Кирилл Клеванский - Чернокнижник. Черная Месса

— "Опять Стражи?" — подумал Дум.

По словам Керка, это были духи Высшего порядка, приходящие за теми, кто нарушил непреложные законы общества магов. Но если верить Хитману — Стражами служили ангелы. Что ж, кем бы они ни были — хреново работают!

— Ради того, чтобы мою дочь убил недоросль, знающий тайны Мессы?! — от рева Локсли задрожали стены.

— Без глупостей! — крикнула Лиза, показательно упирая указательный палец в дугу стального курка.

— Я не убивал твою дочь! — возразил Алекс. — Погоди, Джин была твоей дочерью?! Но я сам видел как вы… целовались, если то пожирание друг друга можно так назвать.

— Приходилось маскироваться, — огрызнулся на глазах стареющий Локсли. — Никому не придет в голову влиять на Локсли Охонского через его любовницу. А вот через дочь…

— И как же далеко вы зашли в своих маскировках, — не удержался от укола Алекс.

— Заткнись! — взревел Локсли.

Заплакал ребенок.

— Что ты хочешь? — спросила Лиза.

— Именно! — Локсли вздернул указательный палец. — К этому, мои дорогие, я вас и подводил. Мне, как бы это банально не звучало, нужно Черная Месса.

— Ничем не могу помочь, — пожал плечами Алекс. — У меня её нет.

— Не ври мне, крысенышь!

— Послушай меня, я был в застенках Искариотов и они вытянули из меня всю душу.

Локсли будто запнулся и побледнел.

— Врешь, — будто оправдывался он. — Ты все еще жив.

— Нет, — покачал головой Алекс. — Я уже мертв.

И вновь сколько бы ни был чуток магический враг ко вранью — Дум не сказал ни слова лжи. Лишь скользкую полправду.

— Ты все слышал! — вновь влезла Лиза, все еще державшая мага на прицеле. И как только не устала? Пистолет — это не телефон, чтобы так долго его держать на вытянутых руках. — Здесь нет того, что ты ищешь. Проваливай.

— Здесь нет, но есть у Искариотов… Как мне их найти!

— Мы не знаем!

Хорошо, что крик принадлежал Лизе. Ведь если бы сказал Дум, Локсли мог учуять ложь.

— Ты, может и нет, а вот он, — Локсли ткнул в сторону Алекса охотничьим ножом, непонятно откуда оказавшимся у него в руках. — Он может и знать.

Что‑то здесь было не так… Дум чувствовал это так же отчетливо, как странное стремление Лизы поскорее спустить курок. Маг стоял слишком вальяжно, слишком свободно. Крутил в руках нож, даже не думая доставать смартфон. У него больше не было браслета, способного защитить от пуль, да и вообще никаких аксессуаров, кроме шляпы.

Ребенок вдруг замолк и пропали волшебные звездочки.

Что‑то не так…

— Предупреждаю, — процедила Стронтон.

— И что же ты сделаешь, милая?

— Нет! — выкрикнул Алекс, но был поздно.

Все с тем же каменным выражением лица Лиза вдавила курок. Щелкнул боек и первая же пуля, оглушая пороховым хлопком, нашла свою цель. Вот только не было ни крови, ни вскрика, ничего, кроме тонкой мелодии разбитого стекла. Локсли, улыбнувшись на прощание, разлетелся на сотни мелких хрустальных осколков, со звоном упавших на пол.

На мгновение в кафе повисла тишина. Лиза со смятением смотрела на сверкающие, бритвенно острые осколки. Дум же понимал к чему все идет. Он повернулся в сторону детской коляски, обнаружив за ней слишком длинную тень.

— Иллюзии, — тень вспучивалась подобно пузырькам закипающей воды. Словно черный гнойник, выпустивший из своих тесных объятий знакомую фигуру Локсли. — Магия, предназначенная для надувательства глупцов. То есть — вас.

Ковбой держал нож прямо у горла застывшей матери с ребеноком. Она была жива и молча плакала, прижимая к груди спящее чадо… Сталь касалась нежной кожи.

— Возможно теперь вы станете словоохотливей.

— Я застрелю тебя быстрее, чем ты убьешь её.

— Девочка, — маньяк покачал головой. — Знаешь, почему в фильмах никогда не стреляют в таких ситуациях? Потому что жертва тоже умирает.

— Нет, если я попаду тебе между глаз, — на лице Лизы промелькнуло нечто хищное.

Локсли и Стронтон сверлили друг друга глазами.

Дум только и мог что смотреть в глаза женщины. Он был виноват в том, что она уже потярела мужа и может потерять ребенка. Он был виноват в убийстве семьи Метфилдов. Он был виноват в том, что погибли даже те чертовы Искариоты, убитые Хитманом. Он был виноват во всем этом…

Время замедлилось для Дум.

Он видел как Локсли, прошептав короткое, рычащее слово, взмахом руки отправил Лизу в далекий полет, окончившийся мало удачным приземлением в коридоре. Видел, как блонди успела нажать на курок, и пуля просвистела рядом с головой мага, рассекая тому правое ухо. Яркие рубины россыпью взлетели к потолку, мелкой моросью падая на выцветшую стену, окрашивая её свежими, кровавыми тонами.

Видел как еще до того, как послать заклинание, Локсли дернул рукой и нож жадно лизнул податливую. Багровый водопад упал на разбитый кафель. Тонкие струйки потекли на пол, стремясь по скорее забить все щели и трещины.

Но что страшнее, ребенок даже не проснулся. Хотя, может оно и к лучшему.

И все затихло. На долю секунды, микроскопическое мгновение, заметное лишь тени подсознания, все замерло. Дум снова не смог никого спасти. Он не был способен никому помочь. Совсем как в прошлый раз…

Мир вновь закрутился безумным калейдоскопом.

С треском упала висевшая на проводе лампа, выстреливая острыми осколками..

— Тебе так нужны знания мессы? — ледяным тоном произнес Алекс. В его левой руке красовалась не просто плашка, а целый лист А4 с нарисованной пентаграммой. — Ну так подавись! NIGRUMIGNIS.

Бурный поток ревущих черных молний, сплетясь тугой косой, ударил в сторону Локсли. Ковбоя окутал сероватый кокон. Молнии, подчиняясь воле заклинателя, все били и били, сливаясь в единый столп багряного света.

Дум прикрыл глаза и произнес короткую формулу. Еще одна плашка в его штанах раскололась, освобождая второй лист. Тот вылетел из кармана и засиял, вот только силы были не равны. На стороне Алекса — воля и забытая Черная магия, а у Локсли век опыта сражений.

Ковбой что‑то выкрикнул и кокон взорвался небольшой вакуумной бомбой. Взрыв сжатого воздуха во второй раз превратил помещение в центр тайфуна. И в этом ожившем Аду, Алекс увидел брошенного в его сторону ребенка. Дум прыгнул и кончиками пальцев поймал единственного выжевшего свидетеля страшной бойни. Но когда он поднялся — Локсли уже не было.

Колдун сбежал.

Алекс замер. Мысленно он разрывался на три части. Одна хотела предпринять пустую попытку поднять мать ребенка, чтобы попытаться спасти то, что уже почти полминуты как мертво. Другая — броситься в немедленную погоню за давшим слабину убийцей. Последняя же знала, что нужно немедленно вернуться к Лизе. Кто знает миновали ли её осколки стекла, оставившие на руках юноши несколько глубоких порезов.