Антон Грановский - Кольцо викинга

Пару раз Егор сворачивал, один раз едва не попался на глаза двум охранникам, которые внезапно вывернули из-за угла, и был вынужден спрятаться в нишу с распределительным электрическим щитком. Дождавшись, пока охранники пройдут мимо, Егор бесшумной тенью выскользнул из ниши и продолжил путь. Наконец он остановился возле одной из дверей и осторожно приоткрыл ее.

Профессор Терехов сидел за столом с дымящейся трубкой во рту и что-то записывал в тетрадь. На столе перед ним стояла початая бутылка крымского «Каберне» и хрустальный фужер. Услышав скрип двери, Терехов, не оборачиваясь, резко выпрямился, помедлил немного, а потом вынул изо рта трубку и спросил сварливым голосом:

— Почему так долго?

Егор не удержался от улыбки:

— Если я скажу, что на улице пробки, вы поверите?

— В Москве пробки давно перестали быть оправданием. — Профессор встал с кресла и повернулся к Егору. — Рад тебя видеть, малыш!

Волчок закрыл дверь на защелку, подошел к профессору, и они обнялись. Усадив гостя на диван, Терехов посмотрел на пятна крови, присохшие к куртке Егора.

— Тебе опять пришлось убивать? — тихо спросил он.

Волчок прищурил желтоватые глаза.

— В последнее время мне часто приходится это делать, проф, — сказал он.

— Бедный мальчик.

— Не стоит меня жалеть, проф. Мне нетрудно убить того, кто заслуживает смерти.

— Бедный мальчик, — повторил Терехов. — Прости за то, что я втянул тебя во все это.

Профессор опустился в кресло, посмотрел на Егора грустным взглядом.

— Мне правда жаль, что я испоганил твою жизнь, Волчок. Но больше всего мне жаль, что из-за меня ты потерял любимую девушку. Думаю, ты был страшно расстроен.

— Любимую девушку? — На лице Егора отобразилось удивление. — О чем вы, проф?

— То есть… как? — растерянно проговорил Терехов. — Я говорю про Юлю Литвинову. Ты ведь, кажется, любил ее?

Егор чуть качнул головой, как бы отметая нелепые домыслы профессора.

— Я не понимаю, о ком вы гово… — Вдруг он осекся и замер с перекошенным от ужаса лицом.

Пауза тянулась долго, невыносимо долго. Профессор не решался прервать ее, понимая, что произошло что-то чрезвычайное.

— Юля… — вымолвил, наконец, Волчок. — Я забыл… Господи, я все забыл!

— Ты забыл, что ее убили? — не поверил своим ушам Терехов.

Волчок поднял руки к лицу и с силой потер пальцами виски.

— Как? — хрипло спросил он. — Как это произошло?

— Ты дрался с бандитами. Один из них взял Юлю в заложницы. Он приставил к ее горлу нож и заставил тебя опустить пистолет. А потом…

Профессор растерянно замолчал, не зная, как продолжить. Егор тоже молчал, и по его окаменевшему лицу трудно было понять, о чем он думает, и думает ли он о чем-нибудь вообще.

Наконец Волчок разомкнул побелевшие губы и тихо проговорил:

— Я помню. Теперь — помню.

Терехов осторожно положил на стол потухшую трубку и взглянул на Волчка.

— Егор, я…

— Оставим это. — Голос Волчка прозвучал глухо и холодно. — У нас с вами есть дело. Где тот, кого я ищу?

— Если ты про Ребуса, то он…

— Я не про Ребуса.

Профессор сдвинул брови и кивнул:

— Я понял. Георгий Ларин сейчас в лаборатории. Проходит последнее тестирование.

— Значит, его зовут Георгий Ларин?

— Да. Он неплохой парень. — Уловив в глазах Егора жесткое, непримиримое выражение, Терехов осторожно уточнил: — Ты ведь не убьешь его?

Пожелтевшие глаза Волчка сузились.

— Однажды я уже пытался это сделать, проф, — сказал он. — Повторять печальный опыт у меня нет никакого желания. Мы должны вытряхнуть из парня «паразита» и отправить Гитлера туда, где ему надлежит быть.

Профессор снова оживился.

— Это совсем другое дело! У меня все готово, Егор. Нужно только уложить Ларина в ванну, подключить к его голове электроды, выставить настройки и нажать на кнопку.

— Где находится лаборатория?

— Здесь, неподалеку. Прямо по коридору, потом поворот налево и до конца. Между дверью и самой лабораторией есть большая комната — что-то вроде тамбура.

— Лаборатория охраняется?

— Да. Охранники обычно сидят в тамбуре. Я проведу тебя туда.

Терехов поднялся было с кресла, но Егор сделал знак остановиться и покачал головой:

— Нет. Я пойду туда один.

— Но…

— От вас слишком многое зависит, проф. Если вы погибнете — нашему миру конец. — Егор взглянул на черный бакелитовый телефон, стоявший на столе, и уточнил: — Это телефон для внутренней связи?

— Да, — кивнул профессор.

— Какой у вас номер?

— Три-девять-семь.

— Оставайтесь в комнате и заприте дверь. Я позвоню вам из лаборатории, когда все будет улажено.

Волчок поднялся на ноги, снял куртку и швырнул ее на диван, оставшись в темно-синем шерстяном свитере.

— Подожди, Егор!

Профессор сунул руку под сиденье кресла и достал тряпичный сверток. Развернул его и протянул Егору большой серебристый пистолет «Пернач» с какими-то странными насадками на стволе и лазерным целеуказателем. Егор взял пистолет, взвесил его в руке, перевел взгляд на профессора и удивленно спросил:

— С каких это пор вы держите при себе пистолет?

— Это не просто пистолет. Это виброоружие. С двадцати метров оглушает противника. Если стрелять в упор, может сломать противнику кости. Я сконструировал его специально для тебя.

Егор осмотрел «виброствол» и уточнил:

— Уверены, что не подведет?

— Уверен. Я его тестировал.

— На ком?

Профессор дернул уголком сухого, морщинистого рта:

— Об этом тебе лучше не знать. Механизм обычный. Предохранитель — на левой стороне затвора. Стреляет почти бесшумно.

— Сколько патронов в магазине?

— Восемнадцать. То есть… было восемнадцать, а теперь пятнадцать.

Егор усмехнулся:

— Тремя бродячими псами в вашем районе стало меньше? Ладно, проф, не напрягайтесь. Ждите моего звонка.

Волчок сунул пистолет за пояс брюк и уверенно зашагал к двери.

2

В тамбуре, про который говорил Терехов, был лишь один охранник. Он сидел на стуле, закинув ноги на стол, и пялился на экран монитора. На экране шла какая-то комедия, и охранник был полностью захвачен действием фильма.

— Эй! — тихо окликнул его Егор.

Охранник молниеносно вскочил на ноги и выхватил из кобуры пистолет, однако нажать на спусковой крючок не успел — Егор молниеносным ударом руки вышиб пистолет, тут же поймал его на лету и ударил охранника рукоятью по голове. Громила рухнул на пол.