Владимир Дубик - ПодЛох

Иван направился было к нему, чтобы полакомиться, но тут ему перегородил путь Роланд. Если Реформатор правильно запомнил имя своего знакомого, в кого он тыкал иглой правды в туалете «Полного Пепелаца».

Он даже лапы потер в предвкушении, как сейчас этого ЛОХа разделают под орех. Честно говоря, такое не часто увидишь. Но к его великому сожалению, Иван легонько отодвинул Роланда в сторону. От этого «легонько» Роланд отлетел за границы плеши и непосредственно так, потерял сознание.

Иван опять решил заняться драконом, который смог вылезти до уровня пасти, и уже не тратя времени на вопли, сосредоточенно и хмуро поливал огнем своего обидчика, при этом умудряясь плести заклинания.

Но тут опять таки ему помешали.

В этот раз в роли героя, решил выступить Хант. Будь Реформатор на его месте, он бы тихонечко свалил бы отсюда подальше, но видимо метка на нимбе Ханта, не давала ему делать разумные шаги по спасению себя же самого.

Бормоча что-то на мертвом языке и пока, благополучно избегая атак нашего главного героя, он смазавшись от невероятной быстроты перемещений, смог подобраться на расстояние удара. И ударил. Ивану это не понравилось. Результатом этого, стало мгновенное вскрытие сосуда под названием Хант. Печать на нимбе взорвалась, нимб погас, а искра была сожрана.

Реформатор, непроизвольно облизнулся. Даже отсюда, он обонял прекрасный запах искры Ханта. У него заурчало в животе и потекла слюна. Нет еще не время. Пока лев лакомиться, гиены ожидают в сторонке. А кто лев, а кто гиена, в этой мизансцене, у Реформатора на этот счет, не было ложных иллюзий. Вон как глазками то посверкивает и зубками слепит.

Дракон ударил. И вдобавок, с неба пролился уничтожающий огонь. Никак еще один соплеменник, решил помочь.

Иван, в очередной раз вбил дракона в призрачные слои, и судя по эманациям боли и ужаса, которые Реформатор прочувствовал, да так сильно, что его и самого в дрожь бросило, у дракона шансов не было. Не только вылезти оттуда, но и зерно свое сохранить.

Реформатор еще больше задрожал и замер. Его глаз, встретился с глазами Ивана. Он взвыв от ужаса, отдернулся прочь от щелки и сразу же воздвиг все имеющиеся в его арсенале защитные заклинания. Он закрыл глаза и перестал дышать.

Фу-ты, кажется пронесло. В тот миг, когда Реформатор подумал, что его обнаружили, он опять почувствовал эманации боли и предсмертную судорогу живого существа потерявшего свою изначальную, первородную искру. Похоже летуну на верху, не повезло. Потом что-то тяжело ухнуло, и с визгом пронеслось в небе. Опять он почувствовал боль. На этот раз, боль Ивана. Он прислушался. Нет, Спилер был в норме. Силен.

Н-да, сначала Хант, потом страж, сейчас на десерт пойдет другой дракон, который беспомощно барахтался в призрачных слоях. А кто же на диджистив?

Реформатор открыл глаза, намериваясь досмотреть все до конца и непроизвольно сходил под себя. По большому. Потом по маленькому.

Перед ним на корточках сидел Иван и задумчиво смотрел на него.

— Привет, животинка, — промурлыкал он. — Тебе не тесно здесь сидеть то, а? Номерок так себе. Меня зовут…он задумался, а затем широко улыбнулся. Представляешь не помню. А тебя как?

Реформатор с криком ура-а-а-а, бросился на стену комнаты. Одним махом он пролетел сразу четыре комнаты и наклонив голову вперед, все так же вопя это странное слово, которое он слышал в кино, крушил в пыль все новые стены. Там в фильме, люди тоже крича «ура» мчались на верную смерть. Некоторые спаслись. Может и ему повезет. Вдруг это загадочное «ура», на самом деле мощное охранное заклинание?

Он как, таран все пробивал и пробивал стены с ужасом ощущая сзади неспешную поступь преследователя.

— Эй, ты куда? Я просто хочу с тобой поговорить!

Ага счас. Нашел дебила.

И в то мгновение, когда Реформатор почувствовал, что его искра вспыхнув и причиняя ему жуткую боль, начала покидать его тело, раздался хрустальный звон и все пространство на миг всколыхнулось.

Реформатор, как антилопа, чудесно вырвавшись в последний момент из смертельных тисков львиных лап, сделал сумасшедший прыжок, который выбросил его из очередной пробитой им комнаты во внешний мир.

Прихрамывая, он все бежал и бежал, лишь с одной целью, убраться от этого места как можно дальше. Ему ничего уже не хотелось. Ни реформ, ни революций. И хрен с ним, с этим новым Спилером. Он просто хотел жить.

И еще одна мысль билась в его бронированной голове. Кто мог нанести такой силы удар, который укротил нарождающего Спилера?

Но кто бы это ни был, с ним встречаться у Реформатора не было никакого желания.

32

Я открыл глаза. И ничего нового. Все тот же белый потолок, комнатка четыре на четыре. Стенки комнатки тоже белого цвета. Нет вру. Не белого. Скорее всего кремово-сливочного. Цвет пломбира. Или эскимо. И словно в унисон моим мыслям, на полу разместился мягкий, ворсистый ковер шоколадного цвета. Все-таки эскимо.

Стены, когда их трогаешь, были мягкоупругими. Стальная дверь, тоже «мягкая». Обитая каким-то войлоком, шершавым на ощупь, но твердым изнутри.

Короче говоря, в простонародье вся эта «красота» называется просто и емко — Дурка.

Или «Дом Забвения», как принято говорить в этой Москве, будь она неладна.

Н-да, интересные дела. Сначала этот шумахер, Роланд, и кто ему вообще права то выдавал. Судя по всему, он родился задолго до того, как человечество изобрело первый паровой двигатель.

Потом, много интересной информации, про то Что и Кто я, Кем должен стать, Где учиться и вообще отпад — служить!

Запихнули в институт, я то и при своей прошлой жизни, не ахти рвался в Альма Матер. Если голова на плечах есть, высшая математика ни причем, а если нет, я имею ввиду голову, то лично я еще ни разу не встречал ни одного человека, «без головы», кому бы помогла логарифмическая таблица.

Создатель, с этим институтом.

А это пресловутая практика! Поедешь, мол, попрактикуешься. Ведь лучшие из лучших уже на первом курсе попадают в действующие части. А в будущем — интересная работа ЛОХом, а не бухгалтером при конторе. Счас! Запихнули в горячую точку, и в ус не дуют. Вот тебе и блестящее будущее. Комната в психушке!

Я присел на кушетку. Как я здесь очутился, сколько времени прошло с тех пор, как я сюда попал, у меня не было ни малейшего понятия.

Постоянно болела голова, хотя меня пичкали разными пилюлями и кололи разными уколами. Помогало мало. У меня, даже зародилось подозрение, что как раз от этого «лечения», головка то бо-бо.

Попытался не лечиться. Меня уговорили. Четыре дюжих молодца скрутили за милую душу, хотя и им от меня досталось здорово, как говориться, сразу «не упал!».