Мэри Джентл - Древний свет

Когда мы вышли на открытое место и я увидела возникшую перед нами высокую стену, я спросила:

— Браник, где Халдин?

— Торговый квартал. Все наши.

Я остановилась. Находившаяся передо мной стена высотой не уступала вершинам куполов и была построена из массивных блоков песчаника. Примерно в тридцати ярдах от нас она расширялась. Тут в ее толщу, составлявшую около двенадцати футов, была встроена низкая сторожка. Большая часть домов-Орденов выглядела необитаемой.

— Нет. Скажи Халдин, чтобы пришла ко мне во внутренний город.

Он почесал свою подстриженную гриву, а его рука машинально легла на то место на бедре, где должна была находиться рукоятка харур-нилгири .

— Не могу — она не захочет: они заставляют сдавать оружие в сторожке! Она не войдет безоружной.

— У нее нет оснований находиться снаружи, ведь у нее все еще контракт со мной.

Глаза парня прояснились, затем снова прикрылись перепонками.

— Здоровы ли вы? Тогда вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы заплатить нам.

Тут я рассмеялась. В воздухе стоял аромат цветущего кацсиса , а я стояла под лучами встающего солнца и смеялась до тех пор, пока не обессилела и не стала задыхаться, так что мне пришлось внезапно схватить парня за плечо, чтобы удержать равновесие. У него был оскорбленный вид. Я похлопала его по плечу, сопя и стараясь снова не засмеяться.

— Не знаю, зачем они посылают идиотов вроде меня в такие места… Браник, пожалуйста, не соглашайтесь со мной. — Это вызвало проблеск веселья на лице парня. — Скажите Халдин Дамори, чтобы она сейчас же пришла повидаться со мной. Я буду в… — Я порылась в памяти, перебирая имена десятилетней давности. — …в доме-Ордене Су'ниар. Это рядом с Морскими воротами. Скажите ей, что я не могу сейчас покинуть внутренний город. Это единственное место, где я в безопасности.

Он ушел, но я едва заметила это.

Там . Все прочие проблемы оттеснены в сторону. Компания и правительство, Побережье и Сто Тысяч — все, кроме этого, теперь второстепенно, потому что все там, и я ясно это вижу. Между низкими белыми куполами, над искусственно остановленными в росте покрытыми листьями ветвями лапуура , в сердце внутреннего города. Небольшое и приземистое здание, окруженное садами, построенное из темного кирпича и высотой не более двух этажей: Коричневая Башня.

Бокал ударился о стену, разлетелись керамические осколки. Я быстро наклонила голову. Высокая женщина все еще стояла с поднятой рукой. Что-то невразумительное кричал темногривый аширен . Затем оба они повернулись и выбежали вверх по ступеням лестницы из этого подземного зала, возможно, преследуя один другого, а может и нет. Снова все стихло. Мужчина со светлой гривой на соседней скамье вынул из руки глиняный осколок и завороженно смотрел на сочившуюся кровь. Отраженный зеркалами свет падал на скамьи, на почти пустой теперь зал.

— О Богиня! — по ступеням лестницы от входа в купол спускалась Халдин Дамори. Пальцы ее рук с когтеобразными ногтями стискивали пустой пояс. Она что-то недовольно проворчала и плюхнулась на скамью рядом со мной. — О, Богиня, ну и жара здесь наверху! Значит, вы снова можете разумно говорить, Т'Ан ? Я подумала, что Браник пошутил.

Молодая женщина с вплетенными в ее веревочный пояс цветными нитями дома-Ордена Су'ниар принесла кувшин с арниаком и несколько керамических бокалов. Затем, не выразив ни удивления, ни неприязни, сходила за веником, чтобы подмести обломки бокала. Она не обратила никакого внимания на рану мужчины со светлой гривой.

— Сколько времени прошло с тех пор, как мы покинули Махерву? — спросила я. — Должно быть, более двух недель.

— Двадцать пять дней, — ответила Халдин Дамори, отхлебнула немного арниака и состроила гримасу. — Что бы я отдала за хорошее морвренское вино из зиира … Да, вы неплохо выглядите. Насколько я могу говорить это о С'аранти . — И она ухмыльнулась.

— Я «здорова», — сказала я, зная, что это верно, что я каким-то образом — на каком-то подсознательном уровне — могла поддерживать в равновесии память, видения и прошлое. Я не решила проблемы, но научилась жить с этой неизвестностью.

— Вы выбрали верное время, — одобрительно сказала Халдин, прислоняясь к стене и кладя на соседнюю скамью ноги в сапогах. — Наш контракт заканчивается через два дня. Я подумала о том, чтобы отправить вас вверх по Архипелагу, в Свободный порт Морврен, нравится вам эта идея или нет, — ваши люди в Свободном порту могли бы выдать вознаграждение моему дому Гильдии!

Она довольно хихикнула. Она сделала бы это: отослала бы меня на одном из каботажных джат-рай , просто как любую другую часть груза.

— Но я не хочу покидать Побережье именно сейчас, — добавила она. — Дело идет к превосходной схватке, Т'Ан .

Ее энтузиазм был беззастенчивым, бессовестным.

— Предполагались переговоры… — Непрошено явилось отчетливое воспоминание. Я зажмурилась в мягком свете зеркал. Подумала: «Почему же, ведь это прошло. Этот туман в голове, синестезия, — это прошло. Я — это я, и я знаю, что мне это известно, а остальное — под моим контролем…»

Я улыбнулась Халдин.

— Я помню, что когда была в Свободном порту Морврен, шла речь о переговорах между какими-то хайек Побережья и Ста Тысячами. Они уже идут? Или закончились? Или что-то еще?

Она откинула огрубевшей от меча рукой свою нависшую на глаза взлохмаченную черную гриву, и ее темные глаза прояснились.

— Вот это звучит разумно, Т'Ан , и свидетельствует о хорошей осведомленности. Это говорит не хныкающий младенец, за которым мне пришлось ухаживать по пути из Махервы в Касабаарде.

Ее слова задели меня. Я встала и сделала несколько шагов в ту сторону, где в подземном зале находился декоративный бассейн со спокойной мерцающей водой. Под водой мягко сиял хирузет . С ее поверхности на меня смотрело худое лицо, покрытое въевшейся в рыжевато-коричневую кожу грязью, волосы выгорели под солнцем Побережья. Я окунула пальцы в воду и потерла кожу, но бледность вокруг глаз осталась. Конечно: во время поездки мне пришлось носить маску…

Теперь ясно ожили эти воспоминания: металлические палубы джат-рай и судов на каналах, которые слишком горячи, чтобы ходить по ним под полуденным солнцем. Плоская земля, где движется лишь вода: ни летящих рашаку , ни облаков в небе. Лишь изнуряемая жарой земля. Бурая и коричневая, цвета охры и черная, белая и серая. Море, блестящее, как битое стекло. Спуск в зииран : любопытные лица с бледными гривами. Полуденные остановки и полночное плавание, и я не могу вспомнить, чтобы в то время разговаривала с Халдин, с наемниками из телестре , с ортеанцами Побережья в заношенных и залатанных ярких мантиях, скученно живущими под землей, прячась от этой нечеловеческой жары.