Виктор Шибанов - Черная троица

– Вашу судьбу решит вождь, – после некоторого размышления сказал командир стражников. – Вместе с Советом Мудрейших – они соберутся завтра утром.

– Но вы же не оставите нас здесь до утра? – взмолилась Клаудия.

– Конечно, нет, – расхохотался Варкар, – иначе утром вождь и Мудрейшие увидят сосульки, а не пришельцев. Видите вон тот дом? Можете переночевать там.

– Пусть оставят оружие. – Каран ткнул пальцем в Торна. – Смотри, какой у него меч.

– Хороший меч, – вкрадчивым тоном ответил капитан. – Хочешь испробовать его на своей волосатой шкуре?

– Замолчи! – приказал граф, схватив Торна за плечо. – Нам ни к чему ссоры!

– Ты прав, чужак, – ухмыльнулся Варкар. – Но ваши мечи нам не страшны. Так что можете оставить оружие при себе. Оно может вам пригодиться, если Снежное Племя опять попытается напасть на нас…

Умберто, пригнув голову, зашел вслед за своими товарищами внутрь приземистого длинного дома. После морозной стужи снаружи, тепло протопленного помещения подействовало на целителя как кружка доброго эля. Вместе с остальными он поспешил к широкому каменному очагу, выложенному у боковой стены. Судя по запаху, исходящему от очага, его явно топили торфом. И действительно, вдоль противоположной стенки рядами высились плотно уложенные высушенные брикеты.

Пока путники с радостью отогревали закоченевшие руки, несколько охранников заносили и раскладывали на длинном столе съестные припасы. До Умберто донеслись аппетитные запахи овечьего сыра, свежего хлеба и какой-то неведомой ему жареной дичи. Вслед за едой охранники принесли и бросили на пол с десяток грубо выделанных шкур с длинной шерстью.

– Благодарим за кров и пищу. – Граф с достоинством кивнул Варкару, который вошел вслед за стражей внутрь.

– Так велят наши обычаи, так завещали нам предки. Приют странникам… – степенно ответил предводитель стражи.

– …И смерть врагам! – перебил его Каран. – Судьбу вашу завтра решит Совет. Так что как бы этот ужин не оказался последним!

И слова, и тон его были столь зловещими, что путники встревоженно переглянулись. Даже Овиль, с наслаждением вгрызшийся в ломоть сыра, испуганно застыл с открытым ртом.

– Не нам выносить приговор, – одернул своего помощника Варкар.

– Могу ли я в благодарность за ваше гостеприимство исполнить одну балладу, что воспевает этот суровый край? – Бард провел по струнам своей лютни рукой.

Мелодичный перезвон странно прозвучал под низкими сводами. Услышав его, стражники оживились, однако Варкар решительно сказал:

– Песни ваши мы послушаем после завтрашнего Совета… Если Мудрейшие назовут вас друзьями… Оружие у вас мы забирать не будем, – он холодно взглянул на Карана, – чтобы, если вновь на нас нападут враги, вы не были бы беззащитны пред ними. Впрочем, две руки моих лучших людей будут охранять ваш покой снаружи.

С этими словами он вышел, а вслед за ним и другие стражники. Последним путников оставил Каран. Взгляд, которым он напоследок окинул пришельцев, ясно говорил о том, что, если Совет назовет их лазутчиками, он с радостью исполнит самый жестокий приговор.

– Значит, покой наш охраняют, – ухмыльнулся Торн, когда дверь со стуком закрылась. – Только прикажите, ваше сиятельство, и мы мигом…

– Поужинаете и ляжете спать. – Граф подошел к столу. – Этот приказ касается всех. Мы должны как следует отдохнуть перед завтрашним… Советом.

– А вернее сказать, судом, – вздохнул Умберто. – Эх, дочка, оставалась бы ты лучше с матерью…

После ужина, однако, несмотря ни на приказ Мартина ложиться спать, ни на то, что на сытый желудок в темном полумраке этого дома-тюрьмы всех клонило в сон, путники собрались в тесный кружок вокруг стола.

– Надо бежать. – Торн похлопал по рукояти своего меча. – Эти дикари оставили нам оружие, так им же будет хуже!

– А ты не думаешь, что это как раз очень подозрительно? – Граф потер лоб. – Оставлять вооруженными почти десяток незнакомцев, да еще и предупреждать о том, что наутро их будут судить.

– Не думаю. Ваше сиятельство знает прекрасно, что я вообще думать не особо люблю, – откровенно признался капитан.

– Бежать нам наверняка не удастся. – Граф взглянул на Умберто. – Но вот убедить Совет в нашей невиновности, я надеюсь, мы сможем. Скажи, почтеннейший целитель, удалось ли тебе почувствовать здесь какую-нибудь магию?

– И да, и нет, ваше сиятельство.

– Как это так?

– Человеческой магии я не почувствовал. Но места эти переполнены силами стихий. И если здесь есть люди, которые умеют ими повелевать, то вряд ли мои заклинания и молитвы помогут нам на Совете.

– Все, что нам нужно, так это чтобы нас отпустили обратно к порталу. – Мартин взял Умберто за плечо. – Неужели нашего красноречия и… и силы слов не хватит, чтобы вождь понял, что мы не шпионы каких-то неведомых снежных людей?

– А к силе слова мы добавим силу музыки! – воскликнул менестрель, вновь взяв аккорд на лютне.

Граф довольно неприязненно взглянул на Джосси:

– Сомневаюсь, чтобы тебе удалось заставить Совет распевать твои песенки. Помнишь, что сказал этот медведь? «Сначала вас должны признать друзьями»!

– Но если нас признают друзьями, – с надеждой воскликнула Клаудия, – то, быть может, они помогут нам добраться до Сердца Мира?

Девушка обвела умоляющим взглядом всех, однако мужчины отворачивались или же опускали глаза. Испытания, через которые они прошли, оказались слишком мучительными – нужна была передышка, хотя бы небольшая.

– Здесь царствует зима, – наконец неохотно подал голос граф.

– А силы наши слишком малы, чтобы надеяться искоренить зло, что может скрываться у Сердца Мира! – поддержал его капитан.

– Но я уже говорил и вновь готов повторить свои слова, что мы обязательно вернемся сюда! – продолжил Мартин. – Я помню, на что надеетесь вы с отцом, но кто спасет твоих братьев и позаботится о матери, если все мы замерзнем посреди этой снежной пустыни?

– Они правы, дочка, – вздохнул Умберто. – Сейчас бессмысленно, даже безумно стремиться к Мэру. Но теперь мы знаем, как до него добраться!

– И припасов, припасов нужно взять побольше! – не утерпел Овиль, до этого молча с ужасом слушавший призывы Клаудии идти дальше. – Разве ж с нечистью всякой на голодное пузо совладать можно?

– Что же, значит, придется возвращаться, – внезапно покорным тоном сказала девушка.

Но если бы Джосси с его изощренным слухом оказался к ней чуть ближе, чем он сидел, то смог бы расслышать, как Клаудия, отвернувшись, упрямо прошептала:

– Все равно я отыщу моих братьев… Пусть даже в одиночку!

Глава 9