Михаил Ротарь - Три закона Дамиано

– Извини. Просто это слово означает «псевдоним». Меня зовут Виктор. А имя твое такое нетипичное.

– А ты – хам типичный. И не надо меня учить русскому! Я и по фене ботаю!

Я выпал в осадок. Неплохо бы попросить у бармена назад свои двести рублей. Но видя мое замешательство, она вдруг так искренне рассмеялась, что у меня пропала вся злость.

– Возьми «Хеннеси», и поехали!– сказала она, допивая свой коньяк.

Я попытался что-то возразить:

– Мы еще не договорились о цене и о времени!

Онна кинула на стол пятисотку:

– «Хеннеси» стоит четыреста. Возьми еше «Колу» и шоколадку. Сдачу себе оставить можешь. Мою машину видел. Не задерживайся, не люблю ждать. А времени у нас… – она глянула на часы. – … четырнадцать часов сорок три минуты.

Окончательно обгаженный, но еще непобежденный, я сел в ее машину и пристегнулся. Она резко рванула вперед. Мы полетели по узким улочкам городка.

– Ты выпила. Не боишься полиции? – уже спокойно спросил я.

– Ни капельки. Все менты – мои кенты.

– Друзья или любовники?

– А тебе не по барабану? Ты же телку хотел! Ты у каждой из них печальную историю выпытываешь? А может, ты еше и романы пишешь? Или журнальные репортажи: «Секс в российской провинции глазами обывателя?»

– Останови, я выйду, – резко ответил я.– Я передумал!

– Поздно, здесь остановка запрещена. А катапультироваться на такой скорости я и каскадеру не советую. «Скорой помощи» проще будет тебя доставить сразу в мертвецкую, чтобы на лекарства не тратиться.

Мы выехали за город. Тильда управляла машиной так, словно она была частью ее тела.

Я накаркал, и человечек с волшебной полосатой палочкой на обочине стал энергично ею махать. Тильда моментально затормозила.

– Сиди и не рыпайся! – приказала она мне.

К нам подошел молодой мент. Как и положено, он козырнул и представился:

– Старший лейтенант Капитонов. Нарушаем, девушка! Превышение скорости, и Вы не пристегнуты. Берите пример с Вашего пассажира. Ваши права и техпаспорт!

В моей стране принято в таких случаях оставаться в машине и держать руки на руле. Но здесь, наверное, другие правила. Она вышла из машины, игриво покручивая бедрами. Я смотрел и не вмешивался, как она и приказала. Эта дама, очевидно, знает свое дело.

Она элегантно подала ему права и игриво улыбнулась.

– Господин майор! Извините, мы спешим с братом в больницу, нашей матери сегодня делают операцию. Я согласна заплатить штраф, но не сейчас. У меня все деньги на карточке. Если Вы не верите, что я оплачу, то вот моя визитка. Кстати, усы Вам очень идут. Ваша жена говорила Вам об этом?

Она подняла юбочку и достала визитку откуда-то из под нее. При этом она замешкалась и засуетилась, из-за чего ее прелестными ножками можно было наслаждаться весьма продолжительное время.

Старший лейтенант явно растерялся, но все-таки был доволен этим зрелищем. Тон его стал уже более миролюбивым.

– Я неженат. Но ведь Вы хотя бы могли пристегнуться ремнем безопасности? Это же в Ваших интересах!

– Понимаете, я не ношу лифчика. У меня кожа такая нежная, что любой обтягивающий предмет натирает мне так, что потом приходится накладывать мази. А после этого ремня я вообше не могу уснуть. Посмотрите!

С этими словами она сняла с себя маечку и продемонстрировав милиционеру свои перси.

– Вот видите, здесь красное пятно! Это я три дня назад пристегивалась. До сих пор не прошло! И еше мне натерло вот здесь, на правой ноге.

Она поставила ногу на капот машины.

– Да, еще у меня после этого идет аллергия на правой ягодице. Видите?

И она приспустила свои трусики и показала ему свою попку.

Милиционер стал красным, как свекла. Не соврал гад, действительно неженат!

Мимо проехал рейсовый автобус, пассажиры которого положительно оценили этот аттракцион. Водитель дал двойной гудок, а пассажиры орали в окна: «Браво! Бис!» и хлопали в ладоши.

Но эта пасторальная идиллия продолжалась недолго, потому что шедший по дороге водитель КАМАЗа увидел такую картину и отвлекся, выехав на полосу встречного движения. Ехавший там водитель «Жигулей» инстинктивно принял вправо и полетел в кювет. КАМАЗ сразу же после этого принял вправо и законнопослушно остановился.

Старший лейтенант сразу же отреагировал на эту, более серьезную ситуацию, и кинул Тильде документы. Ему уже было не до нас. Он побежал разбираться.

Запах коньяка от Тильды он и на самом деле мог не учуять. Не так уже много она его и выпила. А ее стриптиз совсем сбил его с толку.

Тильда спокойно поправила трусики и маечку и села за руль. Выдавив полный газ, она посмотрела на меня:

– Такое впечатление, что вы, мужики, никогда сисек не видели. Что в пятнадцать лет, что в шестьдесят. Всегда одна и та же реакция!

Я с трудом сдерживал смех.

– Ты всегда так уделываешь ментов?

– Нет, зимою и осенью уже другие приемы.

– А ты не боишься, что мент потом тебя достанет по визитке? Там же есть твой телефон!

– Там телефон службы спасения бездомных животных. Я там тоже работаю. Три дня в год. Пусть звонит!

Теперь я уже просто ржал:

– Я понимаю, зачем ты ему сиськи и попку показывала. Но почему ты его в звании так повысила? Ему до майора лет десять еще пахать. Он же четко представился: старший лейтенант!

– Если бы я его назвала сержантом, он бы с меня двойной штраф взял. А так ему сразу приятно стало. Полковником назвать – уже перегиб. И братом я тебя назвала совсем не с перепою. Пусть мечтой себя лелеет!

Когда баба умнее мужика, им это редко нравится. Самые умные женшины предпочитают строить из себя глупышек. Мне же всегда нравились такие, с которыми можно поговорить не только о последней серии мыльной оперы.

– Слушай, Тильда, я никак не могу понять, кто кого снял: я тебя или ты меня? Мне как-то непривычно, что баба сама покупает выпивку и везет меня к себе домой.

– Мне тебя рекомендовал Борис. А у него глаз наметаный.

– Этот бывший мент? Он твой сутенер?

– Он не сутенер. И ментом он тоже никогда не был. Мы приехали!

Она свернула вправо, и мы подъехали к шикарному особняку с высоким забором

Тильда достала пульт управления. Ворота открылись и автоматически закрылись за нами.

All we need is love

Я не в первый раз оказывался в идиотской ситуации. Но в первый раз оказался в такой!

Я прошел в коридор. В Москве, на Рублевском шоссе, такое здание назвали бы жалкой халупой. Но здесь это был просто дворец: на стенах и на полах огромные ковры. Я не специалист, но сразу понял, что стоят они недешево. Большой плоский телевизор. Девица жила совсем неплохо. Вокзальная шлюшка никогда на такое не заработает.