Жанна Лебедева - Хитросплетения тьмы

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Господин Никогда

И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте,И под люстрой, в позолоте, на полу, он тень простер,И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.Никогда, о, nevermore!

Черный конь мчался во весь опор в сторону степи. Всадница, едва заметная на спине огромного скакуна, толком не спала уже несколько ночей. Она спешила поскорее покинуть границы Королевства и лесные заставы. Айша могла срезать путь через Диорн, но появляться в городе лесных эльфов она не хотела. Память предков заставляла юную гоблиншу испытывать неприязнь к этим существам.

В далекие времена лесные эльфы и гоблины, живущие по соседству, отчаянно воевали друг с другом. Эти войны не имели смысла, и велись скорее из-за природной ненависти, чем из захватнических целей. Гоблины не любили леса, да и огромной степи им всегда хватало. Эльфы, в свою очередь, боялись большого открытого пространства и никогда не стали бы строить там города.

Даже окружной путь не дал Айше возможности объехать лес по границе. Когда они с Тамой спешили в Ликию, им повезло. В тот раз две молодые особы не вызвали у лесных хозяев большого беспокойства. Теперь все обстояло иначе.

Оказавшись в темной чаще, Айша принялась озираться по сторонам. Стройные ряды прикрывающих друг друга сосен рябили в глазах рыжими стволами с шелушащейся тонкой корой. В темно-зеленых кронах, скрывающих небо, таилась опасность.

Пытаясь отыскать ее наверху. Айша упустила момент, когда из-за сосновой ряби ей навстречу вышел эльф.

— С каких это пор гоблины начали разгуливать по Эголору, — произнес он, окидывая бесстрастным взглядом огромного скакуна Айши, и тут же насторожился, уловив едва заметное движение ее руки к притороченному у седла топору.

Не ответив сразу, гоблинша смерила эльфа взглядом. Обычный, лесной, светловолосый и зеленоглазый, как и остальные его сородичи. Для Айши все эльфы были на одно лицо: смазливые, тощие и высокомерные. Если честно, она почти не отличала лесных от Высоких.

В глазах преградившего путь эльфа не было привычного высокомерия, его напряженная поза и бегающий взгляд выдавали скрытую неуверенность. Внимательная Айша тут же отметила болезненную красноту вокруг его радужек. Она донесла, наконец, руку до топора и нарочито положила ее на рукоять. Эльф тут же предупредил:

— Не стоит, лучники держат тебя на прицеле.

— У меня есть все необходимые бумаги, — уверенно ответила гоблинша, не убирая руки от оружия.

— Бумаги? — не понял эльф, припоминая, что степным гоблинам, в отличие от людей, чужда подобная бюрократия.

— Бумаги ликийского гонца, — Айша вынула из-за полы замшевой бурой куртки свитки, сложенные в деревянный тубус, перевитый шнуром с сургучовыми печатями.

— Артис, что там? — раздалось из-за деревьев, а через минуту рядом с первым эльфом появился еще один.

— Гоблин с бумагами ликийского гонца.

— Надеюсь, документы настоящие? — усомнился вновьприбывший.

Не удосужившись ответить, Айша подняла руку. Эльфам хватило этого жеста, чтобы разглядеть клеймо на сургуче. Они удивленно переглянулись. Тот, которого звали Артис, кивнул:

— Проезжай.

Айша тронула коня и, оставив эльфов за спиной, пустила в галоп. Дальнейший путь через лес был относительно спокоен, девушку никто не останавливал, и вскоре она благополучно достигла родной степи.

Степь, что океан. Мирный и тихий, он катит свои послушные воды вдоль берегов, становясь вдали от них необузданным и опасным. Такова и степь. Немыслимая без движения, она колышет свою огненную траву вдоль небольших гоблинских поселений и редких дорог, отважно пересекающих ее раскидистую гладь вдоль и поперек.

Когда на горизонте замаячила Гиенья Грива, сердце Айши участило свой стук. Там, на крошечном островке посреди степного океана ждала ее семья — братья, сестры и мать, в чьих глазах поведение дочери всегда выглядело странным.

Несмотря ни на что, мать никогда не оставляла Айшу без поддержки и понимания. И пусть в тайне она надеялась, что юношеский пыл бедовой дочки пройдет, и несносная девица, наконец, остепенится, осядет, заведет семью, забудет о своих бесконечных походах, амбициозных мечтах о боевой славе и великих победах, жизнь показывала, что такие, как Айша не меняются и с каждым днем лишь укрепляют свои позиции и убеждения…

Даже полностью восстановленная деревня несла на себе следы последних разрушений. Обожженная драконьим огнем земля в некоторых местах так и не поросла травой, и теперь черные обугленные пятна, словно старые шрамы, виднелись повсюду. Все, что осталось от великой драконши, давно разобрали на хозяйственные нужды: из огромных костей строили каркасы жилищ, куски непробиваемой шкуры использовали для крыш. Поверья гоблинов благоволили подобному использованию останков павшего врага. Считалось, так можно оставить при себе силу ушедшего в небытие противника.

Айша удивилась, не встретив на границе охранных отрядов. Своих всегда встречали и провожали до деревни. Непривычная тишина настораживала, похоже, большая часть воинов отсутствовала. Причины для того могли найтись разные: большая охота, совет или стычки с врагами. В наступившее нелегкое время последний вариант был не желательным, но самым вероятным.

На улицах Гиеньей Гривы ей почти никто не встретился. Редкие прохожие приветственно кивали, узнав соотечественницу.

Возле родного дома, отстроенного заново из найденных на пепелище обугленных кирпичей, камней и драконьих костей, Айша остановилась, с болью разглядывая уменьшившуюся раза в два постройку. Перед входом на вбитых в землю колышках висели горшки. Некоторые из них были разбиты, а потом наспех склеены глиной.

Спешившись, Айша поспешила внутрь. В нос ударил знакомый с детства запах похлебки из дикой свиньи. Мать крутилась возле очага, у ее ног, на земляном полу возился с нехитрыми игрушками подросший младший брат.

— Это я, — тихо произнесла гоблинша, — я вернулась из Ликии с вестями.

— Мы ждали тебя, — жесткие сильные руки обняли Айшу за плечи, — беспокоились.

— Куда все делись? Почему на улицах пусто? И на подъезде мне никто не встретился.

— Все уехали на север. Там снова видели эльфов, а недавно в степь явились шимакские войны верхом на летучих тварях. Они промчались совсем рядом с Гиеньей Гривой, а потом напали на соседнюю деревню. Не спокойно стало в степи. Чует мое сердце, что битва, разрушившая наши дома — это только начало…