Андрей Сердюк - Золотая Пуля, или Последнее Путешествие Пелевина

КАМЕРА ОПУСКАЕТСЯ и ЗАДЕРЖИВАЕТСЯ, чтобы мы смогли внимательно ознакомится с ОБЪЯВЛЕНИЕМ над входом: «ТОЛЬКО ДЛЯ ВОДИТЕЛЕЙ И БАЙКЕРОВ. ОТ ЗАХОДА И ДО ВОСХОДА. ЛУЧШАЯ МЕКСИКАНСКАЯ ЕДА И ВЫПИВКА. КАЖДАЯ ВТОРАЯ БУТЫЛКА COMMEMORATIVO ЗА СЧЁТ ЗАВЕДЕНИЯ. НЕОГРАНИЧЕННЫЙ КРЕДИТ. КАЖДЫЙ ВЕЧЕР — ИГРАЕТ GUITARMAN. КАЖДУЮ ПЯТНИЦУ — ВЫСТУПЛЕНИЕ ПРЕКРАСНОЙ ДЕМОНИЧЕСКОЙ ЛАБИОНДЫ».

Общий план ночной придорожной гостиницы.

Только острая необходимость может заставить одинокого путника войти в здание со столь убогой и эклектичной архитектурой. Приличного человека сюда, пожалуй, и сраной метлой не загонишь. Впрочем, заведение предназначено не для заблудившихся туристов и не для нормальных людей — законопослушных членов общества с великолепной кредитной историей. Это место для экстремального отдыха много чего повидавших на своём пути водителей тех огромных, уродливы, загруженных сомнительным грузом, фур, которых полным-полно на стоянке у этого мрачного мотеля. И нет никакого сомнения, что это также то самое место, где всякое отребье проворачивает свои тёмные делишки. Как говориться, чужие здесь не ходят.

Мы видим, как в освещённый полной луной двор гостиницы медленно вползают ИЗ ТЕМНОТЫ несколько ТЕНЕЙ. Три длинных, одна короткая.

И следом за ними в кадре появляются Пелевин, Йоо, Мурка и доберман Дюк.

Они, утомлённые переходом через зыбучие дюны, не торопясь подходят к дверям гостиницы. Они намерены войти. Но у входа их грубо останавливает Чика Кастет, здоровый гоблиноподобной детина. Он тыкает своим стальным пальцем в грудь Виктору.

ЧИКА КАСТЕТ. Эта дырка не для вас.

ПЕЛЕВИН. Мы члены клуба, амиго.

ЧИКА КАСТЕТ. Не понял.

ПЕЛЕВИН. Йоо, Мурка, предъявите мексиканцу свои членские карточки.

Йоо тут же в своём фирменном стиле бьёт Чике по яйцам. Чика сгибается и Мурка ударом снизу в челюсть отправляет бедолагу в нокаут. Он теряет сознание раньше, чем падает в пыль.

ПЕЛЕВИН. Жестоко. Но каким ещё образом возможно улучшишь местный сервис?

Мурка кивает.

МУРКА. В Мексике фэйс-контроль всегда был не на высоте.

Они входят внутрь.

НОЧНАЯ ГОСТИНИЦА. ВНУТРИ.

Бар гостиницы наполнен людьми. Здесь за многочисленными столиками оттягиваются в полный рост водители и байкеры, а также завсегдатаи — бесхозные «заплечницы», девочки заведения, мелкие наркодилеры, сутенёры, шулера, контрабандисты, какие-то озабоченные парни уголовного вида, ну и всякий прочий человеческий мусор.

В баре шумно. Но сквозь шум мы СЛЫШИМ гитарные переборы. Слева от стойки, на небольшом возвышении сидит на стуле ГИТАРИСТ. Он наигрывает мелодию в стиле Карло Сантаны.

БЫСТРЫЙ НАЕЗД КАМЕРЫ НА ЕГО ЛИЦО. Его глаза закрыты, он наслаждается своей игрой, ему по кайфу.

Когда отряд входит в бар, все одновременно замолкают и поворачиваются в их сторону. Все, кроме Гитариста. Он продолжает ИГРАТЬ.

Пелевин, а за ним Мурка, Йоо и Дюк пересекают зал и подходят к стойке.

За стойкой стоит высушенный дохляк. Это Большой Бен, владелец заведения. Остаётся только догадываться, отчего у этого чахлика такое крутое прозвище.

ПЕЛЕВИН. Нам нужен номер на ночь, амиго.

Большой Бен молчит. Мы следим за его взглядом. Взгляд (КАМЕРА) скользит по ногам пришедших, задерживается на лапах пса и останавливается на огромной брезентовой сумке, которую Виктор держит в руке. Проходит пара мгновений — и Виктор разжимает руку. В ЗАМЕДЛЕННОМ РЕЖИМЕ И БЕЗ ЗВУКА сумка падает на пол. И хотя звук отключен, и мы не слышим стука, по тому, как взметается с пола вверх густая пыль, мы понимаем, что сумка очень тяжела.

ПЕЛЕВИН. Нам нужен номер, амиго. Вот наши водительские права.

Виктор швыряет на стойку четыре сотни. Большой Бен быстро накладывает на них свою лапу. Деньги исчезают. На их месте появляется ключ. Камера слегка задерживается на брелке. Мы видим нацарапанный номер — 13. Виктор забирает ключ. НАПРЯЖЕНИЕ, которое возникло в баре с их приходом, РАССАСЫВАЕТСЯ, и ШУМ в зале возобновляется.

ПЕЛЕВИН. И ещё вот что, амиго, — нам бы столик и чего-нибудь выпить.

Большой Бен наконец-то начинает говорить. Говорит он неожиданно хриплым басом, который никак не вяжется с его засушенной фактурой. Он показывает Виктору на столик в углу.

БОЛЬШОЙ БЕН. Вон там. Текилы?

Виктор, что-то вспомнив, улыбнулся.

ПЕЛЕВИН. Мне недавно сообщили, амиго, что экзотика — это королева лузеров. У вас водка есть?

БОЛЬШОЙ БЕН. Нет.

Пелевин поворачивается к Мурке.

ПЕЛЕВИН. Вот они, Марь Васильевна, последствия антирусского заговора.

МУРКА. А виски-то есть, красавчик?

БОЛЬШОЙ БЕН. Виски есть.

ПЕЛЕВИН. Тогда Джони Волкера. С красной этикеточкой.

ЙОО. И стакан парагвайского чая со льдом.

МУРКА. И томатного сока.

Большой Бен после последней реплики Мурки вздрагивает и роняет бокал, который всё это время тщательно протирал краем полотенца. Бокал падает на пол где-то за стойкой. Мы не видим этого, но мы слышим ЗВОН разлетающегося на мелкие кусочки СТЕКЛА.

ЗАТЕМНЕНИЕ.

Слышится отчаянный ПИСК летучей мыши.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ.

Виктор подходит к предложенному столику. На скатерти тошнотворный натюрморт: разводы, жирные пятна, недокуренные бычки, пустые бутылки, остатки закусок в одноразовой посуде. Виктор осторожно собирает скатерть за уголки, завязывает в узел, и брезгливо отшвыривает всё это куда подальше.

ЗАТЕМНЕНИЕ.

Слышится страшный ХРУСТ и удовлетворённое ЗВЕРИНОЕ ПОСАПЫВАНИЕ.

ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ.

Дюк внизу под столиком — грызёт невероятных размеров кость.

Йоо потягивает свой чай через трубочку и с любопытством зырит по сторонам. Мурка готовит коктейль, — в стакан с томатным соком вливает по широкому лезвию харлей-дэвидского ножа порцию виски. Виктор внимательно наблюдает за её манипуляциями.

ПЕЛЕВИН. Кровавая Мэри?

Мурка отрицательно качает головой.

МУРКА. Нет, Окровавленная Машка.

ПЕЛЕВИН. А в чём разница?

МУРКА. В обратной пропорции основных ингредиентов. Сделать тебе?

ПЕЛЕВИН. Не надо. Я сегодня буду пить Машку Обескровленную.