Крах стихий (СИ) - Рей Ренфри

— Я постараюсь, отец. — Рука под подушкой ослабла и выскользнула из-под неё. Эления приподнялась, хотела сесть поудобнее, как вдруг Архип придвинулся к ней ближе и аккуратно обнял, прижав к себе.

— Я знаю, ты сердишься на меня. За некоторые мои поступки. Не понимаешь меня. Но знай, я все это делаю ради тебя. Я лишь хочу, чтобы ты жила в спокойном мире.

От его слов и объятий сердце принцессы сжалось, а в горле словно появился ком, который она не могла проглотить. Её мысли метались из стороны в сторону, противореча сами себе. Она его ненавидела, но тогда почему сейчас так спокойно с ним говорила? Почему где-то глубоко внутри что-то скулит и плачет?

— Но ведь можно сделать мир спокойным, прекратив войну…

— Пока усопшие спокойно гуляют по землям — мира не будет. — Он коснулся её головы своей большой ладонью, нежно погладил по темно-русым волосам. — Я лишь хочу, чтобы однажды ты оказалась за морем, где нет чудовищ, и где ты смогла бы спокойно ходить, не боясь, что тебя кто-нибудь убьет.

— Но отец… Мне этого не нужно. Не нужны территории Сильвира, — прошептала Эления. Он был так близко, обнимал её. Казалось бы, вот он шанс. Схвати нож, взмахни рукой, оборви жизнь. Закончи войну. Она крепче обняла короля, будто пыталась собраться с силами поднять на него руку.

— Может быть, и не нужны. Но мне необходимо, чтобы ты была в безопасности. У меня есть только ты, Эления. И я хочу подарить тебе долгую и счастливую жизнь.

Глаза принцессы сделались мокрыми от его слов и от своей слабости. Зачем он все это ей говорил? Почему именно сейчас, когда она все знает. Когда знает правду. Когда хочет его убить.

«Почему!?»

Она не знала ответа, а её тело медленно расслаблялось, не в силах причинить вред этому человеку. Хоть он и сделал достаточно плохих вещей для других людей, для целых королевств, но она не такая. Она не могла его убить. Просто не могла. Не после таких слов. Не когда перед глазами все плывет от слез, а мысли мечутся по воспоминаниям, связанных с её отцом. С его не всегда хорошей, но заботой о ней.

Король отстранился от своей дочки и заметил у неё на щеках слезы, он смахнул их большим пальцем.

— Чего ж ты плачешь? Тебе не поплохело? Позвать слуг?

— Нет-нет, не надо. — Принцесса сама вытерла остатки слез, замотав головой, тихо всхлипывая. — Я бы хотела поспать, — из последних сил вымолвила она, желая побыть одной. Архип понимающе кивнул, последний раз коснувшись руки своей дочки, и покинул её комнату. Только тогда Эления дала волю слезам, которые так просились наружу. Она уткнулась в подушку, которая мгновенно стала мокрая.

«Почему…»

Этот единственный вопрос повторялся и повторялся без конца в её голове. Но ответа на него совсем не было.

В дверь снова раздался стук.

Эления резко распахнула глаза, понимая, что действительно уснула и не знала, сколько времени проспала. Но за окном уже вечерело, не было слышно ни звука. Хотя, может быть, это просто ей тяжело было прислушиваться к окружению из-за болезни. Бела рядом закопошилась и налила свежей воды из кувшина в стакан на тумбочке.

— Вам принести что-нибудь? — поинтересовалась служанка. Принцесса приподнялась и глотнула воды, чтобы голос после сна не звучал хрипло и мотнула головой, а после бросила взгляд на дверь, за которой кто-то терпеливо ждал разрешения.

— Войдите.

Дверь открылась, и на пороге показался Искар, он лениво коротко поклонился, даже не достав рук из карманов своего кафтана.

— Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? — задал нейтральный вопрос он, но Эления не поняла, что пришел он не просто так, чтобы поинтересоваться её здоровьем.

— Оставь нас, — попросила принцесса у Белы, и та поспешно поклонилась и покинула их. Искар проводил её взглядом и плотно прикрыл дверь.

— Уже намного лучше. Ты что-то хотел?

— Да. — Искар медленно подошел ближе к кровати, осматривая комнату, будто проверял, не спрятался ли здесь кто-то и не подслушивает ли их. Его взгляд замер на лице Элении, вернее на её покрасневших от слез глазах. Он аккуратно коснулся её лба ладонью, проверяя нет ли у неё температуры.

О причине её слез проклятый энит спросить не решался, да и, скорее всего, он и так понимал, отчего принцесса плакала. Эления была ему за это благодарна. За то, что не лез с расспросами и не терзал и так израненное сердце.

— Король отсылает меня в Драгом.

Карие глаза принцессы распахнулись в удивлении.

— Зачем…?

— Поступило донесение, что усопшие напали на ближайшие к долине поселения. Король боится, что это повторится с Вентесом, поэтому отправляет узнать причину.

Эления сжала края своего пухового одеяла.

— Арман ведь в Драгоме, зачем и тебя туда отправлять?

— Боится, что он один не справится. — Искар пожал плечами и сел на край кровати. — Меня не будет несколько недель. Справишься тут без меня?

— Постараюсь. — Принцесса тяжело вздохнула. До этого её утешала мысль, что с ней во дворце хотя бы Искар. Его присутствие успокаивало её. В случае чего он мог ей помочь, но теперь…

— Если что-то случится — ты знаешь путь до гор. Тебя встретят и спрячут в замке до моего возвращения, — предупредил Искар, коснувшись её руки, будто пытался этим действием убедить её в своих словах.

Принцесса благодарно кивнула, но ей совсем не нравилась эта идея.

«Из одной клетки в другую».

Энит заметил, как Эления поникла, поэтому не сводил с неё глаз. Она бы хотела напроситься пойти с ним в Драгом. Ведь Ванор и Велиам отправились туда же. Вдруг они могли бы там пересечься вновь? Но даже если бы принцесса не болела, отец бы её навряд ли отпустил. За всю свою жизнь она ни разу не покидала стены города за исключением той ночи, когда отважилась проследить за Искаром. Было бы глупо надеяться на положительный ответ сейчас, поэтому ей только и оставалось быть в Фаеме и ждать возвращения проклятого энита — единственного кому, она могла здесь полностью доверять.

— Если встретишь Ванора, передашь ему от меня привет?

От этого вопроса на лице Искара проскользнула легкая усмешка, но все же он согласно кивнул, поднимаясь с кровати.

— Конечно. Береги себя.

25

3-ий месяц 238 года стихий, Эления

Оставшиеся дни болезни Эления провела в постели наедине со своими мыслями. Её компанией были лишь служанки, меняющие ей постельное белье и переодевающие её. Она даже с Белой почти не разговаривала, боясь взболтнуть лишнего. С тех пор как Искар уехал, ей было не с кем поговорить, а так хотелось кому-то излить душу. Обсудить все, что произошло. Ей нужно было увидеться с Нибером, но даже ему она не могла рассказать совсем все. Да, они были хорошими друзьями, но принцесса не была уверена, как её друг отреагировал бы на полученные новости. Вдруг он перестал бы с ней общаться? Тогда она потеряла бы хорошего друга.

Как бы ей хотелось поговорить с Сазой. Сейчас это было крайне необходимо. Она бы её выслушала от начала и до конца. Поддержала бы, дала совет, но её не было рядом. Она находилась где-то далеко вместе с её старшим братом.

«Надеюсь, что хотя бы она счастлива», — подумалось принцессе. Она поднялась с кровати, потягивая затекшее тело. Лежать все эти дни было неплохо для организма, но отвратительно для души, поэтому Эления очень хотела пройтись.

За дни бездействия у принцессы крутилось в голове множество мыслей. Ей вспомнились слова Искара о том, что в народе и среди солдат есть недовольные, кто хотел бы изменить текущее положение дел. Поэтому у неё назрел план, который ей не терпелось предварить в жизнь, но для начала ей нужно было кое-кого найти. Кое-кого, о ком ей говорил Искар. И желательно сделать это одной и без лишних глаз.

Служанки, будто почувствовав, что Эления поднялась, влетели в комнату и начали ее обхаживать, спрашивать, как она себя чувствует. Они хотели нарядить её в ярко-красное платье, расшитое золотом, но принцесса запротестовала и попросила подать ей её белый кафтан. Он был гораздо удобнее, нежели длинные юбки, что путались в ногах. Служанки нехотя нарядили её в прошенный наряд и удалились, а Бела заплела ей тугую косу ниже пояса.