По дороге могущества. Книга пятая: Лик Кальмуара (СИ) - Нукланд Алан

Мы смотрели друг другу в глаза — неведомый Пастырь и лимрак. Две ужасные твари этого мира, вселяющие всепоглощающий страх в сердца каждого из жителей Древнира.

И сегодня один из нас должен будет умереть.

— Так начнём же, Сияющий!!!

Она с криком взмахнула рукой и вогнала свои пальцы-ветви в мраморный пол, и плиты под нашими ногами тут же треснули, разрываемые хлынувшими из-под земли острыми корнями. Но за миг до того, как они обрели свободу, я с силой оттолкнулся от дрогнувших осколков и отпрыгнул назад, взмыв высоко в воздух, краем обострившегося до предела зрения отмечая, как в разные стороны разлетаются члены моей команды, избегая встречи со смертоносными пиками.

Мы с Кривглазианом ударили одновременно.

Моя рука метнулась за правое плечо и сомкнулась на рукояти яростно пульсирующей Вайнории, и когда под Кальмуарой загорелась ослепительная символогическая конструкция и всё утонуло в ревущем столбе раскалённого докрасна огня, я выхватил меч из заплечных ножен и четырежды стремительно взмахнул крест-накрест — со сверкающего лезвия сорвались серповидные росчерки чёрного пламени, со свистом разрубившие воздух и врезавшиеся в древесную плоть пошатнувшегося ненавистного врага. По ушам ударил звон разбившихся витражных окон, кожу опалило жаром, одновременно с которым по тронному залу разнёсся крик Пастыря:

— Вайнория!!! Какая встреча!!! — магическая фигура архимага под её ногами с грохотом разлетелась на сотни быстро гаснущих частей, и широко улыбающаяся Кальмуара вышла из опавшего пламени, с исходящими от её тела раскалёнными потоками. — Теперь-то ясно, откуда ему известно о Сазэримах!

Она раскинула руки в стороны и из её глотки вырвался вибрирующий вопль, от которого сама ткань реальности внезапно с протяжным треском разорвалась, и из недр зияющих клубящейся тьмой ран хлынули яростно ревущие орды тварей Ночи. Отпихивая друг друга, со стекающей их зубастых пастей слюной, двардрэнские псы, убийцы, палачи, магдвардрэнские бестии и даже Лорды Ночи — все монстры, которых за эти годы Кальмуаре удалось вытащить из плена небытия, прибыли на зов своей Госпожи и ринулись на нас.

— Лядь! — крутанув верный клинок, Сидиус с парящим вокруг него Щитом Светочи сорвался с места, увернулся от щелкнувших подле него челюстей и отрубил башку стародавнему врагу, тут же ринувшись к следующему и одновременно раздрабливая летящим щитом череп прыгнувшего на него двардрэна…

Со звенящим стальным лязгом в толпе монстров трансформируется Мыфан, и из искусственного тела древнего гомункула вырываются десятки смертоносных манипуляторов, и пронзительно звенящие вращающиеся пилы вгрызаются в чёрные тела, вскрывая толстую броню и заливая всё вокруг хлещущей кровью. Мелькают сверкающие лезвия, уходят глубоко в плоть длинные иглы, разлетаются взрывающиеся мелкие металлические шарики, усеивая всё вокруг дергающимися конечностями и шматами дымящихся внутренностей…

Злобно оскалившийся Лютер Рич с криком вскидывает руку с материализовавшимся в ней посохом-мечом и сверкающий в его навершии магический камень вспыхивает ослепительным сиянием. Под потолком тронного зала тут же разливается хаотично перекатывающиеся черно-синие облака, из недр которых ринулись остриями вниз сотни ледяных копий, которые с оглушительным хрустом разбиваются о загоревшийся магический барьер.

— Аргхх!! Шхайратовы пучины!!! — надсадно захрипел согнувшийся Харлен Кривглазиан, с трудом удерживая волшебный щит под таким чудовищным натиском. — Откуда в этом мелком ублюдке столько силы?!! Прихлопните его, Лядь вашу!!!

— Не ворчи, дедуля! — доносится до него крик Скайдэн. — Сделаем!

А в следующее мгновение по воздуху проносится прыгнувшая через весь зал лимра, которая, крутанувшись, разрубает мечом крылатого магдвардрэна на две половины, а затем молниеносно мчится к земле и обрушивает лезвие на Лютера. Однако тот вдруг с непостижимой скоростью перехватывает своё оружие и бьёт со всей силы ей навстречу — их клинки с гудящим звоном сталкиваются, и Рича со Скай отшвыривает в противоположные стороны спинами вперёд.

— Ого! — Не скрывающая своего удивления лимра выпрямилась и тряхнула немеющей рукой, совершенно иным взглядом окидывая колдуна. — А ты хорош!

Маг оскалился.

— Ты даже не представляешь, насколько!

Сорвавшись с места, они ринулись друг к другу…

Бегущая вверх по колонне Шейди оттолкнулась и, сделав сальто, с разворота взметнула руками и с кончиков надетых на пальцы рунических напёрстков сорвались блеснувшие синевой пустарные нити, взметнувшейся волной устремившиеся к Пастухару. Однако на их пути внезапно возник огромный, закованный в шипастую броню Лорд Ночи, ударом хищной алебарды перерубивший смертоносные нити…

С выброшенного в ударе дриариллового кулака слетает тугой поток наполненного острыми каменными осколками воздуха, который сметает первые ряды бегущих двардрэнов, иссекая их плоть многочисленными разрезами, а со следующим ударом сердца моё тело скручивает стремительная метаморфоза. Трещащий позвоночник вытягивается, набухающие мясом мышцы нарастают, а затем многократно увеличившийся корпус наконец перевешивает и я падаю вперёд, разламывая мрамор грянувшими о него ладонями, уже ставшие уродливыми лапами. Трансформация занимает считанные мгновения, и чёрный дракон Гарганор расправляет гигантские, упирающиеся в потолочный свод крылья, вырывая из него целые каменные блоки, что падают вниз и раздавливают до кровавого месива визжащих тварей.

Резко отрыв глаза с отливающими серебром вертикальными зрачками, я не смог сдержать рвущийся на свободу оглушительный рёв охваченного яростью драконьего короля.

— Гарганор!!! — невольно попятилась Кальмуара, запрокинув голову и не сводя изумлённого взгляда от возвышающегося чудовища. — Так у нас сегодня прямо встреча старых друзей!

Резко втянув воздух в пылающие лёгкие, я распахнул зубастую пасть и из недр глубокой глотки хлынул поток испепеляющего огня. Но в этот же самый миг по длинным гибким прутьям на голове возопившей Кальмуары пронеслись сверкающие зелёные разряды, глаза вспыхнули ярким светом и из пор и трещин её покрытого чёрной корой тела вырвался ослепительно-изумрудный столп силы, который понёсся вперёд и с ужасающим грохотом столкнулся с ревущим пламенем. Во все стороны разлетелись раскалённые жидкие капли сплетённых в схватке огня и магии, сжигающие заживо верещащих монстров, и зал наполнился пронзительными воплями боли и запахом палёной плоти.

Несколько кратких мгновений два яростных потока сражались друг с другом, и никто из них не мог одержать верх в этом безумном противоборстве. Но затем вдруг изумрудный столп налился ярчайшим светом и засверкал с невероятной силой, и миг спустя он словно накинувшийся голодный зверь стал стремительно пожирать отчаянно сдерживающее его пламя, а в следующую секунду наконец достиг драконьей морды и объял всё его тело.

Я взревел от нестерпимой боли, чувствуя, как в крошево разрушается чешуя, плоть и кости. В глаза словно впились сотни игл и они с булькающим звуком лопнули, кровь в венах вскипела и разорвала их, хлынув на сжавшиеся в судороге органы. Но едва исполинские сердца отгремели последний сдвоенный удар, как из разорвавшейся спины Гарганора вылетает сгусток чёрной жижи, который молниеносно трансформируется из бурлящего месива в покрытого чёрной чешуей страгена.

Усилив пустарами собственное падение, я рухнул на двардрэнское отродье и разрубил его материализовавшимися в лапах широколезвийными ножами. Вогнав когти в пол, с силой отталкиваюсь, стремительно срываясь с места и, уворачиваясь от вражеских клыков и мечей, разрезаю десятки тварей, отсекая конечности, потроша животы и вспарывая глотки.

Прыжок Дравэрина!

Пустарная энергия распирает мышцы ног и я совершаю резкий бросок вправо, взмывая в воздух прямо над Пастырем. Смотря в глаза медленно повернувшей голову в мою сторону Кальмуары, из покрытой сверкающими трещинами груди которой только что перестал бить разрушительный луч, я выхватываю из пространства хищно сверкнувшую Вайнорию и её перламутровое чёрно-синее лезвие распадается на части. Закрутившись вокруг себя подобно торнадо, я ринулся к земле и вспоровшие воздух острия сегментированного меча с оглушительным хрустом раз за разом вгрызаются в древесную плоть возопившей в бешенстве пастухары, спускаясь от самой шеи по спине и ногам.