Штормовые волны (СИ) - ЮЭл
— Завтра на закате, жду тебя возле водопада в хвойном лесу. Я скажу кто твоя семья.
Беспроигрышный вариант. Единственное, что интересовала подопечную, помимо игр, развлечений и войны, это месть. Месть породившей и бросившей её женщине.
Он понимал Итти и причины, побудившие ее на подобный поступок. Да и сама Василиса поняла бы, не будь наполнена кровью отца, а значит — тьмой. Ведь искоренить в зародыше то, что может разрушить мир через какое-то время проще, чем жить с последствиями своей мягкотелости.
Правда, он бы не стал убивать дитя, не смог бы. Дракон искал бы варианты решения проблемы, не прибегая к крайней мере. Чем он уже несколько месяцев и занимался. Подопечные — его детище и он не может просто так уничтожить их, не рассмотрев все возможные варианты решения проблемы.
Солнце клонилось к закату, начали сгущаться сумерки, а Василиса так и не появилась. Эрик лег возле почти родного дерева и, прикрыв рукой глаза, подумал о том, что капля должна была начать действовать почти сразу, прорываясь сквозь сгустки тьмы и уничтожая ее. Главное, чтобы к битве, Василисина кровь была чиста, тогда есть шанс. В противном случае — он всех подвел. Но его девочка справится, обязательно справится. Не зря же первый из трех так много вкладывает в своих подопечных.
Дождь забарабанил где-то рядом, но его не коснулась ни одна капля…
Пришла.
— Добрый вечер, Василиса!
Эрик отнял руку от глаз, сел и посмотрел на подопечную. Волки при ней, а служанки нет.
— Ты все еще жив? — Девушка, на сегодня в приличном платье, походившим на те, что мастерила для нее Кики (с длинными разрезами по бокам для драки, под которыми ноги спрятаны в удобные узкие штаны), опустилась рядом, но не слишком близко и посмотрела на дракона, своим ледяным взглядом черных глаз.
— Я слишком молод, чтобы умирать.
— А разве тебе не несколько сотен лет?
Он широко улыбнулся. Осведомлена. Молодец, собрала всю информацию про врага.
— По меркам драконьего племени я очень молод.
Не произвел эффекта, Василиса даже бровью не повела. Она вообще была погружена в свои мысли и будто не замечала его пристального взгляда.
— Я пришла. Говори. — И снова упорно отводит глаза. Может, вспомнила, что он ей не нравится.
— Красивый рисунок. — Эрик махнул головой, на правую руку девушки. Черную татуировку, похожую на вилку с двумя неострыми излишне длинными зубцами и короткой рукоятью он заметил еще на ужине. Она удачно расположилась, начинаясь ниже локтя и заканчиваясь чуть выше, обращенная двумя зубцами к плечу.
— Это…
— «Страх нежити». — Перебил учитель. Металлический предмет такой формы сводил с ума упырей, вампиров, личей, духов и морских блудниц, не давая им распевать свои убийственные песни.
— Да. — ухмыльнулась Василиса. — Она…
— Горит красным пламенем, когда к тебе собираются применить магию. — Снова закончил мысль своей подопечной. Действие татуировки дракон заметил, стоило Тенгизу, направить на нее магию воды. А затем вернулся к главному вопросу, будто и не было лирического отступления. — Договоримся о цене.
— Ты планируешь торговаться со мной? — мгновенный переход не смутил собеседницу.
— А почему бы нет? У меня есть то, что нужно тебе, я вправе требовать взамен то, что нужно мне.
— Войне быть! — Почему-то решила она отрезать возможность торгов десятилетиями готовящейся битве.
— Это неизбежно. — Решил согласиться Эрик.
— Тогда что тебе нужно?
— Мои волки, конечно же.
— О, Эрик, — в голосе Василисы прозвучали ледяные нотки раздражения, — ты жалок! Вот объясни мне, что за стремление спасать своих подопечных?
— А кто, если не я?! — Совершенно спокойно констатировал очевидное, дракон. Что в действительности было полной правдой. Его подопечные всегда относятся к, грубо говоря, отбросам. Неблагополучные семьи, сироты, недооцененные таланты. Он всегда брался за сложных индивидов и растил из них настоящих воинов.
Видимо, мысли девушки развивались в том же направлении, так как она кивнула.
— Скажешь кто моя мать, отдам тебе волков.
— Не отдашь, а отпустишь. — не повелся на уловку дракон. — И не мать, а семью. Речь шла о семье.
— В чем подвох?
— Ни в чем. Я просто напоминаю тебе условия сделки.
— Почему ты не присоединился к Суво? — Неожиданно спросила Василиса. — Я знаю, что он предлагал. Ты силен, а он жаждет переманить к себе всех сильных воинов и колдунов.
— Так вот зачем ему нужен Камиль. — Сделал правильные выводы Эрик. А затем задал, давно интересующий его вопрос. — И почему Суво не предложил Тенгизу место подле себя? Морские — мощь, с которой нельзя не считаться, так же как и Тен, который по праву, носит имя сильнейшего воина подводных глубин? Мне ли не знать. — Ответа не последовало, но он и не требовался. — Ты отговорила. Он пошел на уступки ради дочери. Хм…Интересно.
Мысль о том, что темный колдун имеет слабость, была неожиданностью. Неожиданностью, о которой никто не должен узнать, ибо тогда Василисе грозит даже не смерть, а заточение и муки.
— Я жду. — Напомнила подопечная.
— Я не дам тебе того, чего ты хочешь, пока волки не будут свободные.
Эрик
— Ой, да забирай. — Она встала и махнула рукой. — Черный Деметрий и белоснежный Амир подошли. — Долг уплачен. Отныне и впредь я не имею права на вашу жизнь, силу и свободу. — Волки дернулись, будто с них осыпались невидимые оковы. — Доволен?
Эрик медленно встал, подошел и произнес:
— Более чем. А теперь слушай меня внимательно. — Он ухватил ее правую руку своей, акцентируя внимание на татуировке, продолжавшей оставаться черной. — Перед тем как пустить в бои свои войска против нас, потребуй у отца ответа на один вопрос. Пусть озвучит имя породившей тебя женщины. Не перебивай. — девушка закрыла открывшийся было для возмущения рот. — Потребуй, чтобы убедиться в моей искренности. Тогда ты сможешь принять решения, на чьей стороне вести бой.
Я буду ждать. Я, Деметрий и Амир будем ждать, пока ты не решишь. Если выбор будет сделан в нашу пользу, то спина к спине, мы будем биться подле тебя. Если решение будет в сторону отца…Что ж, тогда я убью тебя.
Черный двузубец на ее руке полыхнул сине-серебристым пламенем.
— Что это значит? — Василиса отдернула руку.
— Это значит, девочка моя, что я ни словом тебе не соврал. — Эрик протянул кисть и указал на внутренней стороне безымянного пальца, совершенно неприметный черный двузубец. — Амир, Деметрий, уходим. — От брошенного на землю мешка повалил густой сиреневый столб дыма, который прорезал пространство и
