Легенды Альферии - Пухнявая Панда
Однако, прежде чем она успела продолжить разговор, в него вступил отец:
— Его храмы есть по всему миру, даже там, где его не почитают или противостоят ему.
Алексарион, удивлённый такой мыслью, поднял взгляд на него и спросил:
— Как тогда они могут там находиться? Не кажется ли это невозможным?
— В этих храмах исцеляют всех, кто в этом нуждается. Они просят лишь молиться их богу. Именно такой подход позволяет им находить место даже среди тех, кто изначально не принимает его веру, — ответил отец.
Алекс с интересом посмотрел на него и на его лице мелькнула тень сомнения. Он почесал подбородок и спросил:
— Но получается, враги усиливают его, когда ему молятся? Разве их боги не возражают против этого?
Отец посмотрел на сына с особенной смесью гордости и уважения. Его взгляд говорил, что сын начал понимать сложности мира вокруг, и это его радовало. Он выдержал паузу, словно собираясь с мыслями, и затем ответил:
— Да, ты прав. Это действительно невыгодно для других богов. Они пытались это исправить: лишали своих последователей возможности молиться, создавали препятствия, вмешивались в сознания людей. Но каждый раз это только ухудшало ситуацию. В итоге они перестали с этим бороться.
Алексарион задумчиво кивнул, но уже не стал продолжать разговор. Он закончил свой завтрак, встал и сказал:
— Мне нужно идти.
Мама подняла взгляд и произнесла:
— Будь осторожен, сынок.
Алекс кивнул, отправляясь в путь. Он шёл по каменной мощёной дорожке, ведущей через сад. Когда он подошёл к храму, его взору предстали массивные дубовые двери. Они, как всегда, были широко распахнуты. Их поверхность украшала искусная резьба, изображавшая сцены из жизни бога. Он задержал взгляд на одном из барельефов, где Витарион исцелял страждущих.
Алексарион вошёл в храм, чувствуя, как его сердце бьётся чуть быстрее от предвкушения. Пространство перед ним было наполнено светом, струящимся сквозь яркие витражи. Вокруг царила умиротворяющая тишина, нарушаемая лишь шепотом молитв, что доносились от собравшихся прихожан.
Храм поражал своей величественной архитектурой и одновременно удивлял простотой. Высокие своды поддерживались колоннами. На стенах были фрески, рассказывающие о чудесах и испытаниях их божества. Каждая деталь этих произведений искусства была тщательно продумана, а яркие краски и эмоции, запечатленные в сценах, словно оживали перед глазами прихожан. Особое внимание привлекала статуя, выполненная из белого мрамора, стоящая перед алтарем. Ее выразительные черты и мастерство исполнения создавали иллюзию, будто вот-вот фигура оживёт и заговорит, обращаясь ко всем присутствующим.
Осмотрев храм, он искал знакомое лицо среди людей. Вглядываясь в силуэты людей, склонивших головы в молитвах, он не видел той, кого хотел встретить больше всего. Девушка, чьё сердце было отдано служению, занимала в его душе особое место. Она была послушницей и мечтала стать жрецом, чтобы всю свою жизнь посвятить вере и заботе о людях.
Алексарион прошёл мимо алтаря, где обычно послушницы готовились к службе, но даже там её не было. Он внимательно осмотрел все уголки, проверил места, где она могла бы находиться. Его сердце наполнилось беспокойством и разочарованием от осознания, что, возможно, она ушла или занята служением в другой части храма, куда ему нельзя было заходить.
После тщетных попыток найти её внутри он, не сдаваясь, направился в сад. Его шаги были спокойными, но быстрыми, когда он проходил мимо ровных живых изгородей и цветущих клумб. Лёгкий ветерок нес с собой ароматы трав и цветов, которые перемешивались с утренней свежестью. И вот среди зелени он заметил её — ту, кого искал, усердно работающую над уходом за растениями.
Она работала, чуть согнувшись, а движения были полны грации. Её фигура, стройная и гармоничная, казалась созданной самой природой, словно окружающая красота текла через неё. Волосы, цвета зрелой пшеницы, небрежно собранные в пучок, выглядели как солнечные лучи, вырвавшиеся из облаков. Некоторые пряди спадали на лицо, касаясь щёк. Голубые глаза излучали безмятежность и мудрость. В её взгляде читалась доброта, отражавшая всю её преданность служению и стремление к гармонии между земной жизнью и духовным миром. Её губы часто украшала едва заметная улыбка, которая словно озаряла её лицо, делая его ещё прекраснее.
На ней была простая туника светлого цвета, подчёркивающая её скромность и одновременно женственность. Легкие сандалии на ногах позволяли ей свободно двигаться по саду, не мешая её работе.
Погружённый в свои размышления и восхищение девушкой, Алексарион не заметил, как его друзья тихо подошли к нему. Их голос раздался рядом с ним, заставив его вздрогнуть от неожиданности и выйти из своих мечтаний.
— Алекс, — обратился к нему Мирон, — твоя мама сказала, что мы можем найти тебя здесь.
Мира, стоявшая рядом, подтвердила его слова лёгким кивком и добавила:
— Мы так и думали, что ты где-то здесь.
Когда друзья задали ему вопрос о том, чем он занят здесь в последнее время, его охватило лёгкое чувство неловкости. Он знал, что истинной причиной его частых визитов была девушка, которая ему нравилась, но он не хотел делиться этим даже с самыми близкими друзьями.
— О, ничего особенного, — его голос звучал спокойно. Чувствуя, что нужно как-то ответить, он слегка улыбнулся, пытаясь скрыть смущение, и подбирал подходящие слова, чтобы уклониться от дальнейших расспросов. — Просто нахожу здесь спокойствие и уединение. Это место, где можно подумать и отдохнуть душой.
Мирон, не склонный к долгим рассуждениям, слегка кивнул и сказал:
— Понятно. Ну, если тебе нужно место для раздумий, это место — действительно отличный вариант. Здесь всегда так спокойно.
Мира, всегда более внимательная к мелочам, взглянула на Алексариона с лёгкой улыбкой и, может быть, даже с небольшим подозрением:
— Это здорово, что ты нашёл такое место для себя. Но знаешь, если когда-нибудь захочешь чем-то поделиться, мы всегда будем рядом.
Её слова прозвучали тепло и по-дружески, но Алексарион понимал, что она могла что-то заподозрить. В тот момент, поддавшись эмоциям, он решился задать вопрос, который давно крутился у него в голове.
— Мира, как ты думаешь, какие самые красивые цветы можно подарить девушке? — спросил он, не скрывая задумчивости в голосе. Его взгляд был устремлён вдаль, словно он представлял этот момент.
Она заметила искренний интерес в его вопросе и, возможно, даже нерешительность, которая ускользнула от глаз брата. Её улыбка стала чуть более лукавой, но она, чувствуя важность этого для Алексариона, ответила серьёзно:
— Знаешь, далеко от нашей деревни, в лесу, растут редкие и удивительные цветы. Если девушка увлекается ими, то такой подарок станет для неё по-настоящему особенным. Они не только прекрасны, но и символизируют, насколько далеко ты готов зайти ради
