Антон Корнилов - Кость Войны

Эолле знал, что так будет. Эолле знает и что будет потом.

Вот человек вздымает руки, сжимающие шлем. Медленно надевает его на голову. Лицо скрывается под костной маской, глазницы черепа, только что пустые и черные, вспыхивают жестоким желтым огнем. Сорвавшаяся с потолка плита падает прямо на человека – но тот даже не пошатнется. Едва коснувшись Кости, плита разлетается тысячью каменных осколков, будто от удара гигантским молотом.

Человек в черном оглядывается. Он заходит за груду камней и выволакивает девушку в изорванной одежде, с рыжими волосами, запекшимися от крови. Рыжеволосая без чувств. Человек перекидывает безвольное тело через плечо.

Эолле хмурится. Этого он не предугадывал. Этого не должно быть. Впрочем, хмурится Эолле лишь мгновение. И снова начинает хохотать. Все идет как надо. Нет причин беспокоиться и сомневаться. Когда имеешь дело с людьми, всегда случаются мелкие неувязки. На то они и люди – слабые и глупые создания, пленники собственных чувств.

Человек в черном начинает путь. В полной темноте он движется, не останавливаясь, безошибочно выбирая повороты и проходы к лестницам. За ним спешит, отчаянно хромая, израненный, истекающий кровью воин. Эолле удостаивает его мимолетным взглядом. Крепок он, этот воин. Что ж, если ему посчастливится выбраться живым, надо обратить на него особое внимание…

Человек в черном продолжает двигаться на поверхность. Туда, где на открытом пространстве сгрудились оборванцы, перепуганные и потому готовые на все. Ощетиненная оружием кучка приглушенно переговаривается. Эолле знает, что будет, когда человек в черном покинет оседающий под землю дворец. Устрашенные чудовищным катаклизмом оборванцы с отчаянной яростью набросятся на человека в черном, на голове которого прочно утвердилась Кость Войны. Многие из них погибнут. Так и должно быть. Многие погибнут для того, чтобы оставшиеся смогли понять: у них нет выбора. Или они подчинятся Кости Войны – или умрут. Потом Кость Войны повлечет человека на Каменный Берег, в условленное место, где ждет корабль. Пустынные воины не осмелятся нападать. В океане бушует шторм, равного которому не видывали в этих краях, но шторм не сможет повредить кораблю, стоящему в тихой гавани. Корабль покинет Берег и ляжет на курс, ведущий в обреченный уже Руим. И это будет только начало.

Тьма восстает. Тьма дышит жаждой и гневом.

Часть четвертая

ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ ЛОВЦА

ГЛАВА 1

Океан после шторма напоминал неопрятно перепаханное поле. Мутные волны с лохматыми шапками серой пены лениво выносили на валуны Каменного Берега пучки водорослей, обточенную водой древесину, комья грязи со дна. Большое торговое судно, накренившись набок, прочно сидело на мели у самого Берега. Близилось время прилива. Моряки, гортанно вскрикивая, суетились у снастей, поспешно поднимали весла, чтобы прилив не обломал их о прибрежные камни.

Высокий толстый мужчина с завитой и умасленной красной бородой, в длинном халате, стоял на носу лодки, брезгливо щурясь на двух людей, исхудавших, обросших щетиной, в потрепанной одежде. Гребцы позади бородатого посмеивались над жалким видом пары. Эти двое почти неделю блуждали по пустыне, питаясь полусгнившим мясом дохлого верблюда, на которого случайно наткнулись на второй день пути. Оба иссохли от голода и жажды – источники воды лишь дважды им попадались.

– Говорите, вас тоже прибило к этим чертовым каменюкам? – густым басом проговорил бородач. – Давно?

– Вчера, – ответил Берт. Сутулясь, он держал руки в карманах. Уныло пошевеливал пальцами ног, высовывающимися из прорех в мысках сапог. – Корабль вдребезги… Только мы вдвоем и сумели спастись… Думали, совсем нам крышка. Знаете, что о местных жителях рассказывают?

– Слыхал, – поглаживая бороду, снисходительно ответил мужчина на носу лодки. – Что-то не похоже, что только вчера… Вид у вас, будто… Ладно, ваше дело. Так… Значит, моряки, говорите?

– Нет, уважаемый Ушаам, – буркнул Берт. – Я ведь уже рассказывал: пассажиры мы. Путешественники. Ученые. Изучаем повадки… морских птиц.

Гребцы заржали уже откровенно.

– Цыц! – прикрикнул на них краснобородый Ушаам, в глазах которого тоже, впрочем, заплясали искорки веселья. – Распоясались… И зачем же, скажите на милость, этих самых птиц изучать?

– Наука, – неожиданно пискнул молчавший до сих пор Самуэль, – нужна всем и каждому! Только наука движет вперед человечество!

Гребцы захрюкали в сложенные ладони, затрясли плечами, не в силах удержаться.

– Недомерок… – презрительно скривился Ушаам. – А туда же… Значит так, господа… Резону мне вас на борт брать никакого нет. Лишние рты мне не нужны. Припасы на исходе, нам бы самим хватило б… И про птиц… ха-ха!.. я желаю рассуждать только в одном: в жареном виде их потреблять или в вареном. Понятно? Я и так из-за этого проклятого шторма убытки терплю. Шли в Руим, а занесло… Не видать мне теперь барыша, нутром чую. Хорошо, хоть живы все остались, не размозжило о камни, и на дно не пошли… Чем заплатить за место – есть?

Берт развел руками.

– Мы можем работать, – сказал он.

– Мне нужны моряки, а не рабочие, – фыркнул Ушаам. – Разве что… Согласитесь отработать плату за проезд, когда мы прибудем в Руим?

Берт и Самуэль переглянулись.

– Конечно, – сказал за обоих Берт. – Я хорошо владею мечом, я могу быть воином.

– А ты? – повернулся Ушаам к Самуэлю.

– Я… могу быть лекарем.

– Лекарь! – усмехнулся Ушаам. – А сам весь в язвах! Даже вон – на роже! Небось заразный, а еще – лекарь!

– Это ожоги! – вспыхнул Самуэль, плотнее запахиваясь в драную нательную рубаху, подаренную ему Бертом. – Никакие не язвы. Я хороший лекарь, правда!

– Как тебя зовут?

Самуэль назвался.

– А тебя? – обратился к Берту краснобородый.

– Альберт, – ответил Ловец. – Альберт Гендер.

– Гендер… Уж не тот ли Альберт Гендер, Ловец Теней из Карвада?! – воскликнул Ушаам.

Берт вздрогнул.

– Нет, – ответил он. – Не тот.

– Ну, конечно, не тот, – помедлив, хмыкнул снова Ушаам. – Альберт Гендер из Карвада, говорят, здоровенный детина. Сильный и ловкий, одевается как принц, никогда не расстается с кожаной широкополой шляпой. Эта шляпа вроде как заговоренная и приносит ему удачу. А еще, говорят, Гендер сам ведает колдовством, запросто дружит с демонами, и убить его можно только серебряным клинком. А в подчинении у него маленький мерзкий упырь, который умеет плеваться пламенем, как дракон…

– Так говорят? – изумился Самуэль.

Берт толкнул его локтем:

– Помолчи…

– Ну-с, господа, – подытожил Ушаам. – Значит, решено. Я беру вас на борт и доставляю в Руим. А за это вы работаете на меня полгода.