Руслан Локтев - Темная кровь

— Так что же нам делать?

— Нам нужно охранять древний Аратт.

— Но мы даже не знаем, что такое древний Аратт и где он находится на самом деле.

— Не знаем… или не видим… Древний Аратт это не город и не храм и даже не древняя прародина… Это портал, через который в мир когда-то попали демоны. Ана-давата не зря называют могильными камнями. Изначально их было пять. Пятый находится там же, где и древний Аратт. С помощью них открывается путь к Аратту и они хоронят его тайну. Если демоны откроют портал во время Слияния Сфер земную цивилизацию ждёт гибель. Увы мой предок разгадал не все загадки Вед. В его записках я нашёл гимн, который не встречался мне ранее никогда. Это гимн-загадка из Риг-веды:

«Кто видел первого рождающегося,Когда костистого несет бескостная?Где сила жизни земли, кровь и дыхание?Кто приблизится к сведущему, чтоб спросить об этом?

У этого любимого седого хотараСредний его брат — пожиратель.Третий брат его — жирноспинный.Здесь я увидел хозяина племен с семью сыновьями.

Семеро запрягают однокольную колесницу.Один конь везет с семью именами.Трехступичатое колесо, нестареющее, неудержимое —Где все эти существа стоят.

Глупец, я спрашиваю, не различая мыслью,Про эти оставленные следы богов.На годовалого теленка семь нитейНатянули провидцы для тканья.

Незрячий — зрячих провидцев об этомЯ спрашиваю, несведущий — чтобы ведать.Что ж это за Одно в виде нерожденного,Который установил порознь эти шесть пространств?

Трех матерей, трех отцов несет один,Он прямо стоит: они не утомляют его.На спине того неба произносят ониВсеведущее слово, не всем внятное.

Седьмой из парнорожденных, говорят, рожден один,А шестеро — близнецы, это риши, рожденные богами.Желанные их распределенные по порядку,Меняясь по форме, трясутся на месте.

Хоть жены они, мне их называют мужами.Видит имеющий очи, не различает слепой.Тот сын, что прозорливец, он их постиг.Кто их разгадает, тот станет отцом отца.

Семеро полуотпрысков по приказу ВишнуЗаняты распределением семени мироздания.Они — молитвами, они, вдохновенные, — мысльюВсех превосходят во всем, эти превосходящие.

Назад, вперед он идет, удерживаемый своим обычаем,Бессмертный — одного происхождения со смертным.Эти двое расходятся постоянно, направляясь в разные стороны.Когда видят одного, не видят другого.

О пятиногом, двенадцатичастном говорят,Что он отец, о владельце источника на дальней половине неба.А эти другие говорят, что его видноВ нижней стороне и он помещен на семикольную колесницу о шести спицах.

Выше дальнего пространства, дальше этого нижнегоПоднялась корова, ногой несущая теленка.Куда обращена она? В какую сторону направится?Где ж она отелится? Ведь она не в стаде.

Кто его создал, тот его не ведает.Кто его видел, от того он тут же прочь.Скрытый повсюду в лоне матери,Имея обширное потомство, он пришел к гибели.

Кто, постигнув его отцаВыше дальнего пространства, дальше этого нижнего,Проявляя себя прозорливцем, провозгласит здесь:Божественная мысль откуда родилась?

Два орла, два связанных друг с другом товарища,Обхватили одно и то же дерево.Один из них ест сладкую винную ягоду,Другой наблюдает, не вкушая.

На дереве том, где вкушающие мед орлыСелятся, размножаются все,На вершине его, говорят, — ягода сладкая,До нее не доберется тот, кто не знает отца.

Я видел пастуха, без отдыхаБродящего по дорогам туда и сюда.Скрываясь в водах, текущих вместе и в разные стороны,Он шевелится во всех существах.

Эта одна и та же водаДвижется вверх и вниз с течением дней.Землю снега оживляют.Небо оживляют огни.

Дыша, покоится жизнь, хоть она и быстротечна,Шевелясь, но оставаясь твердой среди рек.Дух жизни умершего бродит по своей воле.Бессмертный — из одного лона со смертным.

Небо — отец мой, родитель. Там мой пуп.Родня моя, мать — эта великая земля.Внутри этих двух простертых чаш — мое лоно.Здесь отец вложил зародыш дочери.

Я спрашиваю тебя о крайней границе земли.Я спрашиваю, где пуп мироздания.Я спрашиваю тебя о семени племенного жеребца.Я спрашиваю о высшем небе речи.

Этот алтарь — крайняя граница земли.Это жертвоприношение — пуп мироздания.Этот сома — семя племенного жеребца.Брахман этот — высшее небо речи.

Кто не знает того слога гимнаНа высшем небе, на котором боги все восседают,Что же он поделает с гимном?А кто его знает, те сидят здесь вместе.»

— Здесь говориться о сородичах — догадался Джерри.

— Да и в нём кроется загадка нахождения Аратта… — сказал Велес и к чему-то прислушался — Ты слышишь?

Джерри тоже напряг слух и услышал глухой звон откуда-то сверху.

— Колокол? — произнёс Джерри.

— Что-то не так, идём… — насторожился Велес и вместе с Джерри они спешно отправились наверх.

Они вышли из «Храма» и направились к главному залу. Несколько вампиров спешно двигались туда же.

— В чём дело? — обеспокоенно спросил Велес у одного из вампиров.

— Точно не знаю, говорят на нас напали — ответил он.

— Быстрее — поторопил Велес Джерри и они побежали в главный зал.

Там собралось много испуганных вампиров. Среди них Джерри нашёл Джека и Савитри.

— В чём дело? — спросил он у них.

— Кажется на нас напали… — произнесла Савитри.

— Но кто? — нервно произнёс Велес.

И тут из окна над трибуной выпрыгнул Страж и едва смог удержаться на ногах.

— Они… они уже за воротами — отдышавшись сказал он.

— Где Дамзель? — забеспокоился Джерри.

— Я здесь — услышал он голос позади — Что случилось?

— Не знаю… — ответил он.

И тут у ворот раздался оглушительный взрыв. Груды камней полетели в разные стороны и белая пелена окутала ворота. Через секунду она рассеялась и в замок вошёл крупный человек с неодиозной внешностью. У него была редкая борода и мускулистые руки. Голова была полностью лысой, а лицо было в пирсинге и татуировках. Он был одет легко, но на шее висел шарф. Его яростные глаза горели красным цветом. Рядом с ним были ещё двое неизвестных в плотных костюмах и масках, закрывающих всё лицо. Из разломанных ворот вышли ещё несколько.