Юрий Иванович - Империя иллюзий

Она уже и так заметила, что саброли весь дрожит от предвкушения и его организм давно требует приема этого сладостного дурмана. Но каким-то чудом он продолжал себя контролировать и сдерживать, хотя глаза и стали наполняться слезами муки и отчаяния.

- Коку! Я тебя умоляю: не губи нашу любовь! Одумайся! Нас ждет ночь настоящей любви, а не какая-то подделка с помощью шауреси. Если ты не остановишься, мое сознание может сломаться, я забуду твою уникальность и стану бесчувственным саброли, которому все равно кого обнимать! Прошу…

- Молчать! - взвизгнула баронета, осознавая только краем сознания, что по странным причинам начинает терять над собой контроль и вот-вот поддастся на уговоры. И это показалось ей очень страшным.- Лечь!

И после этого приказа истерическим тоном резким движением приставила раскрытый флакон ко рту саброли. Тот дернулся с мучительным стоном от боли, но розовые капли нектара уже попали ему в рот. Полные укора и страдания глаза стали стекленеть, привычно унося мужчину в мир бешеных сексуальных иллюзий. Губа оказалась чуть рассечена, и на ней выступила капелька крови. Чтобы ее не видеть и чувствуя, как ее сердце сжимается от леденящего холода, Коку отвернулась от кровати и стала поспешно раздеваться. И не к месту вдруг вспомнила, что вот точно так же она уже снимала это платье совсем недавно, но тогда совершенно другой мужчина был готов наброситься на ее плоть и жадно терзать своими любовными пытками. А сейчас это сделает он, тот, кого она жаждет больше всего! Сейчас все решится!

Она еще не успела обернуться, как окаменела от раздавшегося за спиной голоса:

- О! Моя госпожа! Дай мне возможность прикоснуться губами к твоему божественному телу!

Задрожав всем телом, баронета резко развернулась и расширенными от ужаса глазами наблюдала сотни раз виденное действо. Совершенно преобразившийся мужчина поднимался с колен и протягивал подрагивающие от нетерпения руки к своей хозяйке. Плечи его расправились, подбородок приподнялся, на щеках горел румянец. Вдобавок в его глазах пылало столько страсти и неутолимого желания, что в этих ручьях обещанного удовольствия можно было купаться. Да вот только никакой искренности, никакой душевной теплоты, никакого любовного сияния в глазах. Только одна похоть и искусственное желание подчиняться сексуальным капризам и выполнять любое желание, произнесенное голосом «кормилицы». Теперь раб уже казался совершенно не тем. Вернее, он и так оставался рабом, тем самым саброли, который еще днем доводил Коку до вершин неземного удовольствия, только теперь он выглядел тусклым, серым и почти безжизненным. Страшное, искусственное притворство теперь просматривалось в каждом его жесте, каждом слове и в каждом томном вздохе.

Пятясь назад, обнаженная красавица мотала отрицательно головой, осознавая, какую жуткую ошибку она совершила:

- Нет-нет-нет… Стоять! Не подходи ко мне!

- Что прикажете, госпожа! - Парень послушно замер на месте, словно статуя, со вздыбленным достоинством. Но сейчас его вид совершенно не возбуждал вздрагивающую хозяйку. Наоборот, она готова была биться головой о стенку от навалившейся на нее тоски и безысходного отчаяния.

- Ну почему… почему я его не послушала? О-о-о… что со мной случилось?… Почему я такая дура?…- Она почувствовала, что замерзает, и прикрыла руками свои леденеющие соски. Потом догадалась, что пройти к кровати и улечься под одеялом ей будет мешать вот это уродливое изваяние, и резко выкрикнула: - Сюльтези!

Когда служанка ворвалась в спальню и замерла испуганной наседкой возле хозяйки, та с презрением указала пальцем на саброли:

- Отведи его в отдельную комнату для таких и прикажи спать. А утром не забудь напоить пасхучу.- Затем приблизилась к глядящему на нее с немым, но совершенно неискренним обожанием рабу и отдала приказание конкретно ему: - Дай руку этой женщине и во всем ее слушайся. Когда она прикажет спать, ты должен будешь немедленно уснуть!

- Все, что прикажете, госпожа!

Отчетливо слышимое подобострастие заставило баронету взвыть от жалости к себе и запоздалого раскаяния. После чего она одним прыжком бросилась на кровать, зарываясь там в одеялах. А когда служанка повела раба к выходу, Мелиет уткнулась лицом в подушку, а ее плечи затряслись от беззвучных рыданий. Поэтому она и не заметила, как саброли уже непосредственно в дверях оглянулся и с высокомерным презрением улыбнулся при виде страдающей хозяйки. Доставленное ей наказание он посчитал вполне заслуженным.

Глава девятнадцатая

Следующий день ознаменовался существенными изменениями во внешней политике Колючих Роз. Изначально это проявилось в том, что в Хаюкави вернули под конвоем все посольские и прочие миссии Палрании, опять поселив их в огромном здании консульства. Сделано это было примерно в десять утра, а уже через час пораженных и пытающихся вновь наладить свой быт палранцев посетила министр внутренних дел и тайной полиции и поставила дипломатов в известность о причинах недавнего ареста. Оказалось, что враги обоих государств готовили провокационное нападение на консульство с последующим поджогом и зверскими убийствами. Тайной полиции удалось вовремя раскрыть готовящееся преступление, но для гарантии безопасности иностранных подданных ничего лучше не успели придумать, как упрятать невинных людей в тюрьму.

Дальше министр добавила, что прямо сейчас готовится к отъезду в Палранию специальный отряд военных дипломатов и советников для согласования совместных союзнических действий непосредственно с принцессой Еленой Палранской. В тоне ее проскальзывало подозрение, что ранее присланным послам и торговым представителям Палрании доверять нельзя. Дескать, они могли сговориться о предательстве с врагами за спиной своих монархов.

На этом министр закончила выступление. Об извинениях со стороны династии Харицзьялов не прозвучало и намека. Не дожидаясь аплодисментов, чопорная и властная дама быстро удалилась, оставив для дальнейшей координации действий одного из своих мелких клерков. Подобное поведение, кощунственное недоверие, нелепое оправдание ареста и пренебрежительное общение в других цивилизованных странах вызвали бы крупный скандал, вплоть до разрыва дипломатических отношений, но палранцы только вздохнули с облегчением. Хоть какой-то результат, но все-таки был достигнут: Колючие Розы официально объявляли Палранию своим младшим союзником.

Чуть позже на север и в самом деле отправились маленький отряд воинов, парочка генералов и несколько дипломатов. К ним великодушно разрешили присоединиться и освобожденным из тюрьмы, а теперь спешащим с докладами дипломатам Палрании. Они успели прихватить и послание от Семена, в котором он давал советы Елене Палранской, как себя вести и что делать в том или ином случае. В свете дальней перспективы по развитию отношений на данном участке континента следовало в каждом конкретном случае обеспокоиться прикрытием собственных спин, потому что коварство и вероломство Сагицу Харицзьял Загребному удалось рассмотреть без особого труда. С такой «союзницей» и врагов не надо.