нельзя. Я должна хотя бы узнать, что тогда произошло и где он пропадал этот год.
"И что же тебе надо, Данил…", – начинаю я писать и останавливаюсь. Стираю написанное, снова откладываю телефон и отхожу. Подумав, начинаю заново:
"Привет! С какого перепугу ты решил…", – я снова стираю текст. Через минуту размышлений я складываю слова в более или менее подходящее предложение:
"Привет! В честь какого праздника ты решил написать мне?" – в итоге пишу я и нажимаю кнопку "отправить".
"Я могу позвонить тебе?" – практически мгновенно приходит ответ.
"Попробуй", – ехидно пишу я. Во мне просто бурлят эмоции: злость, радость, растерянность, обида – всё смешалось. Руки дрожат и в горле противно пересыхает, когда я отвечаю на входящий вызов.
– Алло, – стараясь сдержать дрожащий голос, тихо говорю я.
– Привет! – слышится в ответ.
– Привет, – я всё ещё не верю, что это не сон.
– Как твои дела?
– То есть ты считаешь, что это нормально – спустя год как ни в чём не бывало вот так спокойно спрашивать, как у меня дела? Я, как дура, весь этот год ждала твоего звонка и переживала, не зная, что случилось, и куда ты пропал, а ты просто спрашиваешь, как у меня дела, – с обидой высказываю я, сглатывая ком в горле.
– Мне Диана только позавчера сказала, что я в долгу перед её подругой, которая ждёт моего звонка. Вчера я не мог позвонить. Вот звоню сегодня, – как-то растерянно звучит голос парня. Вдруг, неожиданно даже для самой себя, я начинаю плакать и сквозь слёзы выдавливаю:
– Ну где же ты был всё это время?
– Я был в армии. Я не
