Анри Лёвенбрюк - Волчьи войны

— Быстро же с вас упала маска, граф. Вы хотели выглядеть заботливым и гостеприимным, чтобы меня задобрить, не так ли? Но стоило мне задеть вашу гордость — и этой маски как не бывало!

— Никакой маски не было, сударыня! Просто я человек воспитанный и, в отличие от многих моих подданных, хотел дать вам шанс. У меня были сомнения на ваш счет. Мне не нравится судить о людях, не познакомившись с ними лично.

— А познакомившись, судить нравится?

— Что за игру вы затеяли? — вступил в разговор Эдитус. — Если вы пришли просить графа о чем-то, а речь, несомненно, идет о просьбе, не думаете ли вы, что вам следовало бы вести себя повежливей? Создается впечатление, что вы делаете все, чтобы вывести его из себя!

— У меня нет привычки притворяться для достижения своих целей. Я говорю то, что думаю, и называю вещи своими именами. И жду от людей в ответ такой же искренности. Вы же решили прикинуться гостеприимными, очаровать меня. Это была грубая ошибка с вашей стороны.

— Вы желаете искренности, сударыня? — спросил граф, давно потерявший остатки терпения. — Так вот, у меня есть дела поважнее, чем вести с вами словесную перепалку! Это истинная правда! Вы просто маленькая самозванка, и зря я трачу время на разговоры с вами… Мне надо заниматься подготовкой войны, и, если вам нечего больше мне сказать, наш разговор окончен!

Алеа улыбнулась. Она получила то, зачем пришла. Теперь она знала, что за человек Ал'Роэг, и составила мнение о епископе Эдитусе. Большего ей и не требовалось. Значит, мир будет восстановлен без их участия, теперь она была в этом уверена.

Она спокойно смотрела, как граф встает из-за стола и вызывает стражу.

— Отведите эту помешанную в темницу! И обоих ее друзей туда же! Заприте их там, пока я не решу, что с ними делать! У меня сегодня много других дел.

Алеа никак не отреагировала на его слова и позволила двум солдатам вывести ее из зала.

Несколько минут спустя Фейт, Мьолльн и она уже сидели в тесной тюремной камере.

В Филиден Одран прибыл среди ночи. Сейчас он находился в казарме, служившей клану Махат'ангор генеральным штабом, и ждал. Он думал о том, удастся ли ему убедить туатаннов, как удалось убедить короля. Ждать ему пришлось недолго. Не успел он допить предложенный ему травяной настой, как в огромную темную комнату явились все вожди кланов и уселись на пол вокруг широкого низкого стола.

— Мне стало известно о гибели Саркана, — с печалью в голосе начал разговор Одран, — да примет Земля его навечно!

Туатанны кивнули. Друиду были известны правила этикета.

— Нашему народу давно известно, какова истинная цена войны, — сказал человек, сидящий справа от Великого Друида.

— И именно поэтому мы не желаем больше воевать, — вступил в разговор самый юный из вождей.

Одран внимательно посмотрел на того, кто это сказал. Странно было услышать такие слова от туатанна. Обитатели Сида были воинами, а не миротворцами.

— Пусть мой отец станет последним, кто отдал свою жизнь за Эриу, — добавил юноша.

Так, значит, это сын Саркана! Одран понял, что здесь его ждет препятствие, о котором он и не подозревал.

— Я прибыл, чтобы сообщить вам о том, что мы начинаем войну против Харкура. Король также присоединится к нам силами своих войск. Но эта война касается и вас, так как у нас с вами общий враг. Мы в вас нуждаемся…

— Мы больше не хотим войны! — в ярости прервал его Тагор.

Великий Друид вскочил.

— Тагор говорит от своего имени, — вступил в разговор один из вождей. — Мы еще не обсуждали этот вопрос. У нас даже еще не было времени выбрать нового вождя всех кланов.

— Согласно традиции, я являюсь наследником своего отца, — ответил Тагор.

— Ты слишком молод и к тому же говоришь, что не желаешь войны, — возразил тот же туатанн, — а вождь всех кланов должен быть воином.

— Так было раньше, но впредь этого не будет! Наш народ должен измениться…

— Война у самого вашего порога, хотите вы этого или нет, — объяснил Одран, глядя на сына Саркана. — Совет, так же как и вы, желает мира, но, чтобы он наступил необходимо устранить тех, кто ему угрожает. То есть Харкур.

— Пусть будет так. Война закончится только тогда, когда Эриу станет единым государством, — продолжил Хайсан, вождь, сидящий справа от друида. — Мы вступим в войну с Харкуром, если при разделе земель вы выделите нам часть его территории. Только северной части Темной Земли нам мало.

— Это кажется мне вполне справедливым, — ответил Одран.

— Хайсан не может принимать решение за всех вождей! — воспротивился Тагор. — Это привилегия верховного вождя. Мой отец погиб, значит, заменить его должен я, хотя бы временно…

— Никто не захочет, чтобы кланами правил тот, кто не желает сражаться, — возразил ему Хайсан.

— Женщины захотят. И молодые мужчины, которые уже устали от ваших сражений. А может, и старые воины тоже.

— Без вас, — добавил Одран, — мы рискуем проиграть эту войну, и тогда Харкур вступит на вашу землю, а мы ничем не сможем вам помочь.

— И все же я готов рискнуть, — сказал Тагор. — Я думаю, мы сумеем договориться с пятью графствами острова и решить дело миром. Все уже убедились в том, что мы умеем хорошо воевать. И пока что мы — победители. Мы можем этим воспользоваться, чтобы договориться о разделе территорий.

— Нам этого недостаточно! — воспротивился другой вождь.

— Я думаю, — вновь взял слово Одран, — нам не удастся договориться до тех пор, пока вы не решите, кто станет новым вождем всех кланов.

Друид сделал ударение на слове «решите». Он понимал, что если верховный вождь будет избран путем голосования, Тагор никогда им не станет. Молодой человек мог рассчитывать только на то, что его признают наследником Саркана.

— В стране очень неспокойно, — продолжал друид, — повсюду то и дело возникают распри. Вам следует как можно скорее избрать вождя, чтобы справиться со всеми трудностями.

— Траур по погибшему Саркану еще не окончен, — объяснил Хайсан, — он был великим вождем.

— И все же нам надо избрать нового предводителя, — возразил ему другой туатанн.

— Я против выборов, — заявил Тагор, ударив кушаком по столу. — Я сын Саркана и буду настаивать на том, чтобы сменить его в качестве верховного вождя. А если мое требование не будет выполнено, я уйду из племени, и те, кто примет мою сторону, уйдут вместе со мной.

— Нельзя допустить раскола в Сиде! — вспыхнул Хайсан. — Нам следует принять решение вместе.

— Я против новой войны, и если вы в нее ввяжетесь, мне придется уйти.

За столом воцарилось долгое молчание. Туатанны не привыкли к разногласиям в своих рядах. Все вожди помнили слова Саркана: «Мы создадим Эриу кровью, наша земля достанется нам ценой многих жизней». Но они знали, что Тагор не единственный хочет окончания войны. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы на его сторону перешли другие воины. А значит, Тагор не должен стать наследником своего отца.