Денис Юрин - Герканский кабан

На этот раз моррон разозлился уже не на шутку. Еще немного, еще одна выходка или всего лишь слово, и Штелер набросился бы на раскомандовавшегося сноба, выволок бы его за перья из кареты, повалил бы на землю и познакомил бы брезгливую, вечно искривленную в надменной ухмылке рожу с коваными подошвами своих стоптанных сапог. Вулкан ненависти и злобы должен был вот-вот взорваться в его голове, но пыл моррона вовремя остудил Висвел.

– Эй, ну чо вы там?! Долго мне еще бока штариковские отлеживать?! А ну, выпускайте, охальники проклятущие! Мочи ужо нет! – заорал морох из сундука и забарабанил по бедной крышке могучими кулачищами.

Как ни странно, но сундук выдержал удары рвущегося на свободу мороха. Поборов бушевавшую злобу, Штелер подошел к сундуку и, провозившись около минуты с замками, которые, по большому счету, вообще не стоило запирать, выпустил наконец-то ходячее зловоние на свежий воздух, отчего последний сразу же стал не таким уж и свежим.

– О-о-о-о, лапушки мои бедны-ы-ы-е! О-о-о, спинушка моя роднуленька-а-а! – завыл и запричитал морох, как настоящий старец, отлежавший за ночь на жесткой скамье свои дряблые мышцы. – И што ж так гнал-то, шкотина?! Всю душу из меня вытряхнул и по кочкам растряс!

Стенания продолжались. Тело Висвела гнулось и изгибалось с жутким хрустом, а на его заросшем бородою лице были видны боль и страдания. Видимо, сундук оказался чересчур неудобен даже для мороха. Глядевший на мучения старика с неподдельным сочувствием Штелер даже боялся подумать, как бы он вытанцовывал, если бы его вместо мороха несколько миль провезли в сундуке.

– Ну что ты опять застыл?! – закричал офицер на моррона. – Хватай его в охапку и давай сюда, ко мне!

– Сам хватай! – огрызнулся Штелер, и не подумавший выполнять указание.

Во-первых, моррону уже надоели барские манеры попутчика, а во-вторых, он опасался попасть под горячую руку страдающего от боли старика. Мышцы живота еще чуть-чуть ныли, напоминая о том, какие крепкие у мороха кулачки. Возникла заминка. Капитан по-прежнему не желал покидать насиженное местечко в карете, а Штелер боялся приблизиться к изгибавшемуся в неестественных позах, хватавшемуся то за локти, то за коленки страдальцу, который уже исполнил причудливый танец: «Ах, зачем вы меня, супостаты, пополам перегнули?» – и, видимо, устав стоять на подкашивающихся ногах, упал на траву и задергался, то принимая позу эмбриона, то выпрямляясь в струнку; то задирая высоко вверх ноги, то переворачиваясь на живот и изгибаясь ломаной дугой.

– Не поеду я никуда! Не хочу-у-у-у! Дайте мне здесь сдохнуть! – стенал старик в кратких перерывах между завываниями и жалобными поскуливаниями.

– Ну что ты онемел, что замер?! Не видишь, что ли?! Морохушка наш обычную спектаклю закатывает! – прорычал офицер, все-таки покинувший карету и решивший сам прервать затянувшееся выступление бесспорно талантливого лицедея. – Он такое по пять раз на дню устраивает! То истерика у него, видишь ли, его, вонючку, никто не любит, то припадок мнительности, кругом заговоры, и его, драгоценного, погубить всем миром хотят! – Капитан изловчился и, ухватившись за ступни дрыгающегося, извивающегося мороха, волоком потащил его по земле к карете. – Если каждый раз его болтовню всерьез воспринимать, то…

А что же именно может случиться, если воспринимать слова мороха всерьез, Штелеру так и не удалось узнать. Далее из горла капитана вместо слов стал доноситься лишь хрип, а все потому, что коварный Висвел ловко извернулся, освободил свои ступни из рук офицера и, по-молодецки вскочив на ноги, впился цепкими пальцами в шею обидчика. В мгновение ока морох поднял офицера примерно на метр над землей и так и держал его, все сдавливая и сдавливая уже кровоточащее горло.

Теперь уже извивался офицер, судорожно пытаясь освободиться от захвата неимоверно сильных пальцев, а барахтающимися в воздухе ногами стараясь ударить мерзкого притворщика по лыбящемуся лицу или, на худой конец, пнуть его каблуком в грудь. Со стороны фигура капитана выглядела весьма забавно. Казалось, что он быстро бежит, но только вися в воздухе, слишком сильно накреняясь из бока в бок и зачем-то ухватившись трясущимися руками за собственные ключицы.

Остолбеневший, озадаченный моррон смотрел на происходящее и силился понять, в чем же смысл это странной игры двух приятелей. Осознание того, что это не диковинная игра чудаковатой нежити, а обычное убийство одной хищной тварью другою, пришло к Штелеру, лишь когда он увидел, что пальцы мороха уже разодрали в клочья вампирское горло и почти добрались до шейных позвонков.

Несмотря на страшное ранение, артиллерийский капитан упорно продолжал борьбу и даже добился незначительных успехов, то есть, говоря проще, пару раз попал носками сапог по физиономии мороха и разбил ее в кровь. Кроме того, его шея почему-то срасталась, а блестящий шлем вдруг забулькал, потек и стал как будто впитываться в голову.

– Эй, морронушка, подсоби! – прохрипел Висвел, по-видимому, уже ослабевший. – Это не вампир, а симбиот! Шпион Лотарский, за нами следить подосланный! Кровососом притворялся, подлюга! Подсобни, дурень, я ж долго не выдержу! – прохрипел старик, хоть крепко державший жертву, но уже пошатывающийся. – Доспехи, доспехи с него, гада, срывай! В них его сила, ими он лечится!

Действительно, уже не только шлем, но и кираса с наплечниками на капитане как будто оплавились, а горло… (Штелер не мог поверить своим глазам)… горло быстро срасталось. У моррона не было времени взвешивать, на чью сторону ему встать, как впрочем, и рассуждать, почему, собственно, морох воюет с одним из тех существ, которым служит. Штелер вмешался, он пришел на помощь старику, руководствуясь лишь одной причиной – уж больно капитан был ему противен!

Не всегда удачно увертываясь от сапог, все-таки пару раз прошедшихся по его лицу, Штелер стянул с груди капитана горячую, обжигающую ладони до волдырей кирасу, а затем сорвал и наплечники. Силы симбиота мгновенно угасли, он тут же обмяк и едва дергался в терзавших его горло руках мороха. Наконец-то дело было доведено до конца: обезглавленное тело грузно повалилось на землю, а отделенная от него голова с оплавленным блином вместо шлема почти тут же скрылась в котомке изрядно взопревшего и умаявшегося старичка.

– Спасибочки! – прохрипел не на шутку запыхавшийся Висвел и, как ни в чем не бывало, побрел к карете.

– Эй, подожди! А ты, случайно, не хочешь мне кое-что объяснить? – Штелеру не нравилось быть бездумным инструментом в чужих руках, тем более таких нечистых, как лапищи мороха.

– А чо тут объяснять-то? – пожал плечами Висвел, небрежно закинув котомку с головою капитана на дно дорожного сундука. – Мы, наемники, выполняем для симбиотов одно дельце, настолько грязное да опасное, что им самим ни мараться, ни жизнями своими рисковать не с руки. Те ж, чудак, Валдар вчерась об этом трепался. Я поодаль был и усе слыхал.