Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна или происки богов

- Где он теперь? - сурово вопросил Нрэн. Тон его не предвещал ничего хорошего младшему брату, где бы он ни пребывал ныне, пусть даже за гранью миров, а взгляд говорил о том, что время применения телесных наказаний в воспитании принца Лейма еще не ушло в прошлое.

- Вероятнее всего там, где и объект поиска, - предположила богиня, изучая заметки кузена и книгу Гуто. - Подождем возвращения мальчика, надеюсь, хотя бы весь этот переполох был не напрасен.

- Хорошо, - смирился с тем, что наказание придется на некоторое время отложить, принц Нрэн. Он поместил ларец во вновь установленные доспехи и вывел принцессу из Хранилища, параллельно думая не только над радужными перспективами времяпрепровождения в обществе возлюбленной, но и над настоятельной потребностью ограничения допуска родственников в недра Хранилища во избежание новых разрушительных последствий.

- О-па! А ты говорил, поздно! - радостно и очень громко (если кто спал в ближайших комнатах на трех этажах, наверняка проснулся в холодном поту) объявил герцог Лиенский, появляясь в коридоре замка рядом с Элией и принцем Нрэном. Воитель, провожающий кузину в ее покои, пронзил Элегора гневным взглядом и записал на счет Лейма еще один величайший проступок - дарование для герцога Лиенского свободного допуска телепортации в замок.

Кэлер, перенесшийся вместе с герцогом, пробасил "Привет, сестра", кивнул Нрэну, поправил сумку на плече и с хрустом откусил сразу половину немаленького яблока из запасов, прихваченных в Бартиндаре.

- Прекрасная ночь! - сверив свои ощущения времени с бархатной темнотой за окнами, поздоровался герцог, впрочем, для него любое время суток было прекрасным, исключая редкие приступы черной как уголь или смола хандры, когда хотелось проклясть Творца и вообще уничтожить всю Вселенную разом. - Кстати, леди Ведьма, классный халатик, в таком, во избежание сбора толпы воздыхателей, прогуливаться по замку можно только под конвоем принца Нрэна. Ты не отходила ко сну, веря и надеясь на встречу со мной? Ах, я польщен!

- Нет, - разочаровала Элегора богиня, слегка придерживая руку Нрэна, собравшуюся упасть на эфес меча. - Меня задержала другая неприятность.

- Какая неприятность может быть важнее меня? - встав в позу, 'оскорбился' авантюрист, весело сверкнув глазами. - Я, понимаете ли, спешу, мозоли на пятках натираю, недоедаю, недосыпаю, недопеваю, продираюсь сквозь дикие заросли, путаюсь в паутине, вдыхаю пыль, стремясь явиться пред ее дивные очи без промедления, а она меня не ждет!

- А я вообще ветреница и не обязана ждать каждого обормота! - надменно провозгласила Элия и заинтриговано поинтересовалась, одновременно перенося всех мужчин разом в свою гостиную, более надежно защищенную от прослушивания, нежели коридоры замка: - Неужто вести столь важны?

- Лейма звать не будете? - ответил вопросом на вопрос Элегор, рассчитывавший увидеться с другом в Лоуленде.

- И всю семью в придачу. А, может быть, проще сплести заклинание громкой трансляции и оповестить весь город о нашем сборище? - насмешливо добавила богиня, пряча книгу и записи кузена в шкаф. - Утихомирьтесь, герцог, никто не собирается держать Лейма в неведении, но обстановка для большого сборища сейчас не самая подходящая. Пока вашему безграничному тщеславию придется удовольствоваться двумя внимательными слушателями.

- Рассказывайте, - потребовал Нрэн, прислонился к стене, скрестил на груди руки и застыл, словно пытаясь слиться с интерьером. Но, даже замерший молчаливой статуей, Великий Воитель не сливался с обстановкой, подобно своему брату Тэодеру, умевшему становиться совершенно незаметным, а продолжал тяжко давить присутствием на психику окружающих. Нрэн с молчаливым подозрением следил за герцогом в ожидании новых дурачеств и провокаций.

Элегор плюхнулся в кресло, демонстративно медленно вытянул ноги, поерзал, вздохнул, поискал вдохновения где-то за темным окном, прикрытым тонким призраком тюля, отщипнул, кинул в рот и слопал пяток золотистых отборных виноградин из хрустальной вазы с фруктами на круглом столике рядом. И напевно, в традициях бродячих менестрелей, нарочно стараясь вывести из себя воителя, повел повествование:

- Покинув прелестную принцессу Элию и ее братьев на Олонезе, мы, принц Кэлер и я, разумеется, телепортировались на Вальмору, в спальню Грюса, моего агента, коему было предписано вести дела по продаже поместья. Он, бедняга, не ждал нас так скоро и совсем уж было собрался вернуться под одеяло к своей тощей подружке, именуемой Селедочкой, но пришлось Грюсу спешно подбирать портки…

- Короче и по существу, - внес корректировку в свой приказ Нрэн, пока Кэлер плутовато ухмылялся в кулак, склонив голову так, чтобы густая шевелюра скрыла веселую чертовщинку зеленых глаз.

- Других карт в Бартиндаре нет, а найденные прежде вместе с ларцом принес Жнец по заданию Творца, - охотно сократил повествование до одного предложения вредный герцог, сопроводив сие изречение подчеркнуто вежливым резковатым кивком в сторону воителя.

Нрэн впился в Элегора таким взглядом, будто снимал мерку для погребальной урны, но смолчал. Элия, навострившая ушки от одного только слова "ЖНЕЦ", чреватого большими тайнами Мироздания, небрежно проронила:

- Я не столь верный адепт краткости и, пожалуй, готова выслушать более подробное изложение, если конечно оно не включает в себя поэтичные описания процесса натягивания нижнего белья вашим агентом, герцог, и отправление им гигиенических процедур.

- Ради вас, принцесса, я опущу подробности, способные оскорбить целомудренный слух, - галантно, интимным полушепотом заверил Лиенский, демонстративно не обращая внимания на Нрэна, подпиравшего стену. Игнорировать Бога Войны было задачей не из легких, но Элегор успешно справлялся.

- Кстати, в Бартиндаре яблоки знатные. Угощайся, Элия! - Кэлер слазил в свою сумку и вывалил в вазу с общипанным виноградом изрядную горку ярких фруктов. По гостиной тут же поплыл ядреный яблочный аромат. Показывая пример, принц выбрал себе самое большое яблоко и, развалившись в кресле, принялся добросовестно жевать.

- Кушай, не пропадать же добру, - великодушно подхватил приглашение герцог. - Они не отравленные, некогда яд закачивать было.

- Вот жалость, - улыбнулась богиня и, выбрав пестро-полосатое яблочко, впилась в него зубками. Воитель фрукты проигнорировал. Может, не желал принимать пищу из рук неприятеля, а может, не поверил в то, что сумасшедшему Лиенскому не хватило времени на сотворение гадости…

Доведенный до белого каления подколками Элии и командным тоном Нрэна, но вовсе не горящий желанием по-настоящему разозлить богиню, Элегор начал рассказ по существу. Великодушный Кэлер позволил герцогу, как главному герою повествования, все изложить самому.