Диана Удовиченко - Имперский ястреб

– Ну наконец—то, – воскликнул Дрианн. – Я уже волноваться начал!

Дар—ха проводил нас обратно к спящей роте, несмотря на протесты мальчишки, который утверждал, что хорошо запомнил дорогу и почему—то желал возвращаться через болото без сопровождения, и растворился в темноте. Я улегся на старое место, теперь, на сытый желудок, даже струи дождя раздражали гораздо меньше. Маг поплелся на другую сторону пригорка, а я погрузился в крепкий сон, сквозь первую дрему мимолетно ощутив, как под плащ протискивается к моей груди пушистое тельце Бродяги. «Как он умудрился не промокнуть?» – слабо удивился я, засыпая…

Меня разбудил громкий панический вопль. Я подскочил и завертел головой. Сквозь потоки неутихающего ливня на землю падал серый рассвет. Кричал солдат, спавший в шаге от меня. Кажется, Шран, из десятка Йока Мелли. Он сидел и, невидяще глядя перед собой, размахивал руками, словно хотел кого—то оттолкнуть. Я подбежал, схватил его за плечи и хорошенько встряхнул. Шран замолчал и посмотрел на меня уже более осмысленным взглядом.

– Что с тобой? – спросил я.

Солдат глубоко задумался, потом нехотя ответил:

– Все в порядке, лейтенант. Просто сон дурной привиделся. Ливень, болото… вот и примерещилось…

Больше он говорить не захотел, вскочил, отхлебнул из фляги и принялся рыться в своем мешке. Ну, не хочет рассказывать, и не надо. Лезть в душу я ему не стал, хотя и был немного удивлен: воин, ветеран, и вдруг такие нервные выкрики, кошмарные сновидения…

– Подъем! – скомандовал я.

Пробуждение солдат напоминало восстание мертвецов из могил: мокрые, с опухшими лицами, ничуть не отдохнувшие, они откидывали полы плащей и начинали медленно копошиться в мешках в поисках опостылевших сухарей. Уж если такие опытные воины пребывали в угнетенном состоянии духа, что говорить обо мне. Начинало казаться, что от постоянного нахождения под льющейся с неба водой у меня начинают распухать и белеть пальцы, как у утопленника. Капралы были немного бодрей, впрочем, я решил, что это было показное, дабы поднимать у воинов боевой настрой. Вскоре мы опять зашагали на юг, а ко мне привязался Дрианн. Мальчишка непременно желал знать, что произошло в доме гоблинов. Я рассудил, что раз Гир—га и Дар—ха не допустили мага к гаданию, значит, хотели сохранить его в секрете. Поэтому ограничился лишь подробным описанием внутреннего убранства гоблинского жилища. Про камешек тоже рассказывать не стал. Меня больше интересовал другой вопрос.

– Дрианн, как ты думаешь, почему Зарайя не смог нас вывести из болота? Он же был уверен в том, что знает тропу.

Парень задумчиво почесал затылок со слипшимися под дождем волосами.

– Не знаю… нам на географии говорили, что болота Южного континента очень коварны. Там, где была тропа, может образоваться топь, особенно в сезон дождей.

Что ж, возможно, так оно и было. Зарайя—то, по его словам, ходил по Горючей топи зимой. Не думаю, что капрал нарочно повел всю роту на погибель. Так, по—моему, ливень плохо действует на мой характер: начинаю подозревать всех и каждого.

Мы шли по заболоченной равнине, изредка перемежающейся жиденькими перелесками и низкими пригорками. Начиная с самого утра, ничего особенного не происходило и я начал надеяться, что сумею прожить этот день, не ввязываясь в опасные эскапады. Но человек предполагает, а Луг располагает…Сзади раздался крик, следом – щелчки арбалетов. Слева от меня что—то неприятно зашуршало, и я увидел невозможно длинное, стремительно удаляющееся черное тело. Змеища, в блестящей шкуре которой торчало несколько арбалетных болтов, извиваясь, скрылась за дальним пригорком. Готов поклясться, ее длина была немногим меньше фихта, а толщиной тварь не уступала столетнему дубу.

– Мраков глоухт Миха проглотил, – крикнул сзади Эцони.

– Глоухт? – я почему—то представлял себе их иначе.

– Да, – откликнулся Зарайя. – Невесть откуда взялся в этих краях, наверное, из болота вылез. Теперь, пока не нажрется, не отвяжется.

Из болота?! Позвольте, но капрал же уверял, что глоухты водятся восточнее. Сначала я передернулся, представив, что было бы с нами, напади змея в тот момент, когда мы застряли в трясине. Потом до меня дошли последние слова Зарайи. Что? Не отвяжется?…Словно подтверждая верность услышанного, впереди закричали:

– Возвращается!

– Командуй круги, лейтенант! – заорал Йок.

– Круги! – рота, моментально перестроившись, встала двумя кольцами: наружное составляли мечники, на расстоянии двух шагов от них стояли арбалетчики. С воплем: «Магов в середину!» – нас с Дрианном затолкали в центр образованной телами воинов фигуры.

С бешеной скоростью глоухт подполз… Нет, слово «подполз» здесь не годится, он перенес свою тушу к нам и сделал быстрый бросок, собираясь схватить одного из солдат. Но получил удары сразу нескольких мечей и отпрянул. Сообразив, что ощетинившееся клинками войско не отдаст вожделенную пищу без боя, змей изменил тактику. Он поднялся на хвосте, и над нами закачалась его огромная голова с жадно разверстой пастью.

– Пли! – крикнул Лютый, и в глоухта полетели болты.

Однако покрывавшие тело змея блестящие, как слюда, чешуйки, каждая из которых была величиной с блюдце, оказались еще крепче, чем шкура тролля. Болты пробивали их, но застревали в жесткой поверхности, не причиняя твари заметного урона.

С момента появления глоухта я начал судорожно соображать, какое заклятие способно с ним справиться. Выходило, что лучше всего подойдет старый добрый огненный шар. Кивнув Дрианну, я принялся за плетение. Вскоре почувствовал, как маг присоединяет свою силу к моей.

– Не жалей! – сквозь зубы процедил я, понимая, что второй попытки может и не быть. Следовало сделать заклятие как можно более мощным.

Мальчишка открылся полностью, щедро делясь со мной своей магической энергией. Стремясь зачерпнуть ее больше, я нечаянно прикоснулся к сознанию Дрианна, и вздрогнул: такие там бушевали бури. Гнев, жалость, страх, боль, зависть, ревность, превратившись в тугой комок, терзали его ум. Времени на анализ его чувств не было, и я постарался, насколько это возможно, отгородиться от мальчишки. В фигуру заклятия я, как умел, вплел Поисковые чары, чтобы шар в любом случае достиг цели.

– В пузо цель! – кричал Ом.

Арбалетчики, сперва пытавшиеся поразить голову глоухта, взяли ниже. Чешуйки на брюхе змея были мельче и мягче, поэтому болты причинили твари боль, однако, не смогли заставить отступить. Я прошептал активирующую фразу и отпустил шар, про себя надеясь, что глоухт сдуру проглотит его, приняв за еду. Но змей, как видно, был не таким уж безмозглым, и вовремя ощутил исходившую от шара опасность. Он резко прянул назад, уворачиваясь, и опустился на землю, пытаясь уползти от заклятия. Поисковые чары сработали, но не совсем так, как мне хотелось, и сгусток пламени врезался в хвост глоухта. Тот заревел. Понимаю, сейчас многие недоверчиво усмехнутся и, возможно, даже покрутят пальцем у виска: змеи не могут реветь. Так вот: на Южном континенте могут! Во всяком случае, такие вот огромные. В его вопле слились яростное шипение, царапающий душу скрежет и рычание дикого зверя. Разъярившись еще больше, озлобленная до крайности тварь ринулась в атаку и обвилась вокруг нас кольцом, не обращая внимания на уколы мечей. Раздались крики боли, тело змея сжимало людей все туже, и вскоре мы оказались собранными в одну большую кучу, не имея возможности ни защищаться, ни убегать. Но, видимо, силы даже такого огромного существа не хватало, чтобы удушить целую сотню, и глоухт, развернувшись, отполз назад, а потом снова поднялся и навис над нами. Ряды смялись. В толчее трудно было сосредоточиться и придумать нечто подходящее, тем более что пасть змея опускалась все ниже. И все же оставался еще один крохотный шанс на спасение. Можно было попробовать протолкаться из середины наружу и ударить по голове глоухта заклятием «Железного кулака». Возможно, оно сумело бы размозжить башку гадины. Я начал поспешно рисовать в воздухе фигуру. И тут вдруг явственно ощутил нежное дуновение, но не ветра, а чужой волшбы. Обратная тяга! Кто—то совсем недалеко от меня творил заклятие, и судя по зверскому зуду, вгрызающемуся в позвоночник, оно было Темным! Я скосил глаза на Дрианна, но маг ничего не предпринимал. Он закатил глаза к небу, похоже, мысленно прощался с жизнью. Все! Тяга исчезла, значит, чары активированы. Я краем глаза успел уловить, что стоящий впереди меня Лютый сделал резкое движение. Внезапно глоухт тяжело рухнул на землю и отполз на десяток локтей. Его тело билось, видимо, испытывая невыносимую боль, из пасти вылетал разрывающий уши визг. Вскоре я увидел, что стало причиной его страданий: поверх чешуи вырисовывалось нечто вроде сети из бегающих черных огней. Заклятие взрезало плоть змея, крошечные искорки все глубже погружались в нее, прорывали панцирь чешуи и словно высушивали шкуру изнутри. Взвыв последний раз, тварь дернулась и замерла.