Личия Троиси - Дочь по крови

— Прошу тебя, поверь мне. Эта рука уже в любом случае потеряна. И она больше уже не будет такой, как прежде, ты же понимаешь это, ведь так?

Адхара потупила свой взор. Если бы они знали заранее, что это путешествие окажется таким безнадежным. Они постоянно тешили себя бессмысленной надеждой, но теперь цена за эту сомнительную веру становится слишком высокой.

— Да, но это моя рука… — прошептала девушка.

Андрас прекрасно понимал отчаяние своей спутницы и не знал, что ей возразить на это. Он встал и потянулся, чтобы помочь девушке подняться. Адхара подала ему левую руку и, едва сжав ладонь мужчины, отчетливо ощутила сквозь потрескавшуюся кожу, как хрустнули его кости.

— Пойдем, или мы и вправду лишимся последней надежды, — произнес Андрас, пытаясь улыбнуться, но девушка не смогла ответить ему тем же.

Почти весь день ушел на то, чтобы снова пройти путь, который Адхара преодолела, спускаясь на нижние уровни в поисках лекарства для своего спутника. Она не помнила, каким образом ей удалось миновать такое расстояние: очевидно, благодаря тому, что чувство страха охватило ее с некоторым опозданием, девушка летела как на крыльях.

Во время спуска они почти не разговаривали. После утреннего признания складывалось впечатление, что каждый снова вернулся к выполнению собственной роли, и они оба замкнулись во враждебном молчании.

— Значит, вот куда ты успела добраться, — промолвил Андрас, увидев первые сталактиты.

— Нет, еще ниже, — ответила Адхара, прислушиваясь к грохоту воды. — В том гроте, о котором я уже рассказывала тебе, есть что-то вроде источника.

Андрас замер на месте, словно в очередной раз мысленно прокручивая в голове сложившуюся ситуацию.

— Полагаю, нам нужно снова взглянуть на него.

— Но это очень опасное место. Ты же уже видел мою ногу…

— Да, но, быть может, там есть что-то, что напрямую касается тебя.

— Я никогда не спрашивала тебя об этом, но где именно ты собираешься найти то, что мы сейчас ищем?

Андрас покраснел.

— Библиотеку, которая очень похожа на ботанический сад, — пояснил он. — Там произрастают полезные лекарственные и декоративные растения, но среди них встречаются и очень ядовитые. В этой библиотеке имеются еще и книги… весьма опасные. Ты должна знать, что это именно эльфы придумали Запретную магию.

— Я это знаю.

— Полагаю, что все эти знания сосредоточены именно в той части, которая, предположительно, находится в самом отдаленном и мрачном уголке библиотеки. Мы называем их Оккультной магией. Вот именно это-то мы и разыскиваем.

— А ты оживил меня при помощи Запретной магии?

Андрас, несколько смутившись, кивнул.

— Тогда чего же ты хочешь найти в медицинском разделе?

— Для того чтобы создать Сирен, мы применяли множество различных знаний, включая искусство врачевания. Быть может, там есть нечто такое, что, пожалуй, поможет вылечить и твою руку.

Адхара пристально посмотрела на Андраса.

— Я не пойду туда, — решительно заявила она. — Даже если речь идет о спасении моей руки.

— Тогда это сделаю я сам.

— Те чудовища нападают на любой движущийся предмет.

— Хочешь сказать, что ты будешь прикрывать меня, — с улыбкой возразил мужчина.

Адхара приблизилась ко входу в зал и магией вызвала появление светящегося шара, чтобы хоть как-то осветить мрак подземелья. Андрас погрузился в воду. Все было точно так же, как и в тот день, когда терзаемая смутными тревогами девушка спустилась вниз. Вода безмятежно скользила по сапогам.

Вскоре внезапно возникший проблеск заставил Адхару вздрогнуть. Девушка среагировала мгновенно: одно только слово, и магическая сеть опутала чудовище, чтобы потом вытащить его из воды и умертвить. При свете магического огня эти создания казались еще более устрашающими, чем они выглядели в воде.

— Шевелись же! — крикнула она, когда уже три испускавших последний дух чудовища бились на полу возле самого входа в зал. Андрас, тяжело дыша, вынырнул с плитой в руке.

— Она может пригодиться! — крикнул он.

Комок подкатил к горлу Адхары. Ее неотступно преследовали мысли о том, смогут ли эти плиты спасти ее руку или станут ее окончательным приговором.

Вскоре они заметили, что коридор, по которому они спускались вниз, становится все уже и уже; сквозь боковые арки постепенно стала проглядывать другая сторона спирали, вокруг которой и была сооружена эта библиотека, а это явный признак того, что их маршрут все больше и больше закручивался вокруг собственной оси.

— Эта библиотека — не что иное, как воронка, — заметил Андрас. — Чем ниже мы спускаемся, тем уже она становится.

— Полагаешь, что то место, которые мы ищем, находится на самом дне? — вытянув голову вперед и поглядев вниз, спросила его девушка.

— Будем надеяться, что это не так, — ответил ее спутник, вытирая пот. Становилось еще жарче. В воздухе чувствовался запах серы.

Оба путника понятия не имели о том, сколько времени минуло с той поры, как они впервые переступили порог этой библиотеки. Казалось, что они всегда были в этом мрачном подземелье: их обоих терзали смутные сомнения в том, что этому спуску не будет конца.

Вот они прошли еще по одному разделу библиотеки. Висевшая над входами в боковые комнаты вывеска гласила: «Зелья».

— А сейчас мы приступим к одному весьма опасному делу, — заметил Андрас с саркастической улыбкой на лице.

Шкафы из тяжелого эбенового дерева были покрыты паутиной, толстой, словно занавес. На полу ее также было великое множество, что очень затрудняло продвижение обоих путников. Пару раз Адхара едва не упала.

— Держись за меня, — подсказал ей Андрас и повел девушку сквозь этот плотный лабиринт. Адхара ощутила почти отеческую любовь в сжимавшей ее руку ладони. Мужчина осторожно указывал девушке путь, первым нащупывая ногой безопасный участок пола.

Осторожность, продиктованная абсолютной преданностью своей миссии, и не более, пыталась внушить себе девушка, но теперь она уже и сама больше не верила в это.

Когда они сделали привал, чтобы перекусить, Андрас уже по-иному, едва ли не с любовью, смотрел на Адхару.

— Что сталось с тобой после того, как Сан разрушил секту? Мне совсем ничего не известно об этом периоде твоей жизни… — спросил он девушку.

Адхара рассказала ему о своем пробуждении на лугу и об испытанных ею в тот день первых ощущениях. А еще об Амхале. Девушка уже даже и не пыталась думать о том, кем он был, и о том чувстве, какое он вызвал в ее душе. Всякий раз, когда она вспоминала о молодом человеке, в ее памяти тут же всплывало его лицо в тот самый момент, когда он едва не убил Амину. Этот последний сохранившийся в ее голове образ Амхала как ничто иное позволял ей вытеснить из своей души какую бы то ни было жалость к нему и навсегда похоронить в своем сердце пережитую любовь.