Вера Чиркова - Свободный выбор

Спрыгнул с крылечка, оказавшись рядом с невестой, и Веся мгновенно напряглась. Хотя за последние три года девушка и приучила себя не вздрагивать, когда кто-то из воинов отряда внезапно оказывался слишком близко, однако отлично помнила, что тогда у нее было совсем другое положение.

К тому же, на соратников целительница могла прикрикнуть или отправить их колоть дрова, мыть котел или собирать грибы. В общем, делать полезную для отряда работу. А вот на жениха, которому сама выдала на себя все права, кричать не положено… да и работает он не меньше других.

— Давай мешок, — командир спокойно забрал у куницы вещи и только после этого подхватил её свободной рукой под руку. — Идем, покажу хижину. Мы с Ранзом выбрали тебе уголок, потом занавесим его шатром. Пока мы наберем дров и разогреем еду, можешь погулять… только далеко не отходи.

Веся покорно молчала, но когда они оказались в домике, где уже горел подвешенный на потолочный крюк фонарь, и дверь за ними словно сама захлопнулась, не выдержала.

— Берест, а ты не забыл, что я воин?

— Конечно, не забыл, — мирно заявил ястреб, заходя за стоявшую почти посредине печь. — Посмотри, тебе тут будет удобно. И Рыжу как раз места хватит.

— Спасибо, — заглянув в закуток, где у печи стояла широкая скамья, а на стене торчало несколько колышков для одежды, искренне поблагодарила Веся, и он мигом оказался рядом.

И не просто рядом, а почти вплотную к ней, заглянул загадочно блеснувшими глазами в насторожившееся лицо девушки и, поймав её руку, медленно поднёс к губам.

— Не нужно благодарить. Для тебя я и так всё сделаю, — ястреб прикоснулся губами к озябшим пальчикам и долгие пару секунд согревал их дыханием, прикрыв глаза темными ресницами. А потом отпустил Весину руку и решительно вышел из домика.

— Ох, милостивые духи, — обессиленно опустилась на скамью княжна, начиная понимать то, о чем раньше просто не задумывалась.

Да и когда ей было думать, если у нее была куча обязанностей, летом отряд, зимой учеба, работа и поездки по ближайшим селам к больным, а ещё постоянные тренировки. И не только боевые, а и по выдержке и умению управлять силой и даром. Это Марилике легко, у нее второй дар привязан к боевому умению. А у Веси он вообще тайный… и наставница даже сестре говорить запретила, не то что чужим.

— Весеника, я принёс шатёр, — появился в домике Ранзел, загородил половину прохода своей фигурой. — Подходит тебе это место? А что ты так сидишь?

— Устала, — хмуро сообщила куница почти правду. — Мы с Рыжем идем гулять, а ты тут занавешивай.

И поспешно направилась к выходу, радуясь, что вовремя вспомнила про зверя, которому приказала ждать у крыльца.

Рыж обрадованно поднялся навстречу, едва заметил, как Веся надвигает на глаза очки, и помчался впереди девушки к соснам, то исчезая за камнями, то вскакивая на них, и куница знала, что его ведёт не зрение, а запах недавно пробежавших тут мышей или зверей покрупнее. И вскоре деловитость рыси была вознаграждена, до Веси донёсся короткий писк, и Рыж примчался к хозяйке, держа в зубах тушку зайца.

— Молодец, давай сюда, — отстранённо похвалила Веся и оглянулась, прикинуть, стоит возвращаться, чтоб отдать добычу ястребам, или таскать её с собой.

И тут же обнаружила, что за ней исподтишка присматривают сразу двое. Но если в одной мужской фигуре она сразу узнала жениха, то стоящий в тени сосны силуэт принадлежал Лирсету, и это одновременно насмешило и встревожило княжну. Насмешило потому, что если его и не видит Берест, то не может не заметить она сама, тем и хороши очки, что они убирают не только темноту, но и все тени и даже редкую траву и кусты. А встревожило упрямое нежелание парня принять её выбор. И в этом Веся теперь чувствовала свою невольную вину.

Неожиданное признание Тадора и его гневные упрёки всколыхнули в её душе целый ворох воспоминаний и подозрений и то, что она прежде искренне принимала за дружескую заботу и участие, теперь предстало совершенно в ином свете. Сейчас она осознала, что у него несомненно было право надеяться и обижаться. Ведь на всех стоянках и во всех харчевнях он устраивал для нее место рядом со своим и она сама никогда не пускала никого на стоящий рядом стул, предназначенный напарнику.

А Лирсет на правах раненого целых два дня крутился возле нее и определённо считал, будто уже закрепил это место за собой. И, как ни грустно это признавать, но придется с ним побеседовать… только не сейчас. Хотя… как раз сейчас можно показать Лирсу, кто теперь имеет право на место рядом с куницей.

— Берест!

Командир бросился на её зов мгновенно, словно ожидал этого оклика, и княжна тотчас прикусила с досадой губу. Милостивые духи! Да он же, небось, надеялся на свидание… ну за что ей такая напасть! А понять, что девушка из клана куницы не может вот так, сразу, позволить себе вести себя так, как считается в её доме предосудительным, он конечно не может… да и не хочет, это уж ясно. Неужели придется ещё и этому объяснять… или сам сообразит? Хотя надежда на такое слаба… и тает с каждым часом.

— Веся! — протянул к невесте руки командир и наткнулся на мягкую шкурку не вылинявшего зайца. — Это что?

— Рыж поймал, — кротко сообщила куница и спрятала вздох. — Вы успеете поставить жарить, пока я вернусь.

— Я забыл тебе сказать, — улыбка не сошла с лица ястреба, которое Веся могла рассмотреть яснее, чем днем, но стала грустной. — Ручей левее.

— Поняла, — кивнула Веся, не решаясь так просто повернуться и уйти. Но тут из-за камня выскользнул Рыж, и в его зубах болтался очередной заяц.

— Молодец, — искренне обрадовалась куница. — Вовремя. Держи, Берест, иди разделывай. Следующего я отдам ему. Рыж, нам в ту сторону…

И свернув влево, торопливо пошагала прочь.

Последнего зайца рысь принёс к ручью, и Веся тут же освежевала его и отдала питомцу тушку, забрав печень. Заячье мясо весной жестковато, а печень командиру в самый раз. И неважно… что он ей жених. Пока он в первую очередь её пациент… и тот, перед кем она всё чаще чувствовала себя виноватой по мере того как взрослела и понимала душой объяснения наставницы, знавшей лишь про сожжённого Весей бандита. Да про тех степняков…

В памяти невольно всплыл тот вечер… жаркий, несмотря на то, что уже почти стемнело. Сухая, выжженная солнцем трава, зеленевшая лишь в узких ложбинках между холмов, где вилась выбитая чужими конями тропка.

Они с Тадором были в тот раз в передовом дозорном отряде, оторвавшемся от основного всего на версту, и торопились догнать обоз с селянами, которых наглые степняки вместе со скотом угнали из разграбленной деревушки, раскинувшейся всего в паре десятков верст от заставы.