Марьяна Сурикова - Академия жизни

— Для тебя было бы иное наказание. — Селена замолчала.

— Ты знала, что я в академии?

— Прочитала в журнале о твоем переводе. Не понимаю только, зачем ты все бросила?

— Амир привез меня сюда без моего согласия.

Вот теперь Селена посмотрела на меня, и на лице ее отразилось неподдельное удивление.

— Зачем?

— Я узнала, кто он такой.

— Ты собиралась выдать его?

— Конечно. Он ведь лгун и мошенник.

— Значит, он все правильно сделал.

— Что? Правильно, что привез меня сюда против воли, подстроил все так, будто я сама перевелась?

— Ты слишком принципиальная, Виолетта, он это знает не хуже меня. Ты бы не пошла на сделку, а сделала то, что считаешь правильным. У него не было иного выхода.

— Когда ты узнала, кто он такой?

— В тот вечер, когда решила расстаться с жизнью. Я раздобыла веревку, пошла в башню, там еще такие стропила высокие… непросто было сделать петлю…

— Зачем, Селена?

— Моя жизнь была разрушена! Я стала изгоем для всех, эти девушки проходили мимо так, словно я грязь под их ногами, родители написали, что не желают знать дочь, опозорившую их имя, у моей сестры расстроилась помолвка из-за того, что я оказалась такой… легкомысленной. Демиус оставил меня, он уехал и не прислал ни одного письма, не сказал ни единого слова на прощанье.

Я никому не была нужна, все отвернулись от меня, я не видела иного выхода. Когда накинула веревку на шею и собиралась спрыгнуть со стула, в башню ворвался Амир. Он поймал меня и перерезал веревку. А я кричала, вырывалась, требовала, чтобы он дал умереть спокойно. Он прижал к себе, успокаивал, шептал, что никакие трудности не стоят загубленной жизни, что жизнь многогранна, а за плохими событиями всегда следуют хорошие. Я плакала, что ничего в моей жизни хорошего не будет. Тогда он снял личину, показал свой истинный облик, рассказал, кто он такой, и предложил учиться в его академии, обещал, что здесь меня никто не обидит. Он сдержал свое слово.

Селена вновь замолчала, а я не могла и слова сказать. Горло внезапно сдавило, и сердце колотилось очень быстро. Странная непривычная боль разлилась в районе груди. Чувство, похожее на раскаяние, затопило сердце.

— Я и подумать не могла, что ты решишься на такое, Селена.

— Конечно, Виолетта. Ты судишь других по себе и никогда бы не сунула голову в петлю, стояла бы, как сейчас, одна против всех, еще бы бросила им в лицо, как они не правы. Я восхищалась тобой с самой первой встречи, и не я одна, только девчонки слишком завидовали высокому положению, тому, как считаются с твоим мнением остальные, их возмущало, что ты все воспринимаешь как должное, а я восхищалась искренне, хотела стать похожей… Теперь пытаешься бороться с Амиром в отместку за то, что он привез тебя сюда, не так ли? Он ведь не оставил тебе выбора, как ты не оставила выбора мне.

Селена отвернулась, поднесла ладонь к лицу, смахивая с ресниц слезы, и пошла прочь. Я замерла на мгновение, а потом бросилась следом и догнала ее.

— Постой. Прости меня. Я… Мне казалось, это неправильно. Я чувствовала, будто ты предала меня, предала нас всех, презрев общественные устои. Так нельзя было поступать, женщина не может идти на поводу у своей страсти, чистота — это величайшая ценность, то, что девушка обязана хранить для человека, который станет ее мужем. Для меня столь шокирующим было увидеть тебя с Ритьери, Ритьери, который не пропускал ни одной юбки в университете…

— Что тебе известно о страсти и любви, Виолетта?

— Я люблю Эрина.

— Любишь? Почему же ты до сих пор не разрушила эту академию до основания, пытаясь вырваться на свободу, пытаясь убежать к нему, к тому, кого любишь? Любовь не дает нам выбора, она заставляет терять рассудок, заставляет забыть о запретах. Одержимость тем, кто украл наше сердце, не дает спокойно спать ночами, и все грезы только о нем… В одном ты оказалась права, я была одержима страстью, я поверила тому, кому не стоило верить, я полагала, что полюбила, но то была лишь иллюзия. Теперь у меня есть возможность начать все сначала, и я приложу к этому все силы. Закончу академию, найду хорошую работу, устрою свою судьбу… а ты можешь и дальше воевать с Амиром, ты в любом случае проиграешь.

Селена отвернулась и ушла, а я не стала ее задерживать. Время нашей дружбы прошло. Селене многое довелось пережить, а виновницей ее бед была я. Зато теперь история повторилась, и я оказалась на ее месте.

— Летта, Летта, ты там жива еще?

Староста колотила в дверь уже минут пять, а мне не хотелось отвечать. До библиотеки я так и не дошла, вернулась в чулан, легла на кровать и пролежала так немало времени, пока не услышала стук. Открывать не желала, ждала лишь, что старосте надоест стучать и она уйдет.

— Летта, да открой ты наконец, к тебе пришли.

Последние слова сняли апатию, словно по волшебству.

— Кто пришел? — спросила я, распахивая дверь.

— Иди за мной.

Староста провела меня в небольшую приемную, где обычно принимали посетителей. Я в величайшем волнении зашла в комнату и не поверила своим глазам:

— Мелинда!

— Мисс Виолетта! — подскочила девушка. Она была одета в дорожное платье с накидкой на плечах, капюшон прикрывал волосы, а в руках служанка держала саквояж.

— Общайтесь, — разрешила Элинна и ушла.

— Что ты здесь делаешь, Мелинда?

— Я ушла из дома ваших родителей, мисс.

— Тебя выгнали?

— Я сама уволилась.

— Что произошло?

— Вы когда ушли, мисс Виолетта, а родители поймали Ани с вашими вещами и драгоценностями… что же вы ее попросили-то, мисс Виолетта? Она так глупо попалась. Я бы вам все принесла…

— Позже об этом, Мелинда. Рассказывай дальше.

— В общем, они были в ярости, оба. Даже говорить о вас не желали.

— Не желали? Но почему, почему они не захотели повидаться со мной?

— Ваша мать, мисс, сказала, что зря она столько лет пыталась воспитать вас достойной леди, а отец заявил, что она вас избаловала, все вам дозволяла. Поссорились они.

— А Эрин? Может, Эрин их образумил?

— Мистер Эрин даже не появлялся у нас после вашего перевода.

— Не появлялся?

— Да. Он прислал какое-то письмо вашему отцу, но что в нем, я не знаю.

Черная тоска охватила сердце, апатия накатила вновь. Я устало опустилась на стул и тихо спросила:

— Так зачем ты ушла?

— На днях Зор Анделино явился, мисс. Ох и разозлил он меня! Я как раз чай подавала, когда услышала, как он про вас говорит. Сейчас даже повторять не хочется. Потом потребовал провести в вашу комнату, заявил, что заберет бумаги, касающиеся подготовки участников состязаний. Миссис Эстер велела мне отпереть дверь. Он там все вверх дном перевернул, записи ваши, планы, чертежи — все забрал. У меня сердце кровью обливалось смотреть, как ректор ваши труды себе присваивает. Он еще и остальные бумаги просматривал, мисс… вот я и не выдержала, крикнула, чтобы руки убрал, что не его это собственность.