Ник Перумов - Дочь некроманта

Давно и тщательно сберегавшиеся боевые заклятия, которые она не пустила в ход, даже сражаясь с зомби и прочей нечистью, сорвались с привязи. Ниакрис показалось, что вспыхнул, взвыл и застонал от боли сам воздух, не в силах вместить в себя столько убийственной мощи. Откат тяжело ударил в грудь и саму мстительницу, но Ниакрис уже ничего не замечала. Сила текла сквозь нее, невидимая, вездесущая сила, и сама она, казалось, вот-вот обратится в пламенное копье, нацеленное в грудь врагу, — чтобы пронзить его насквозь и, сделав свое дело, угаснуть.

А миг спустя, неразличимо короткий миг ее высвобожденная Сила встретила Силу другую, не менее могущественную и не менее быструю. Ниакрис показалось, что ее со всей силы швырнули об стену — или, вернее сказать, выстрелили ею самой в стену из тяжелой осадной катапульты. Ее заклятья ломало и корежило, тщательно отбалансированные связки рвались, последовательности смешивало в хаотическую кучу, рвалось, теряло форму и рассыпалось незримым пеплом сгоревшего волшебства.

Ниакрис не остановилась. Враг хорошо подготовился к встрече, он отбил все до единого ее заклинания, но при этом — она чувствовала и отчего-то не сомневалась — сам тоже растратил добрую толику своей мощи. Скорее, скорее, пока он не опомнился, сковать его боем, ведь у этих некромантов небось самое простое заклинание день занимает, если только это не пассивная защита, и потому, коль у него и секунды не останется на размышление…

Меч из кладовых народа поури описал широкий полукруг.

И тут Ниакрис внезапно опередил монах. Его ряса потемнела от крови, однако отступать он явно не собирался.

Что он собирался сделать, Ниакрис так и не поняла. Потому что Враг не собирался драться с двумя противниками разом.

Он не выкрикивал заклинания, не напускал на спутника Ниакрис свои полуживые черепа, он не сделал вообще ничего — он просто приказал монаху умереть. Не остановил сердце, не размозжил голову или еще каким-либо образом убил — а именно приказал умереть.

И Ниакрис запоздало сообразила, как же это было глупо — стараться убить магией того, кто сделал смыслом своего существования скольжение над бездной небытия, на тонком тросе своего некромантского искусства!..

Монах секунду-другую еще бежал, уже мертвый, — Ниакрис не видела его лица, но остро, необычайно остро ощутила в тот миг исход души, тот самый, о котором так любили твердить верящие в Спасителя.

Тело в красной рясе повалилось на пол — нелепое, изломанное, неживое.

Однако несколько бесценных мгновений для Ниакрис Красный монах все-таки выиграл.

Она успела. Проскользнула змеей между начавшими сходиться невидимыми щитами, еще успела удивиться бездействию вампира — он-то чего ждет, спрашивается? — и в следующую секунду атаковала по всем правилам боевого искусства.

Ее Враг не вставал с черного трона. Он не пошевелился, чтобы отразить ее атаку. Острие меча пронзило воздух возле самой синей бахромы — когда в дело нежданно вступил недвижимый до этого вампир.

Ниакрис прозевала его бросок, несмотря на все проведенные в Храме Мечей годы. Серая тень возникла над ней словно бы из ничего, левое плечо и шею рванула острая боль, девушка отчаянно закричала, изворачиваясь — поздно, слишком поздно, вампир знал свое дело…

Враг рванулся вперед, его уродливая туша, так непохожая на привидевшуюся перед штурмом Ниакрис изломанную фигуру, дернулась было вперед — и чуть ли не сама натолкнулась на клинок мстительницы. Рана не была ни глубокой, ни опасной, но из-под рассеченного синего живого ковра потекла кровь — алая, совсем как человеческая, хотя, конечно, человеком этот монстр не был и быть никогда не мог.

А вот то, что произошло миг спустя с вампиром, никто не мог ожидать.

Опрокинутая, окровавленная Ниакрис в единый, бесконечно краткий по меркам Эвиала и бесконечно долгий — для нее — миг ощутила мгновенную отдачу короткого, убийственного магического удара. Враг не разменивался на всякие там огненные шары или молнии, не говоря уж о камнях или лаве. Это была поистине высшая магия — оперирующая с духом, а не с плотью.

Однако нацелен этот удар оказался не на нее, Ниакрис, а на вампира.

— Нет! — вырвалось у Врага. — Нет!

Вампиру требовалась, быть может, еще секунда, может, даже полсекунды — он уже не смог бы ни остановить свой удар, ни направить его в сторону. Ниакрис должна была умереть — однако вместо этого рок настиг самого вампира.

И изумленная мстительница еще успела расслышать полный невыразимого изумления горестный вопль навсегда проваливающегося в серые пределы последней смерти упыря:

«Хозяин, за что-о-о-о?!.»

Тело вампира рассыпалось черным пеплом, обнажились болезненно-белые, словно снег, кости, вспыхнули смрадным и жирным рыжим пламенем.

И распростертая на полу Ниакрис замерла, пораженная глубже самых сокровенных тайников души и памяти, ибо этого она понять не могла — ну никак:

Почему Враг спасал ее, убивая собственного слугу, когда вампиру оставалось какое-то мгновение до окончательной победы?!

А в том, что Он спасал ее, сомневаться не приходилось. По крайней мере, не после пяти лет в Храме Мечей. Это был не промах. Это был именно нацеленный в несчастного вампира удар — потому что использовалась магия именно против мертвого, не против живого. Самой Ниакрис это волшебство вообще не причинило бы никакого вреда.

Противники замерли. Тронный зал был пуст, бесшумно клубилось пламя вдоль стен, а два смертельных врага смотрели друг другу в глаза и молчали. И не двигались с мест.

Из прокушенного плеча Ниакрис текла кровь — смешиваясь с сочившейся из ран под кольчугой. Девушка внезапно ощутила, что голова начинает кружиться — даже прошедший Храм не может безболезненно терять так много крови.

Но, несмотря на дурноту и накатывающую слабость, вопросы оставались по-прежнему режуще-четкими.

Почему Враг убил своего верного и ближнего слугу?!

И почему бездействует она, Ниакрис, давшая клятву мщения перед двумя могильными камнями в далеком, далеком Пятиречье?

Она еще жива. Рана тяжела и, наверное, смертельна, плечо жжет все сильнее и сильнее — действует вампирий яд. Но она способна продолжать бой, воина Храма так легко не осилишь! Сейчас… она встанет… Враг глуп, если даже не выбил меч из ее руки… Сейчас… уже… еще немного…

ПОЧЕМУ ОН УБИЛ ВАМПИРА? — рванулся неслышимый вопль.