Феликс Крес - Сердце гор (Сборник)

Байлей дошел до линии постов, миновал их и двинулся дальше. Часовые его не останавливали.

Небо было удивительно чистым; дождя не было, и впервые с тех пор, как Байлей оказался в Громбеларде, из-за туч выглянула луна. Тут он и увидел их…

Байлей поспешно спрятался в тени среди больших камней, сам не зная, зачем это делает. Обратный путь был отрезан — они стояли слишком близко, и, если бы он начал выбираться назад, они наверняка его заметили бы.

Байлей видел их совершенно отчетливо. Каренира сидела на большом камне, разбойник стоял прямо перед ней…

Они целовались.

В лунном свете Байлей увидел руки великана, шарившие под курткой девушки. Он почувствовал, как у него сжалось сердце.

Каренира глубоко вздохнула и довольно отчетливо прошептала:

— Король Гор…

Басергор-Крагдоб издал короткий смешок.

— Да уж, королевская из нас пара, — сказал он вполголоса, но с ясно различимой иронией. — Ведь я на самом деле тебя попросту не выношу.

Каренира тихонько засмеялась, но это был смех довольной женщины. Она крепче прижала его руки к своей груди.

— Король Гор не выносит Царицу Гор, — деланно серьезным тоном произнесла она, подражая низкому голосу великана. — А знает ли Король Гор, кому принадлежат те две игрушки, что так ему нравятся?

— Король Гор может таких игрушек иметь сколько захочет…

Она презрительно фыркнула, пытаясь выдернуть его руки из-под куртки:

— Раз так, то пусть он оставит эти две в покое!

Его руки даже не дрогнули. Он склонил голову, и до ушей сжавшегося в комок Байлея донесся звук поцелуя. Он стиснул зубы. Несмотря на ночной холод, он вспотел.

Басергор-Крагдоб опустил руки ниже, плотнее прижимаясь к девушке. Она вздрогнула, и послышался ее странно сдавленный шепот:

— Новая… игрушка?

Разбойник не ответил. Еще мгновение, и Байлей услышал ее тихий, полный наслаждения стон. Не выдержав, он начал медленно подниматься. Негромкие, но отчетливые слова остановили его на полпути. Он узнал голос кота.

— Глорм, Каренира! Прекратите.

Застигнутый врасплох великан оторвался от девушки. Та вздрогнула и быстро сдвинула бедра.

— Прекратите, — повторил Рбит. Во мраке блеснули его большие желтые глаза.

— Прекратить? — удивленно переспросил разбойник. — А мы как раз… Ты нам помешал, Рбит. В чем дело?

Гнева в его голосе не было, разве что недовольство.

В голосе кота послышались оправдывающиеся нотки:

— Позже, Глорм, хорошо? Я тебе все потом объясню.

— А я? — громко спросила Каренира, не на шутку рассерженная. — Мне ты не хочешь ничего объяснить?

— Скоро сама поймешь…

— Пойму? Ради Шерни! Убирайся, Рбит! Мне жаль, что наша дружба заканчивается так!

— Дружба кота никогда не кончается. Запомни это.

Кот обратился к разбойнику:

— Глорм, хотя бы ты мне поверь. Иди в лагерь. И ты тоже, обиженная женщина.

Наступило тяжелое молчание. Наконец Глорм протянул ей руки. Каренира что-то яростно прошипела, оттолкнула его и сама спрыгнула с камня. Не оглядываясь, она быстро пошла в сторону лагеря. Крагдоб еще раз бросил взгляд на кота и двинулся следом.

Байлей задержал дыхание, когда они оба друг за другом прошли мимо его укрытия. Они ушли, но он все еще сидел без движения. Неожиданно у его уха послышалось тихое рычание.

— Хочешь спрятаться от кошачьего взгляда, приятель? Честное слово, превосходная идея.

Кот сидел рядом, глядя на него сверкающими глазами. Байлей судорожно сглотнул.

— Идем отсюда, — снова заговорил кот. — Зачем кому-то видеть нас вместе? А нам есть о чем потолковать.

Они отошли на приличное расстояние от лагеря. Рбит улегся на землю, аккуратно вытянув лапы, как и подобало коту. Он терпеть не мог валяться как попало. Дартанец сел рядом.

— Странный народ — люди, — задумчиво промурлыкал кот. — Смотрят, но не видят, слушают, но не слышат, чувствуют, но не понимают…

После столь необычного вступления он посмотрел Байлею в глаза:

— От необдуманных действий часто куда больше вреда, чем от преднамеренных. А сколько вреда оттого, что вы смотрите, а не видите!

Для предводителя разбойничьей банды слова прозвучали несколько странно. Байлей хотел что-то сказать, но кот его опередил.

— Я знаю Карениру уже много лет, — сказал он, — но за все это время мы встречались дважды. Первый раз — когда стервятники лишили ее глаз…

Байлей вздрогнул.

— …а во второй раз, когда не слишком далеко отсюда она спасла мне жизнь…

Он помолчал, выдерживая паузу.

— Я не хочу тебя утомлять, дартанский воин. Скажу лишь то, что вижу: она любит тебя. Ты — ее, но пытаешься себя убедить, что это дружба. Теперь насчет Глорма, или Короля Гор, если так тебе больше нравится: он верный друг, но у него есть свои недостатки. Каренира его раздражает своей чрезмерной самоуверенностью… но хуже, что она имеет на то право, против чего нельзя возразить. Потому он охотно увел бы ее у тебя. Хотя бы затем, чтобы потом немного унизить. Такой уж он есть. В любом другом случае я закрыл бы на это глаза, поскольку легкая пощечина, возможно, ей не повредила бы. Зачем кому-то влезать между вами ради бездумной забавы? Если ты ее любишь — тебе решать.

Байлей не знал, что сказать, и молчал.

— Не сторонись ее, — добавил Рбит. — Да, ты сам еще молод. Но она глупее, чем ты думаешь, и не такая самостоятельная, как кажется. Она нуждается в опеке. Ты должен взять ее за руку и вести, как ребенка, показать ей жизнь, ибо она ее не знает. Горы? Ну и что. Она научилась валить с ног мужчин, вот и все. Во всем остальном она столь же беспомощна, как та армектанская легионерка, на которую я когда-то прыгнул из засады. Она зрелая женщина, и время от времени ей надо с кем-то спать, но ведь не с теми, кто лучше, во имя Шерни! Для женщины это ошибка, которая неизбежно ведет к зависимости, а зависимость непременно оборачивается либо супружеством, либо унижением. Понимаешь, о чем я?

Тишина в ответ.

— Может быть, ты думаешь, что кот ничего не смыслит в человеческих делах? Это не так. Я живу среди людей, мой юный друг. Может, я и держусь чуть отстраненно, но у меня есть глаза, которые видят, и уши, которые слышат. Не удивляйся, что она побежала за Глормом, а не за тобой. Что ты ей, в конце концов, можешь дать? Дружбу? Не это ей нужно. Смотри: мой друг начал играть с ней в любовь, только играть, но она наверняка и сама знала, что это всего лишь игра. И что? И еще одно, — закончил кот. — Хоть и с добрыми намерениями, но я все же впутал тебя в чужие дела. Впрочем, Глорм меня еще поблагодарит, Каренира поймет, а ты, если хочешь, можешь потребовать любой сатисфакции. Я понесу любое наказание, какое ты определишь.