Валерий Атамашкин - Противостояние

    Пока сам Тунда уплетал за обе щеки оленину, между бойцами шел непринужденный разговор. Верму рассказывал остальным о том, что ему однажды уже приходилось захаживать в эти места, и он кое-что знает о местных нравах и о том, что стоит делать в этих местах, а чего стоит избежать.

 - Лет эдак пять назад мне сюда приходилось ходить в отряде Дерда Беспалого…

 - Кого? – перебил Булдук. – Что еще за Дерд Беспалый? С кем ты там дружбу водил?

    Булдук и Кирква расхохотались. Гномы любили подколоть друг друга был на то повод или же его не было вовсе. Верму оскалился.

 - Дерда Беспалый, – прошипел он. – Спроси у командира нашего, наверняка знает, кто такой. Великий воин был. Сам против имперского десятка ходил!

 - Да верим, верим! – хохотнул Булдук.

 - То-то! Ты то небось лет пять назад еще троглодитов ходил гонял, да по пещерам?!

    Булдук уже сжал кулаки и готов был отвесить оплеуху Верму.

 - Полноте, давай лучше дело послушаем, – вмешался в разговор Эгорд, державшийся чуть в стороне. Как не странно, но слова гнома подействовали, и Верму вместо подзатыльника, показав Булдуку язык, продолжил.

 - Ходили мы чуть южнее, правда, по лесу к Змеиным болотам, – он, прищурившись, огляделся по сторонам и, понизив голос, продолжил. – Каравначики-то людские погонять надо было через Восточную дорогу, что ходили тогда. У них в стражах сами ассасины, между прочим, были.

 - Ба! Ты вот это расскажи! Ассасины, видишь ли! – Булдук расхохотался.

 - Бородой клянусь, как есть! – взорвался Верму.

    Тунда, шедший сзади, улыбнулся. Верму был, конечно, еще тот рассказ-чик. При всем уважении к нему, как к бойцу, но даже такой опытный воин как он, вряд ли справится с ассасином, вряд ли, уж через чур, эти ребята наемники вышколены и закалены в бою. Сам Тунда не раз сталкивался с ассасинами, и каждый раз такие встречи не сулили ему ничего хорошего. Схватки были тяжелыми и кровопролитными, и, несмотря на то, что Тунда выходил из них победителем, он всегда получал какое-нибудь ранение в таком бою, а ассасину удавалось скрыться и очень редко его удавалось убить. Хотя, до какого-нибудь повреждения, после которого он бы не смог передвигаться или драться на пределе своих возможностей, дело ни разу не доходило.

    Разгорячившийся за один миг Верму также быстро и остыл. Он пригладил свою пышную бороду перехваченную повязкой сразу в трех местах и продолжил.

 - И, скажу я вам, что из того похода по лесу Ушастиков у меня ничего доброго из воспоминаний не осталось. Только плеваться хочется.

 - Чего так? – поинтересовался Кирква.

 - Странный это народ, Ушастики эти темные, ни чета нашим союзникам светлым, что с запада, – заверил Верму. – Странный очень. Вот ты скажи, Кир, если я сейчас в шутку сказал бы, что ты плесень в бочке эля, ты бы обиделся?

    Кирква пожал плечами.

 - Да мало ли, шутка какая в голову твою придет.

 - Вот, – Верму кивнул. – А эти, так в драку полезут, да еще и кровником тебя сделают, если что. Кодекс, видите ли, у них какой-то есть, которому они обязаны следовать, иначе свои не поймут. Слышал к тому же, жертвы они какие-то тут приносят.

    Булдук и Кирква присвистнули. Эгорд приподнял брови. Видимо для них троих такое известие о поведение эльфов было в новость. Еще бы гномы были знакомы лишь с обычаями светлых эльфов из западного леса Местальэ, являвшегося давним союзником Янтарных рудников. Но там они, пожалуй, ничем подобным не отличались от остальных. Да горды, да весьма пекутся за свою честь. Но шутки понимали за шутки, сами шутили порой. Ничего особенного. А тут… Тунда, впрочем, слышал о таком краем уха, но сам не сталкивался таким кодексом чести эльфов и верил в это с трудом, считая, что подобные разговоры лишь выдумки и повод для хумансов направить свою агрессию против эльфийской расы, так как те в той или иной степени отличаются от них самих. Поговаривали, что эльфы могли вызвать тебя на дуэль за один единственный косой взгляд, дурной жест, не говоря уж о каком-либо слове или поведении в целом. Ну а жертвоприношения, о таком гном слышал впервые. Какие еще такие жертвоприношения?

 - Ты сам встречался с чем из того, что говоришь? – поинтересовался Эгорд.

 - Сам… - Верму сделал паузу. – Да как бы так сказать. Пытался меня тут один взъерошить, вопил что-то. Говорит, мол, у нас свой устав есть, и ты, гном, не лезь, правила наши не нарушай и тогда иди себе спокойно своей дорогой. А коли нарушишь, то пиняй только на себя.

 - А ты?

 - Так мы и не нарушали ничего, прошли мимо себе. Есть кодекс, устав или еще что там, ну и есть, нам то что. Мы только поддержим этот принцип – не трогайте нас, и мы не будем никого трогать.

    Тунда предпочитал не вмешиваться в разговор, тем более в руках у него оставалась почти половина оленьей ножки. Собственно, в словах Верму и сосредотачивалась вся суть. Что бы там ни было у темных эльфов, какой устав или кодекс они не приняли, да пусть даже он позволял им проводить древние ритуалы жертвоприножения, истина оставалась всегда одной – не трогайте нас, и мы не будем никого трогать. То, что он знал точно, еще до начала пути, так это дружелюбность эльфов к пришлым, опять же, если те не нарушают внутренние законы леса. Правда, это все относилось к лесу западному, к Местальэ. Однако Тунда считал, что глупо было бы делить лес по частям, пусть здесь и командует странная Рубиновая скала. Поэтому, гном надеялся без каких-либо приключений пройти через Фларлан и выйти прямиком к дороге на Тарибор. Оттуда до крупного города оставалось всего несколько часов пути, по сути один дневной переход. А там может быть, даже не заходя за тариборские стены, чтобы не сталкиваться со стражей и не создавать себе лишних проблем, можно купить лошадей у ворот и скакать к Янтарным рудникам с перевалами или без. Благо зелья Неутомимости еще хватало. Вооружившись таким планом, гном, однако, не отбрасывал возможность закрытия Тарибора на карантин. Если случиться так, то никого из жителей Тарибора не выпустят за городские стены. Тут оставалось надеться, что золото не совсем потеряло свою ценность в округе, и можно будет расплатиться за лошадей золотыми солидами. Ну, а если крестьяне не захотят продавать коней, тогда придется отнять их силой или забрать лошадей у случайно подвер-нувшихся по дороге путников. В общем, вариантов представлялось много. Оставалось гадать, которым из них удастся воспользоваться на самом деле, а какой придется отбросить.

    Помимо всего прочего, Тунду не покидало все нарастающее легкое беспокойство. Несмотря на всю показную гордость темных эльфов, пафос, громкие слова, формально ушастые были вассалами Империи. Положение темных, конечно, было далеко не таким удручающим, как у тех же орков, гоблинов и некоторых других рас, но они объявили себя зависимыми от короны, платили определенную ежегодную мзду в обмен на защиту имперских воинов и независимость. По сути, эта защита сводилась к защите от самих себя и имперцев. Но, понимая это, все предпочитали умалчивать, никто не хотел кровопролития. Император стремился раздвинуть границы Империи, а темные, понимая, что не выдержат натиска короны, хотели сохранить за собой Фларлан. Ведь основной удар Торианской державы был направлен на восток и лежал как раз через просторы древнего леса. Ходили слухи, что если бы не энергетика Рубиновой скалы, то Фларлан был бы стерт с лица земли. Именно аура черного рубина прогоняла хумансов из леса темных, большинство имперцев боялись Фларлана как огня. Но…