Пожиратель Богов. Часть 1 - Юрий Розин
Я старался не особо выделяться, не лезть вперёд паровоза и позволять проявить себя остальным. Но, думаю командущая понимала, что настолько стабильный рост количества убитых врагов не может быть обусловлен присоединением к отряду обычных Магистров из других подразделений в результате плановой реструктуризации войска.
И вчера вечером, после того, как прозвучал сигнал отступления, и войско вернулось в лагерь, она вызвала нас с Вальмосом к себе в палатку, чтобы обсудить новый план.
Суть его была проста. Поначалу продолжать напирать на базу кентавров, но в определённый момент, сориентировавшись по специальному сигналу, резко сменить курс и атаковать тысячника русалок, которого другой отряд должен будет подвести как можно ближе к нашему расположению.
Из палатки я выходил довольный сразу по двум причинам. Первой была сама командующая, а второй — успех моей первоначальной задумки.
В целом мысль была о том, что ссориться с начальством и сходу показывать, какой я крутой, самостоятельный и вообще нагибатор, было эффективно только в тупых бульварных романчиках. Тем более в армии.
У меня было достаточно опыта управленческой деятельности, и подобных персонажей я и сам видал предостаточно. Наглых и с завышенным ЧСВ, врывающихся в кабинет к боссу и заявляющих, что они одни тут всё знают, а все, кто делал их работу до них — полные профаны.
Не спорю, иногда это даже было правдой. Несколько таких наглецов до сих пор работало в Моэлле, причём на очень высоких должностях. После проведения воспитательных мероприятий, разумеется.
Но у любого грамотного начальника, и не важно, топил он за архаичные идеалы или, наоборот, был открыт всему новому, были три вещи, подобные красной тряпке для быка. Просранные сроки, неадекватные клиенты и, наконец, вызов их авторитету.
Ариания в личном общении могла быть сколь угодно скромной девушкой. Но командующим она была более чем достойным, со всех возможных точек зрения.
Строгим, но справедливым, в меру консервативным, умевшим как позволить подчинённым проявить инициативу, так и взять ситуацию в ежовые рукавицы, и понимавшим, какой из этих вариантов в какой ситуации правильный.
Если бы я с ноги влетел в её войско и начал своевольничать, возможно мне бы удалось добиться куда большего за эти четыре дня. Но итогом такого поведения стало бы то, что Ариания, поняв, что ей не удаётся меня контролировать, в лучшем случае просто прогнала меня из войска, а в худшем казнила бы на месте.
Или, что было скорее всего, меня бы отправили на какую-нибудь самоубийственную миссию, использовав в качестве камикадзе. Всё-таки, ещё раз, Ариания была достаточно грамотным командующим, чтобы не разбрасываться ценными ресурсами попусту.
А так, хотя я и не совершил никаких особых подвигов с самого первого дня, зато продемонстрировал свою надёжность. И вот результат. Убедившись в том, что на меня можно положиться, отряду, в который я входил, доверили задание, по важности уже не далеко ушедшее от прорыва к базе кентавров в первый день.
И, разумеется, я сделал всё, чтобы отряд Вальмоса этим заданием справился.
Не гнался за убийствами врагов, а, наоборот, всячески защищал союзников, чтобы им, обладавшим несравнимо меньшей, по сравнению с моей, выносливостью, хватило сил на финальный рывок.
Тщательно следил за положением нашего отряда и отряда тысячника русалок, который другой отряд эльфов с самого утра постепенно отдавливал в нашу сторону.
А в нужный момент, услышав условный сигнал, возглавил атаку, да доли секунды преодолев несколько километров и врезавшись в окружавшую тысячника элитных бойцов с подавляющим импульсом.
Кентаврам приходилось сражаться со мной каждый день, так что они успели неплохо приноровиться к моему стилю. К тому же после гибели заместителя командира они в целом предпочитали играть от защиты.
В результате, несмотря на то, что я был крайне нестандартным эльфом и неудобным для них врагом, возможности как-то глобально прорвать их оборону в эти дни, не ставя под угрозу отряд Вальмоса, мне не удалось.
Русалки, с другой стороны, в последние дни активно напирали, как и мы, почувствовав слабость кентавров, так что их построения были рассчитаны именно на атаку. Да и обо мне, сражавшемся на другой стороне поля боя, они уже успели подзабыть.
Так что прорыв через оцепление к тысячнику русалок прошёл более чем удачно.
Врубившись в их отряд, ориентированный на другую нашу группу, с фланга, и воспользовавшись эффектом неожиданности, я в первую же секунду прикончил четверых рыбёх, создав в их рядах неслабую такую брешь. А когда на меня всё-таки обратили внимание и выставили жёсткую защиту, уже подоспел отряд Вальмоса.
Тут, кстати, тоже сыграла свою роль продемонстрированная мной в последние дни командная работа. Мы это не обговаривали, но никто, в том числе и сам сотник, не стал мне препятствовать или пытаться забрать трофей.
Наоборот, сцепившись с не дававшими мне продвинуться дальше Магистрами русалок, бойцы ударной группы открыли мне проход, позволив за ещё пару рывков подобраться вплотную к тысячнику.
Он был сильнее меня, судя по энергии, на пике седьмой стадии. И водный трезубец, что он создал, должен был пронзить мою грудь насквозь, даже несмотря на ледяную броню с покрытием из молний, а также эффекты всех трёх аспектов.
Однако я был бы не я, если бы, во-первых, не пошёл на риск ради достижения цели, а во-вторых, не приберёг на подобный случай туз в рукаве.
Моё шестое магическое основание — подавляющий вес, я до сих пор ещё ни разу не использовал. О нём не было известно никому, включая союзников. Так что для врага тот факт, что я умел применять магию гравитации, должно было тем более стать неожиданностью.
Водный трезубец достиг своей цели. Однако в последний момент я сумел слегка изменить его курс, так что он «всего лишь» отрезал мне левую руку и прорубил глубокую борозду в боку.
Взамен же, на максимум активировав мировой приказ гравитации на тысячнике русалок, я заставил его, никак не ожидавшего такого поворота, рухнуть вниз, на серую траву духовного мира, отделив от союзников.
А следом рухнул на него сам, также до предела увеличив свой вес, так что окружившая его впопыхах созданная водная броня под моим коленом лопнула, как мыльный пузырь.
С превращённым в кратер пузом даже Магистр пиковой седьмой стадии был не страшнее Нейрагу. А когда следующим движением я срубил его голову, операция окончательно утвердилась в статусе завершённой.
Затем на меня, разумеется, попытались наброситься его защитники,
