Феникс. Полет (СИ) - Светлана Залата
Сказки. Наверное.
Или, быть может, близость к разгадке, близость к необходимости выносить приговор, и, возможно, поднимать меч на кого-то из спутников делала меня слабой.
Против кого-то… Против Витора. Или против Лоака — если его брат и правда тот, из-за чего происходит все здесь. Или против кого-то еще…
Ни один из этих вариантов мне не нравился. Ни один.
Витор по-прежнему посматривал на меня украдкой. Дикки, сова Мерде, летавшая все путешествие вокруг нас, сидела неподалеку и таращилась в оба глаза. Кажется, маг ее пытался скрыть — я чувствовала куда более сильную, чем обычно, пелену магии от фамильяра летописца.
Ладно, чего тянуть-то? Словно если забыть стрелу в ране необходимость ее вытаскивать исчезнет.
— Выкладывай.
— Что? — Витор вздрогнул, словно пойманный с поличным воришка.
— Ваша мажеская компания явно хочет что-то у меня узнать, и выбрала тебя парламентером. Ну так спрашивай.
Витор кинул почти извиняющийся взгляд на сову.
— Ты — Служитель. Носитель Истинного Огня, того самого, которым Фитай запер Сурта в Клетке Мироздания.
Я кивнула. Вопроса тут не было, но все же.
— И я… я просто не могу понять — почему ты пощадила его?
Я подбросила дров в огонь. Протянула руку так близко к пламени, что его жар начал казаться обжигающим. Ирония — Черный Огонь и Огонь Истинный одинаково горячи. И то, и то — пламя.
— Барон Виго — неспособный жить по средствам недалекий кретин, попавший в ловушку собственных пороков. Он повинен лишь перед земными законами и собственной совестью. Он потворствует тому, что творится в Хусате, но после всех затребованных им для остальных подельников денег Лига, получив наше письмо, примет меры, и есть надежда, что это отвлечет Торина и Гората. А вот смерть Виго от руки кого-то из нас вызовет много шума, и, очевидно, заставит двоих остальных «Защитников Севера» принять дополнительные меры по защите себя и всего, чем они там занимаются на полуострове и в Черной Цитадели. А ведь нет ни одного колдуна, суртопоклонника или просто зарвавшегося магика, которого не было бы проще прикончить тогда, когда он не подозревает о грядущем возмездии. К тому же мы достаточно поможим местным когда разберемся с тем, что творится на полуострове.
И ты расскажешь, что сидело в янтаре.
Один очень, очень могущественный дух. Но он скорее всего покинул этот мир. Или нет.
Воодушевляет, что…
— Я не про Виго. Я про Лоака, — Витор взглядом указал на кинжал. — Ты — Служитель. Ты ведь должна была убить его сразу, но не стала. Почему?
Я чуть склонила голову. А рыжий-то не так прост… Хотя его расслабленная поза как-то не очень гармонировала с пряной магией, явно защитной, вокруг тела. Магией, которая в общем-то мне удар нанести не помешает.
Вот только нет у меня желания с ним драться…
Я попыталась подобрать слова так, чтобы он понял. Если, конечно, это можно понять.
— Я — Служитель. Я хожу по свету в два раза дольше, чем ты живешь, и истребляю ублюдков, запятнанных тьмой Сурта и своей собственной тьмой. Убиваю тех, чьи души Огонь Владыки очищает раз и навсегда. И как Фитай чувствует тьму, следы Сурта, своего брата и врага, так и я чувствую тех, кто прикоснулся к Черному Огню. Так же, как ты, скажем, ощущаешь магию. Когда я чувствую рядом тех, с кем создана бороться — я уничтожаю их огнем и мечом. А если не чувствую… То действую по ситуации. Что Тоа, что Лоак оказались вовсе не колдунами, какими должны были быть. Вот, собственно, и все. Огонь защищает мой разум и тело от чужеродной магии, меня нельзя обдурить магически. Так что — что я теряю, отложив казнь и во всем разобравшись?
Вновь немного лжи. Огонь выжигает любые чары, что должны подчинить меня, и он может прогореть раньше, чем уничтожит их, но тогда погибну и я, так что едва ли это можно считать «подчинением». Да и магия для такого должна быть ну очень сильна. И обо всем этом Витору это знать не обязательно.
Возможно погибнешь, но скорее всего нет.
Ты-то откуда знаешь? Эксперт.
Думаешь, вас просто так зовут Фениксами?
Тоа…
Тоа только на моей памяти возрождался с десяток раз. Но у всего есть пределы, знаешь ли.
— То есть ты не сломала кинжал сразу, потому что не чувствовала угрозы?
— Да. И несмотря на подозрения, я знала, что Тоа был одним из Семерки — и Служителем при этом, и решила все же познакомиться ближе с обитателем кинжала.
— А потом, когда ты поняла, кто это…
— Потом было как-то уже поздно для необдуманного убийства. А для обдуманного нужны доказательства. Вот я их и ищу.
— Но разве вам, Служителям, вообще нужны доказательства?
Я оглядела Витора. Он явно хотел что-то для себя решить, задавая все эти вопросы.
Скрывать было нечего, и я ответила как есть:
— Если я чувствую зло, а это чувство никогда не подводило меня, в чьем бы обличии не прятался слуга Сурта, то не нужны. Но порой неясно, где искать и к чему принюхиваться. И тогда — да, необходимо понимание того, что происходит и кто в этом виноват. Не все можно принимать на веру. Вот ты рассказал мне историю о прошлом Семерки по версии своего Ордена, но не привел никаких доказательств ее правдивости.
— А дух привел что ли?
— Нет. Потому я иду дальше, стараясь их найти. И — его элементаль нам помог.
— Потому что он хочет освободить своего собрата.
— Хочет. Но Лоак мог и договорится с этим наемником, такой своего не упустит. Наверняка эльф бы согласился привезти его сюда. И без всякого риска того, что ты ночью сломаешь кинжал, знаешь ли.
Витор пошел пятнами.
— Я…
До моих ноздрей донесся слабый-слабый запах мертвичины. Слабый — но приближающийся. Быстро приближающийся.
Я подняла руку, останавливая мага.
— Надеюсь, остальные нас подслушивают. Иначе придется их будить. Кто-то послал
