Пола Вольски - Жена чародея

Они двинулись вперед, и беглянка затаила дыхание. Цистерны они увидели. И вот решили подойти поближе. Шанса на то, что они не найдут ее, не было. И шанса на то, что ей удастся от них убежать, тоже. Так, может быть, лучше всего встать и сдаться им?.. Да уж конечно лучше, чем дожидаться, пока они не найдут ее и не вытащат из убежища силой. «Но нет, — решила Верран. — Нельзя делать ничего, буквально ничего, способного облегчить решение задачи этим людям». Она украдкой взглянула на них, явно не к месту вспомнив о детской игре в прятки. Сейчас они были уже возле самых цистерн, всего в нескольких футах от нее. Они поднимали крышки цистерн одну за другой, заглядывали внутрь и, ничего не найдя, вновь захлопывали. Видно было, что им становится все труднее не впасть в панику.

И вдруг оказалось, что ее похитители находятся на этой темной портовой улочке не в одиночестве. Появились фигуры в серых плащах с клобуками, в общей сложности шесть таких фигур.

Похитители прервали поиски и принялись вполголоса совещаться. А Верран решила не терять времени даром. Собрав остатки сил, о существовании которых она даже не подозревала, Верран поднялась на ноги и заковыляла навстречу мутантам. Конечно, вновь прибывшие могли оказаться никакими не мутантами, а вражеским подкреплением, но она понадеялась на то, что это именно слуги ее мужа.

Кляп мешал ей обратиться к ним, но сдавленные крики у нее изо рта тем не менее вырывались.

Едва Верран показалась рядом с цистернами, похитители бросились к ней. Но и фигуры в сером, не мешкая ни мгновения, устремились в ее сторону. Увидев это, похитители обнажили кинжалы.

Яростно зашипев, вожак вновь прибывшей группы рванулся вперед. Клобук откинулся — и Верран узнала знакомые черты, искаженные страшным гневом. Это был Нид, а у него за спиной — пятеро его собратьев. Узнав слуг мужа, Верран почувствовала, как к ее глазам прихлынули слезы, почти ослепив ее. Мгновение спустя фигуры в сером сомкнулись вокруг нее надежным кольцом.

Увидев Нида, похитители замерли. Теперь шесть мутантов двинулись к ним, шесть пар глаз отчаянно засверкали во мраке. Оружия у них не было, да оно и не было им нужно, потому что их когти вполне могли заменить кинжалы. Двое мужчин с явной неохотой отступили — им не хотелось уступать собственную добычу другим. Затем, когда Нид прошипел какую-то команду и мутанты разом рванулись вперед, похитители с проклятиями бросились в бегство. Мутанты хотели было начать погоню, но Нид, властно прошипев, велел им остановиться. Еще одна команда — и мутанты вновь собрались вокруг своей госпожи, образовав живое кольцо.

Несколько ударов острых как бритвы когтей Нида разбили наручники. Верран подняла руки и вынула изо рта кляп. Во рту у нее пересохло, и говорить она сейчас могла только шепотом.

— Спасибо, Нид. Спасибо всем вам.

И тут она вновь заплакала, слезы полились ручьем, а мутанты, окружив госпожу, принялись сочувственно шипеть.

Домой на сендиллах они вернулись быстро и в полной тишине. Лорд Грижни, дожидаясь их возвращения, стоял на причале. С помощью Познания он уже знал о том, что миссия его слуг увенчалась успехом. Он поздоровался с Верран со всей радостью, на которую она уповала, и не задал ей никаких вопросов. Глаза мутантов горели ледяным пламенем, когда Фал-Грижни увидел свою жену: ее залитое слезами лицо было в кровоподтеках, на запястьях оставались следы кандалов, ужас и изнеможение еще не оставили ее; но разговаривать обо всем этом сейчас не было времени. Прежде всего Верран необходимо было выспаться — естественным сном, без каких бы то ни было снотворных. Совершенно изнуренная, она пребывала почти в беспамятстве, когда муж подхватил ее на руки внес во дворец и пронес по длинным коридорам до порога ее покоев — и лишь там препоручил ее заботам мутантов. А те сразу же отвели ее в спальню и уложили в постель.

Фал-Грижни оставался у постели жены, пока та не уснула, что, впрочем, произошло уже через несколько секунд. Затем он вернулся к себе и засиделся глубоко за полночь, предаваясь мрачным и зловещим раздумьям.

Верран проспала всю ночь и большую часть следующего дня. Солнце уже садилось, когда она наконец пробудилась окончательно. Все ее тело болело, и она испытывала слабость, однако голова у нее была ясной, а главное, Верран оказалась чудовищно голодна. Она поднялась, надела просторный халат, заказала себе обильный ужин и приказала слугам известить их господина о том, что она проснулась. Он сразу же к ней явился. Но за ужином он не притронулся к еде. Лишь смотрел не отрываясь на жену, пока ела она, и Верран видела, что он провел бессонную ночь. На лице у него было суровое, чуть ли не жестокое выражение, а его взгляд напомнил Верран о том, что перед ней чародей, которого многие считают сыном Эрты и называют царем демонов. Сейчас она поняла, почему его облик внушает людям суеверный страх. Верран и сама обнаружила, что не может выдержать этот взгляд. Опустив глаза, она занялась едой, однако почувствовала, что внезапно потеряла аппетит. Но голос мужа, когда он обратился к ней, прозвучал не слишком грозно:

— Расскажите мне обо всем, что случилось. Верран рассказала об анонимном письме, с помощью которого ее выманили из дворца, о своей поездке к пирсу Дестула, об убийстве Сприла и о своем собственном похищении.

Фал-Грижни особенно насупился, когда она поведала о верзиле с фонарем, от удара которого она лишилась чувств, однако спросил он лишь об одном:

— Вы его узнали?

— Нет, он был в маске, как и все остальные. Но его голос показался мне знакомым. И я уверена в том, что узнаю его, как только услышу снова. Хотя, надеюсь, этого никогда не случится.

— А вам не хочется отомстить, мадам?

— Мне хочется обрести покой.

— Такой вещи, как покой, не существует.

— Но это же не может быть правдой, Террз! И прошу вас, не говорите этого. Я не хочу рожать ребенка в мир, в котором идет вечный бой!

— С этим решением вы, пожалуй, несколько опоздали, — ответил он с легкой улыбкой, которая только подчеркнула общую мрачность его лица. — Однако мы отвлеклись. Расскажите мне побольше о людях, похитивших мою жену и убивших моего слугу.

— Я… я даже не знаю, что вам сказать. Верзила наверняка был у них самым главным. Он отдавал приказы, он разговаривал с остальными высокомерно, а они подчинялись ему, не задавая никаких вопросов. Строго говоря, обращаясь к нему, они говорили «ваша милость». Кем бы он ни был, этот человек ненавидит вас и радуется, когда может причинить вам боль. — Фал-Грижни кивнул. — Вы его знаете?

— Я подозреваю, кто это может быть, однако у меня еще нет доказательств.

Поглядев на него, она почувствовала, что от него исходит безграничное могущество.