Николай Чугунов - Слово на удачу

— Рей, я сейчас сдохну, — пообещал Артем, тут же почувствовав — он действительно может это сделать, если не согреется.

Девушка, разом посерьезнев, подползла к парню.

— Да ты холодный, как труп.

— Скоро им стану.

— Погоди, — Рей выудила из рюкзака горсть листьев. — Разжуй и съешь. Поможет. А потом расскажешь — что с тобой происходит. Медленно и подробно, договорились?

Выслушав сбивчивый рассказ Артема, акробатка едва слышно присвистнула, опасливо глянув на потухший артефакт.

— Елки, дело дрянь, — прошептала она. — А я-то думала…

— Что думала?

— Тсс! — девушка застыла неподвижно, явно что-то заметив. Артем, последовав ее примеру, буквально через минуту услышал шорох палых листьев. По кустарнику явно кто-то пробирался, причем делал это исключительно аккуратно: если бы не потрясающая наблюдательность акробатки, незнакомец точно остался бы незамеченным.

Парень замер неподвижно, стараясь даже не дышать. Фокус сработал — похоже, странник не ожидал, что в кустах будет прятаться еще кто-то, кроме него самого. Он, пройдя буквально в паре метров от стоянки, устроился на краю воронки. Едва слышно скрипнула кожа, раздался тихий шорох — так звучит бинокль, когда его вынимают из футляра. Артем глянул в сторону — Рей беззвучно ругалась, почти не шевеля губами. Похоже, незваный гость застрял тут надолго.

Ожидание закончилось внезапно — странник, вдруг вскочив на ноги, рванулся куда-то со всех ног, совсем не заботясь, что его могут услышать. Рей тут же вскочила на ноги, прислушиваясь, но ничего не обнаружила. Вокруг снова царила тишина, прогретая тусклым осенним солнцем, уже начавшим клониться к закату.

Убедившись, что вокруг никого нет, акробатка потрепала Артема по голове, но тот не отозвался. Встревожившись, она рванула его за плечо, неожиданно легко перевернув на спину. На нее глянуло мертвенно-бледное лицо, на котором парой бездонных колодцев трепетали антрацитово-черные глаза.

Девушка торопливо оглянулась, чувствуя, как ее начинает одолевать паника. Руины оказались чрезмерно живыми, и даже сама идея экспедиции за драгоценным артефактом резко перестала ей нравиться.

Она еще раз оглянулась. Если выйти прямо сейчас, можно было успеть вернуться в больницу как раз к пятнице — тогда бы точно никто не заметил ее отсутствия. А что до Артема… Акробатка вздохнула — его придется оставить…

В горло вдруг впились ледяные когти, разом лишив девушку и дыхания, и голоса. В ушах завыл ветер: "Клятва!"

— Х… — захрипела Рей, и когти немного разжались, вернув акробатке способность говорить. — Хорошо, я поняла!

Девушка села рядом с неподвижным телом партнера — да, именно так. Артем знал, что делал, заставив ее поклясться семью соцветиями, духами предков и силой потомков — теперь она либо доставит парня домой, либо умрет.

Хельга похудела — даже усиленное питание не помогало. Принимая ванну, она старалась не смотреть в зеркало — кожа плотно обтянула скулы, грудь висела парой тряпочек, ребра можно было пересчитать без помощи рентгена… Наконец Тлой не выдержал.

— Хватит. Объявляю тебе две недели отпуска. Никаких занятий — только отдых. У нас санаторий, или нет?

— Я хочу видеть ее лицо.

— Возможно, она этого не хочет.

— Как это?

— Мы не можем разобраться, как тебе удается видеть все это, — врач ткнул пальцем в стены тоннеля, увешанные сотнями набросков, — а ты хочешь объяснений, почему ты не видишь то, что хочешь?

— Я хочу видеть ее лицо. Пожалуйста!

— Хватит, Хельга, — врач прищелкнул пальцами. Тут же картинка перед глазами вампирши смазалась, ноги подломились, но упасть ей не дали. — Отдыхай. Две недели.

Странные чары врача отправили девушку в некое подобие полусна, полуяви. Она отлично видела, что именно с ней делают, но видела и многое другое. Белоснежный кафель стен вдруг превращался в замшелые булыжники древнего замка, а у постели вдруг возникали образы тех, кто давным-давно покинул этот мир. Иногда призраки сидели неподвижно, иногда — говорили, иногда даже спорили, но, странное дело, даже те, кто в свое время причинил девушке колоссальную боль, сейчас приносили лишь покой и радость.

Марыля все-таки вышла замуж — свадьбу сыграли как раз на Дожинках. За стол Хельгу не пустили — ее определили в помощницы на кухне, но она и не жаловалась. Сестра замужем — значит, беда миновала, и уже завтра можно будет пойти в замок!

Обиталище вампиров сильно изменилось за лето. Хмурые неразговорчивые каменотесы заново отстроили донжон и главный зал, не тронув руины стен. Сперва белоснежные латки на коричневых стенах смотрелись непривычно, но, похоже, обитатели замка знали, как восстановить очарование крепости — через неделю камень заплат послушно потемнел, слившись с оригинальной кладкой.

Гости уже допевали десятую песню, заменяя большую часть слов неразборчивым мычанием, когда на кухню вошел отец. От него сильно несло спиртным, новая рубаха на груди промокла насквозь, но речь осталась неторопливой и четкой — как и всегда.

— Хватит тут вошкаться. Иди, собирай шмотки.

— Чего это?

— Хватит ерундой страдать. Поедешь в местечко — там как раз мануфактуру открыли, ткачихи нужны. Вот и устроишься — всяко лучше, чем невесть чем заниматься.

— Но… — сердце у Хельги упало. Отъезд — значит, никаких встреч, никакого обучения, никакого будущего…

— И там люди живут. Я уже списался с управляющим — он готов тебя принять за пару крон в неделю, плюс харчи.

— Но…

— Никаких, — отец прихлопнул увесистым кулаком по столешнице — аж зазвенело. — Распустилась. Давай, собирайся.

Хельга рыдала, дрожа всем телом. В последний момент она решила сбежать в замок — ну и пусть ей двенадцать, отец не имеет права! Увы, родители знали ее куда лучше, чем она думала, и ее с тощим узелком усадили в телегу почтмейстера, пообещав примерно выдрать — пусть только попробует удрать. Девочка попробовала.

— На то он и отец, — почтмейстер осторожно потрепал Хельгу по голове, отводя взгляд от располосованной спины. — Ему видней, что детям добре.

Девочка попыталась что-то сказать, но лишь зашлась в рыданиях.

— На то он и отец…

— Спишь? — Хельга вздрогнула, вырываясь из жалкого подобия сна в уже привычную полуявь. У стены "комнаты отдыха" висело серебристое облако, от которого веяло такими знакомыми и родными мыслями.

— Артем? — Вампирша попыталась вскочить, но сил хватало только на то, чтоб не погрузиться в ванну целиком.