Керк Монро - Тени Ахерона 2. Черное солнце

Паллантид утверждает, что этой армии будет вполне достаточно, чтобы усмирить бунтовщиков и без серьезных потерь взять город, но Конан только хмурится и качает головой — муж признался мне, что у него появились нехорошие предчувствия. Обычно, врожденное чутье киммерийца на опасность его не подводило, но я тешу себя надеждой, что у Конана сейчас просто скверное настроение и нам не о чем беспокоиться. В конце концов, скоро должны подойти подкрепления — соколиная почта подтвердила, что два из четырех легионов с немедийских границ уже выдвинулись на Полдень.

И тем не менее гвардия начала возводить «правильный» полевой лагерь — нечто наподобие временной крепости, способной задержать противника в случае нападения. Вокруг выстроенных квадратом палаток насыпается вал, который укрепляется бревнами и отточенными кольями, по углам ставятся башенки, за валом по периметру ставятся катапульты. Взять подобное укрепление с налету силами конницы или пехоты невозможно.

Толоза насуплено молчит и огрызаться вылазками пока не собирается — горожане и запершаяся в городе часть воинства графа Раймона понимают, что связываться с лучшим гвардейским легионом Аквилонии бесполезно. Даже если у мятежников будет двойной численный перевес, они не смогут выиграть ни мелкие стычки, ни сражение. Силенки не те. Установленные на башнях катапульты и баллисты до лагеря Драконов не достают, а потому обе стороны потерь еще не понесли.

Раймон доселе отсиживается в своем замке на полуночном берегу реки. Нарбонет пока находится в безопасности — Конан и Паллантид решили, что распылять наши силы и одновременно начинать осаду города и замка бессмысленно, особенно если учесть, что Нарбонет очень велик и замечательно укреплен. В любом случае замок окажется в кольце — стоит лишь дождаться появления дополнительных войск. Излишней суеты вокруг Нарбонета не замечается, только изредка проскальзывают в ворота всадники, приезжающие со стороны Заката. Раймон скорее всего пытается собрать армию из своих ленников, но пока наши дальние дозоры не замечали ничего подозрительного — в округе спокойно.

Конана очень беспокоит положение в цитадели Толозы — вчера, рядом с королевским знаменем Аквилонии, на главной башне появился черный флаг, означающий, что графу Люксэ и его людям приходится туго и они просят о немедленной помощи. Договориться с горожанами мы не сможем, особенно после того, как магистрат и военные не выполнили ультиматум короля и не сдали город без боя. Следствием стала показательная казнь девятнадцати старшин и вигуэров явившихся к королю для переговоров. Их смерть, несомненно, произвела на горожан самое дурное впечатление — они поняли, что пощады не будет и решили обороняться или ждать помощи от графа Раймона.

Я доселе жалею, что не убедила Конана отменить казнь заложников. Он тогда упрямо заявил, что никаких разговоров с бунтовщиками, убийцами и лицемерами вести не намерен, а потому, если поставленные королем условия (открыть ворота, впустить в город гвардию короны, выдать главарей мятежа и жрецов-фатаренов) не будут немедленно выполнены, то Толоза на своей шкуре узнает, что такое пресловутый «монарший гнев». Времени на раздумья было дано предостаточно — полный вечер, ночь и утро. Но по каким-то причинам город решил пожертвовать почти двумя десятками самых уважаемых граждан и сдаваться отказался. Не исключено, что большую роль в этом сыграли предводители еретиков — Аньес рассказала, что фатаренов в Толозе более чем достаточно и они имеют сильное влияние на умы людей.

Митрианские монахи ордена Вечного Солнца под предводительством брата Бернарта Монеды из Зингары тоже не сидели сложа руки. В деревнях около Толозы было выловлено несколько проповедников учения пророка Мэниха, причем четверо оказались «Совершенными», то есть жрецами высшего посвящения. Всех еретиков гвардейцы немедля отправляли в наш военный лагерь, предварительно заковывая в кандалы. Монахам же предстояло разобраться, что представляют из себя «Совершенные» и можно ли обвинить их в запрещенном законами Аквилонии поклонении Тьме. Если это обвинение будет доказано, то кара будет неизбежной…

Не далее как вчера вечером в королевском шатре состоялся примечательный разговор, при котором мне довелось присутствовать. Перед самым закатом брат Бернарт попросил аудиенции у Конана и был немедля препровожден к королю.

— …Когда фатарены появились в Зингаре, мы быстро вытравили эту заразу, ересь не успела распространиться так широко, как в Пуантене, — говорил монах, усевшись напротив киммерийца. Я тем временем налила гостю вина, но Бернарт отказался, сославшись на аскетические правила своего ордена. — Мы предполагали, что у смутьянов есть четкая иерархия, что они пользуются некоей магией, но… То, что мы выяснили за минувшие дни, приводит меня в ужас.

— Подробнее можно? — мрачно вопросил Конан.

— Фатарены неспроста завоевали симпатии простого народа. В отличие от многих не самых благочестивых жрецов-митрианцев они не ищут богатства и никогда не принимают приношений в виде денег…

— А как же дворянские земли и поместья переданные секте? — удивилась я.

— Этим занимаются не «Совершенные», а так называемые «Верные». Расскажу чуть позже. Так вот, высшие жрецы не берут денег, ведут самый непорочный и чистый образ жизни, дают обет не убивать животных и не есть их мяса — верования фатаренов гласят, будто в теле зверя может быть заключена человеческая душа, на сумевшая уйти в бесплотное царство Истинного Света. Ходят всегда пешком и в паре — чтобы один из жрецов никогда не оставался наедине со своими помыслами, которые благодаря велению греховной плоти могут стать нечистыми… Все они девственны и отрицают плотскую любовь, поскольку она порождает новую плоть, в которую будет заключен не оскверненный материей дух. «Совершенные» искренне верят в учение Мэниха и следуют его заветам, они готовы простить каждому человеку его прегрешения, потому, что в них виновна не душа, а плоть.

— Тебя послушать, так получается, что они истинные святые, — усмехнулся киммериец. — Но то, что происходит здесь, указывает на прямо противоположное. Не думаю, что монахам твоего ордена захотелось бы оказаться в одном из монастырей Толозы три седмицы назад!

— Все верно, — склонил голову Бернарт. — Проповеди «Совершенных» — это только первая часть поистине демонического плана главарей секты! Самое неприятное состоит в том, что высшие жрецы провозглашают свои верования единственно истинными! Митра, Иштар и прочие боги недостойны поклонения, ибо они сотворили тварный мир, наполненный страданием и смертью. Следовательно, надо отречься от злых божеств и обращаться единственно к Свету. Статуи богов фатарены считают идолами, храмы являются капищами, в которых возносятся хвалы торжеству тленной плоти, всякая власть для них — очевидное зло, ибо обладание ею противоречит основной идее учения: отречению от материи в пользу духа. А это означает прямой призыв к безвластию, безначалию, к неповиновению. Другими словами — к хаосу.