Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – майордом

Имущество последней церковь побрезговала взять на свои нужды, что вызвало восторг ее добровольных помощников. Под предлогом борьбы с ворами заодно разгромили и гильдию адвокатов, справедливо полагая, что люди, защищающие воров, в ними в доле, а значит – сами воры. У адвокатов богатства оказалось накоплено еще больше, чем у профессиональных воров, что лишь подтвердило обвинения.

Я лишь пожал плечами, адвокаты в самом деле в рыцарском мире не нужны, здесь все держится на слове чести. Но это хорошее нужно растить долго и трудно, зато плохое возрождается само, так что адвокатура еще вернется, расцветет.

Отец Дитрих спешно собирал всех уцелевших в Сен-Мари священников. Именно они оказались самыми надежными и рьяными борцами за святое дело: насмотрелись, натерпелись, нанюхались. Великий Инквизитор бросил их на выжигание мерзости греховной, я промолчал, все правильно, это нужно в первую очередь, а мечту о массовом строительстве монастырей – рассадниках культуры и цивилизации, придется пока придержать.

Это в детстве я был тем дурачком, который полагал, что в монастыри уходят бездельники. Дескать, молиться проще, чем работать. Да, монахи не любят работать, да и кто любит, но… вот, к примеру, все первые железные мельницы в Германии, Дании, Англии, Южной Италии – построены цистерцианцами, то есть монахами этого ордена.

Некоторые монастыри, как уже не раз вспоминал из школьного курса истории, специализировались на выведении новых сортов пшеницы, капусты, гороха – привет Менделю! – некоторые лучше всех умели строить плотины, а были и такие, кто первыми подхватили идею железных дорог… кстати, отыскать бы здесь таких, я бы их всех поставил инженерами.

Но, увы, неумолимая логика событий привела к тому, что веду железную орду завоевателей, за нами все горит, мечтаю о культуре и процветании, даже о политкорректном и толерантном обществе, но в то же время сравниваю с землей храмы иных религий, попутно истребляя обслуживающий персонал, изгоняю троллей, гномов и прочих, что разрушают монолитную человеческую культуру.

Сейчас в ожидании подхода пешего войска мы расположились в Мэнни. Городок небольшой, конница отдыхает и приводит себя в порядок, подтягивается сильно отставший обоз. Рыцари отправились на рынок, я направил коня к каменному зданию церкви, что успела побывать складом, магазином по торговле конской сбруей, снова складом для зерна, а сейчас снова спешно переоборудуется под церковь.

Отец Дитрих указывал рабочим, где именно вешать распятие в рост человека, на мои шаги обернулся, брови поползли вверх.

– Никак не привыкну, – проворчал он, – что вы уже здесь.

– А где я должен быть? – спросил я живо. – В аду?

Он нахмурился.

– Даже в шутку пореже упоминайте такие места, – посоветовал он. – Только что я видел вас во-он на том холме.

– Я вообще быстрый, – заверил я. – Как с найденными книгами?

Он помрачнел, покачал головой.

– Много. Только в этом городе почти у каждого зажиточного есть одна-две книги. А у аристократов так целые библиотеки. Как вы и сказали, я все изымаю…

Я сказал шутливо:

– Надеюсь, не бросаете в костер?

Он хмыкнул, посмотрел на меня пытливо.

– Голос у вас легкий, но за книги прямо трепещете…

– Каюсь, – сказал я шутливо, – что-то во мне есть от книжника.

– Есть соблазн, – сказал он строго, – сжечь разом, это же все нечестивое! Ни одной Библии, ни одного из трудов святых отцов! Но собираю и храню за семью замками. Отправлю в Ватикан, там очень просторные подвалы. Одно дело, когда к таким книгам будут иметь доступ проверенные люди, другое – юнцы с некрепкой верой в Господа.

– Все правильно, – одобрил я. – Только перед отправкой я должен взглянуть. Вдруг что выберу лично для себя?

Он поморщился, но не возразил, теперь у него ко мне доверие абсолютное, сказал только, что книг чересчур много, написаны коряво, здесь все еще не додумались книги печатать на станках, но когда мы здесь наведем порядок, то…

Я слушал отца Дитриха, но мои чуткие уши уловили и негромкие голоса, что раздаются из комнатки, которую приспособили под исповедальню. Миловидная женщина средних лет, полненькая и с добрым усталым лицом, сейчас находится там, отгороженная от священника решетчатым окошком. Я слышал даже сочувствующее покряхтывание священника, ему приходится выслушивать, как к женщине по ночам является дьявол, искушает, распаляет в ней желание, пробуждает греховные вожделения…

– …будут свои библиотеки, – говорил отец Дитрих, – в каждом монастыре поставим печатные станки…

– Да, – согласился я, – еще нам понадобятся грамотные монахи, что хорошо знают механику. Мы не только водяные мельницы наплодим! Еще и корабли построим…

Он кивнул, начал рассказывать о трудностях с собиранием книг в одно место, а мои уши сами по себе продолжали ловить слова исповеди:

– …и садится мне на живот, окаянный, одной рукой трогает меня за грудь, а другой… стыдно выговорить, за срамное место…

– И что делаешь ты? – донесся тихий голос священника.

– Святой отец, я не могу шевельнуть ни рукой, ни ногой! Иначе бы отогнала крестным знамением или молитвой!.. А так лежу беспомощно, а он, проклятый, начинает лизать и сосать мне грудь, словно ребенок, причмокивает, сволочь, а во мне разгорается греховный огонь…

Отец Дитрих взглянул на меня внимательно.

– Сэр Ричард, вы слушаете?

– Да-да, – сказал я поспешно. – Очень внимательно! Заинтересованно даже.

Он кивнул и сказал:

– Придется выбрать большой и сухой подвал, книги должны быть под охраной.

– И так в каждом городе, – добавил я. – Это обязательно! Страна богатая, книг много.

– Тогда надо будет учесть многое, – сказал он задумчиво и углубился в детали, а в мои уши снова настойчиво полез страстный шепот:

– Святой отец, как мне избавиться от такого наваждения?.. Дьявол меня ласкает в ночи, я никогда такое не позволяла даже мужу, я ведь порядочная и добродетельная женщина! Даже муж меня никогда не видел голой, а дьявол снимает с меня все, и я не противлюсь!..

Голос священника прозвучал ласково и успокаивающе:

– Это все во сне, дщерь моя…

– Но все так ясно и отчетливо, святой отец! Сделайте что-нибудь, а то просыпаюсь вся мокрая… ну, в срамном месте, будто дьявол в самом деле… И чувствую себя так, что и днем начинаю посматривать на мужчин с вожделением, чего раньше не делала…

– Я дам тебе две молитвы, – донесся голос, – читай их перед сном и укрепляй решимость бороться с дьяволом…

– Бороться с дьяволом, – пробормотал я, – ну да, а как же… Отец Дитрих, в найденных библиотеках много книг старых авторов, что жили задолго до рождения Христа, потому они ему не противники. Про любовные страдания можно и в огонь, не жалко, в данный отрезок времени согласно закону маятника считаем это похотью, а вот труды по геометрии, механике, оптике и прочим важным наукам надо отложить. Нам много строить, отец Дитрих! Сейчас только рушим и грабим, но когда-то же начнем и возводить Царство Небесное? Если нет, то зачем и начинали этот поход?