Лорел Гамильтон - Поцелуй мертвеца

Он вздрогнул надо мной и упал сверху, и я начала питаться его энергией. Я питалась потом на его груди, неистовым грохотом его сердца на моей спине, его тяжестью и ощущением его во мне, на мне, со мной — поглощая все это. Когда мы, наконец, смогли отдышаться достаточно для того, чтобы говорить, он сказал:

— Всякий раз, когда я думаю, что ты уже просто не можешь быть еще более поразительной в постели — я оказываюсь не прав.

Я хотела сказать что-то глубокомысленное, дать ему знать, как он был изыскан, насколько хорош, но все, что у меня получилось, это:

— Совсем, как и ты, красавчик. — Не совсем поэтично, но это заставило его сдвинуть в сторону мои волосы, чтобы поцеловать меня в щеку и проговорить:

— Я люблю тебя, Анита.

— Я люблю тебя больше, — больше я.

— А уж я-то как, — добавил Натаниэль, прижимаясь к нам.

Я улыбнулась, и мы договорились, что дальше мы все вместе, хором проговорим: «Я люблю тебя больше всего на свете». Так мы и сделали.

Глава 23

Из глубокого сна без сновидений меня выдернул звонок. В темную комнату пробивались мельчайшие проблески солнечного света — очевидно, мы не до конца задернули на окнах плотные шторы. Если они были задернуты полностью — в комнате было темно как в пещере. Мика двинулся рядом со мной, нащупывая на прикроватной тумбочке мой сотовый. На нем был установлен громкий и резкий старомодный сигнал. Натаниэль протестующее завозился по другую сторону от меня, его рука пыталась удержать Мику на месте даже во сне.

Раздался голос Мики, в котором слышался лишь легкий намек на сонливость:

— Алло.

Я лежала в созданной плотными шторами темноте, с обвившимся вокруг меня Натаниэлем — он еще крепче прижал меня к своему телу, притянув мою спину к своей груди, но присутствующее в нем напряжение, дало мне знать, что он тоже проснулся.

— Одну минуту, маршал Брайс. — Мика громко произнес имя, чтобы я знала, с кем придется разговаривать и о чем. Он перекатился и протянул мне телефон. По его торсу полоснул луч солнечного света, словно как своего рода золотой клинок рассекший Мику надвое. Я взяла телефон и накрыла Мику простыней, чтобы солнечный свет не касался его кожи. Возможно, сказались годы свиданий с вампирами и знание, что солнечный свет с ними делает, но вид солнца на его коже меня нервировал. Мика был верлеопардом; солнечный свет не мог причинить ему вред, но… это было похоже на дурной сон, который не помнишь, но он пугает точно так же.

— Хэй, Брайс, в чем дело? — спросила я, и мой голос звучал нормально. Я успела проснуться, до того, как взяла в руки телефон.

— Когда вы с Зебровски разбежались по домам, к своим семьям, я нашел ключ к разгадке.

Я приподнялась на локтях.

— Что?

— Соседи видели тот же фургон, что и мы, но номерной знак зарегистрирован не на тот адрес, что дал нам вампир-стукач.

Я села, и руки Натаниэля скользнули вниз вокруг моей талии, он прижался лицом к моей пояснице, легонько потираясь щекой, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы его игнорировать.

— Где? — спросила я.

— Не далеко от тебя, вот почему ты получаешь приглашение на эту вечеринку, в противном случае я просто прихватил бы спецназ, и ты услышала бы об этом задании только по его завершении. По пути мы можем тебя подобрать.

Натаниэль нежно целовал мое тело. Это не совсем отвлекало меня от того, что говорил Брайс, но и уж точно не помогало сосредоточиться. Я протянула руку за спину, просунув ее между ним и своим телом, и нахмурилась, взглянув на часы на прикроватной тумбочке.

—Дерьмо, Брайс, у нас всего два часа до заката, а там может оказаться более двадцати вампиров. Мы собираемся влезть в самое пекло.

— Если применим оружие, то справимся, — сказал он.

— Возможно, если все они окажутся на виду и нам не придется играть в охотников за прячущимися вампирами.

— А какой у нас выбор? — спросил он.

— Никакого. Тащи свою задницу сюда, и если опоздаешь, то я отправлюсь без тебя.

— Не помню, чтобы давал тебе адрес, — указал он. — Я лишь сказал, что это по пути.

Дерьмо, я все еще чувствовала себя уставшей.

—Ну так дай мне его.

— Нет уж, капитан Сторр и Кирклэнд предупредили меня, что если я это сделаю, то ты попрешься туда одна, строя из себя Одинокого Рейнджера, и думаю, что они будут правы.

Я тихо выругалась.

— Так ты прихватишь меня, или все-таки дашь мне адрес, когда подъедешь ближе?

— Я заеду за тобой, он действительно находится по пути.

— Считай, что я уже готова, поспеши, Брайс. Ты не захочешь оказаться там, когда столько вампиров поднимутся на ночь.

— Еще бы мне захотеть, — буркнул он и повесил трубку.

Натаниэль крепче обнял меня за талию, расталкивая носом мои пальцы, чтобы процеловать дорожку по бедру. Он знал, что бесполезно говорить мне «не ходи», но его напряженные руки ясно говорили, что думал он именно так.

Мика посмотрел на меня и взял меня за руку.

— Будь осторожна.

— Постараюсь.

В следующие несколько минут они обнимали меня, и мне отчаянно не хотелось никуда уходить. Вот бы снова свернуться калачиком в теплом гнездышке среди простыней и жарких тел. Раньше я получала удовольствие, гоняясь за монстрами, гордилась тем, что достигла успехов в их истреблении, но в последнее время просто хотелось вернуться домой и побыть с любимыми. Зебровски сказал, что такой кризис наступает у многих, после десяти лет на этой службе. Я сказала ему, что мои десять еще не прошли. На что он ответил: «Твоя работа состоит из серийных убийц, преступлений на сексуальной почве, и криминальных разборок; кто угодно сгорит на такой работе — даже ты».

Я продолжала сидеть в темноте, когда по простыням поползла первая ниточка солнца, давая мне немного света, чтоб увидеть Мику и Натаниэля. Они окутывали меня своим теплом и силой, и я никак не хотела уходить. Два часа — этого слишком мало, чтобы истребить как минимум двадцать вампиров. Я была полностью уверена, что в случае моей смерти, Жан-Клод сможет защитить моих метафизических бой-френдов, включая Натаниэля, но… я еще никогда не была так счастлива, как сейчас. Неужели счастье делает нас уязвимыми? Если бы кто-то задумал угрожать моим любимым, я была бы безжалостна в стремлении их защитить, но сейчас угрозы никому не было. Надо было выбираться из теплой постельки, и покинуть эти теплые руки, это счастливое семейство и остальных членов семьи, которые в основном проживали в «Цирке проклятых», и отправляться на работу.

Как же здорово расправляться с плохими парнями. И осознавать, что я спасла от смерти очередных невинных граждан, но Натаниэль так заманчиво свернулся рядом калачиком и его теплые губы скользили по моей коже. Мика, такой сильный и настоящий, лежал в кольце моих рук. Я уютно прижалась к ним обоим, и впервые в жизни, если бы один из них попросил меня остаться, я бы так и сделала.