Артем Каменистый - Четвертый год

— Игорь Николаевич, скала здесь крепкая, и за тысячу лет не обвалится. Просто вход завалило, а дальше вроде нормально. Пойду гляну на разработку, и назад.

— Только ради Бога не рискуйте! — донесся взволнованный старческий голос.

— Не волнуйтесь — я не дурак, чтобы из-за какой-то руды копыта откинуть.

Подсвечивая факелом, Олег осторожно двинулся вперед. Он знал, что в такой окварцованной породе выработка может тысячи лет простоять, не обвалившись, но так же знал, что по любой трещине давно за эти годы мог пойти скол, и от рухнувшей пятитонной каменюки шлем не спасет.

Но любопытство сильнее страха — Олегу нравилось бродить по старым шахтам, или природным пещерам. Нет, спелеологией он не увлекался — так, несерьезный любитель. Дома у него хранился неплохой трофей, найденный в одной из уральских шахт — старинный позеленевший бронзовый шлем. Неизвестно, сколько ему лет, но явно много — перед зеркальцем отражателя сохранилось гнездо, куда шахтеры вставляли свечу для освещения.

Игорь Николаевич ошибся — крепь здесь еще не рассыпалась. Олег это выяснил, когда достиг первого штрека — он в обе стороны отходил от штольни. Место сопряжения двух выработок древние рудокопы тщательно закрепили ошкуренными бревнами. Непонятно, что за порода, но от рудничной сырости древесина не сгнила, а наоборот закалилась — как металл стала.

Здесь же сверху свешивался лоток рудоспуска. Вряд ли местные горняки использовали вагонетки — скорее всего здесь загружали тачки, или носилки. Вода, проникшая в штольню, пробила русло по другую сторону выработки, и не размыла оставшуюся здесь кучу руды. При свете факела не понять было, насколько эта руда разложилась. Олег разгреб топором всю кучу, набрал в мешок пару килограмм образцов снизу. Когда выберется, рассмотрит, что здесь добывали. Хорошо бы, конечно, забраться наверх, в саму добычную выработку, найти забой. Но страшновато лазить в такие места — хватит на сегодня экстрима.

Олег уже развернулся было назад, но какая-то сила буквально заставила его заглянуть в штрек. Влево не просматривалось ничего интересного, зато справа лежало что-то огромное, непонятное. Будто машина какая-то горная. Бред — откуда здесь машина.

Шагнув вперед, Олег приподнял факел, поярче освещая находку. Под ногой что-то резко хрустнуло — камни так не хрустят. Посветив под ноги, вздрогнул — он стоял на костях… человеческих костях. И под каблуком сапога трещал череп. Перевел взгляд вперед, на темнеющую груду, перегородившую выработку. Какое-то странное бревно свешивается оттуда… кривое бревно… таких не бывает, а если и бывают, то в шахту такие не потащат — на крепь не пойдет.

Шагнув еще ближе, Олег, наконец-то понял, что перед ним. Ноги сами понесли его обратно. Поспешно, чуть ли не бегом, добрался до лаза, отбросил еле чадящий факел, исцарапав предплечье, ужом выполз на белый свет.

— Ну что там? — радостно поинтересовался старик.

Олег глянул на него, обернулся на темнеющий лаз. Ничего не ответил, молча высыпал содержимое мешка, так же молча покопался среди камней, один подкинул в ладони, затем аккуратно раздробил обухом топора, изучил свежие сколы, протянул находку спутнику:

— Вот, Игорь Николаевич — вроде бы сульфид серебра.

— Вот и отлично! Не зря вы туда рискнули забраться. Что там внутри? Видели что-нибудь интересное?

Олег опять покосился на отверстие лаза. Сказать или нет? А что говорить — он же и сам толком не понял, что увидел. Да уже и не уверен, что это ему не показалось — свет от факела мог сыграть злую шутку со зрением.

— Нет, Игорь Николаевич, там обычная старая шахта. Боюсь, состояние ее аварийное — если браться за разработку, придется немало сил вложить, чтобы закрепить все опасные участки.

— Так это Монах решать будет — стоит это серебро таких усилий, или нет. Но он будет рад, что серебряные разработки все же нашлись. Давайте пройдем дальше, посмотрим на той стороне холма старые карьеры. Там и отвалы большие, и шлака много. А вечером сами покажете Монаху серебряную руду. И расскажете о том, что видели в шахте.

Олег, соглашаясь, кивнул. Но одновременно подумал, что кое-что он рассказывать не будет — лавры сумасшедшего ему точно не нужны. Если начнут ремонт той штольни, пусть сами разбираются над ее загадками, без Олега — лезть туда ему больше не хочется.

Он так и не понял, что за груда перекрывала тот штрек полностью — будто туша мамонта. Но одно, вроде бы, увидел четко — из этой груды свисала рачья клешня… размером с приличное бревно.

Добрыня долго стоял на причале, провожая корабль. Даже когда «Арго» скрылся за поворотом Хрустальной, все равно не ушел — задумался.

Вот и все — войско покинуло поселок. Утром на левый берег переправилась пехота и отряд ваксов — им топать посуху, вместе с Кругом, а теперь вот проводили корабль для флотилии Олега. Теперь остается ждать, чем закончится этот поход. И надеяться на победу.

А еще надеяться, что когда-нибудь эти походы закончатся, и на этой земле наступит мир.

Но это уже сказочные мечты.

Глава 18

В избе Монаха царил штабной дух — никаких следов пьяных пирушек не осталось. Стол, вместо скатерти, накрывала детальная карта, нарисованная на лосином пергаменте. По одну сторону стола собрались офицеры северян, по другую южане — Кругов, Дубин, Кабан и Макс. Диктатор, используя вместо указки узкий кинжал в ножнах, объяснял диспозицию:

— Вот здесь и здесь были две стычки с их кораблями. В первой сожгли два, во второй один. А здесь Олег нашел замаскированную гавань, и хайты лишились около двадцати галер. Их суда стояли без экипажей, и набег выдался очень удачным. Сейчас флотилия его рейдирует примерно здесь. Но вроде бы контакта с противником больше не было. С тех пор, как южане притащили сюда свой флот, враги стали вести себя гораздо осторожнее.

Круг, почесав затылок, уточнил:

— Так Олег уже сжег больше двадцати их галер? На чем же они теперь переправляться будут?

— За хайтов не переживайте — корабли они найдут. Конечно, мы не знаем точную численность их флота, но, думаю, эти потери для них не смертельны. Мы даже не видели еще их главные силы — огромные корабли. Если южане с ними не смогут справиться, то помешать переправе не удастся. Нас, бывало, эти крейсера обстреливали железными ядрами с реки. Дальнобойность у них около километра — страшное оружие. А однажды они сожгли деревню зажигательными снарядами. Горело не хуже напалма.

— Может у них всего один такой корабль, — предположил Макс. — Мы, при прошлом их набеге, напоролись на такой — он был один как раз.