Диана Дуэйн - Безграничное волшебство

Нита поначалу опешила, не понимая, к чему клонит Туала. Но ирония, злая насмешка все сильнее прорывалась в ее голосе и словах. Округлившиеся кошачьи глаза светились веселыми зелеными огоньками, словно не грозный Балор громоздился перед нею, а бедная, попавшаяся в когтистые лапки мышка.

Смотрите, могучая сила его неизбывна.Он отражает искусно любые удары.Навеки решил покорить эту землю бесстрашный Балор!Идите за ним по дороге победы и славы!

Но почему же и дети, и звери бегут от него?Зачем собираются люди, бесстрашно презревшие смерть?Какое оружие может осилить Балора?Кувшин, или камень, или железка на длинном шесте?

Смотрите, разросся воитель горой безобразной.Что это? Шутка равнин зеленеющей Тетры,Где мир перевернут и страх обернулся потехой?Где ночь притворяется днем, но все ж утопает во мраке?

Это и есть покоритель миров сопредельныхС тьмой кораблей, утонувших во тьме,С дикой ордою бездушных, тупых истуканов?Или бесплотная тень нас пугает обманом?

Где эти орды? Черные звери, фоморы, кобольды?Груды камней бесполезных, осколки, обломки.Тьма кораблей? Это просто веками густевшая тьма,Тени ночные, которых пугаются малые дети.

Как сон, улетучились сонмы ужасных уродов.Грозный воитель — лишь призрак ушедших времен,О прежнем могуществе жалко скулящий,Бессильная злоба, что тайно, по капле веками копилась.

Смотри, пред тобою обычные смертные люди!Их силой бессмертной родная земля напитала.Вставай! Одолей этих фермеров, женщин, детей неумелых и КОШЕК!А может быть, миф — твоя сила, воспетая в мифах?

Тогда оставайся в легендах навеки,Приманкой для толп любопытных туристов,Невидимым призраком замков старинных,Игрушкой-уродцем в ручонках ребенка.

Исчезни, оставь наше время и землю в покое,Не стой на пороге тебе не доступного мира,Ты, жалкий обломок, урод, пучеглазая злоба!Ну, шевельнись, не таись, выходи на последнюю битву!

Вставай и…

И вздрогнула земля от ужасающего рева. Яростная боль пронизала сердце Ниты, прошла по всему телу, будто вонзилось в нее что-то холодное, беспощадное, напитанное ненавистью.

— Дайте взглянуть на этого наглеца! — с угрозой прогудел медленный, злобный голос. — Кто этот безумец, посмевший тревожить меня?

Туала не двинулась с места.

— Вставай и рискни. Если только посмеешь… — закончила она.

И он поднялся.

Крик ужаса всколыхнул ряды волшебников. Казалось, это устрашающее зрелище длилось бесконечно. Огромное чудище начало подниматься из земли, вспучиваясь под сумрачным небом, вырастая выше Ослиной Головы. Мерещилось, будто Ослиная Голова, наоборот, сжалась от страха, распласталась пологим холмиком, пала ниц перед грозным гигантом. Это уже была не просто громадная голова. Заслоняющий небо черный всадник сидел на черном коне, клыкастом, вздыбленном, изрыгающем зловонное дыхание, с глазами, наполненными зеленоватым мерцанием болотных огней. Нита узнала этого черного всадника. ОНА! Совсем недавно, во время лисьей охоты ОНА со своей кровожадной сворой гналась за девочкой в ночи. И теперь ЕЕ свора снова собиралась, стекалась, прячась в черной тени, чтобы начать охоту за телами и душами беззащитных перед этой Силой волшебников. Воя и разевая кровавые пасти, будут они гнать людей, как зайцев, пока на их плечах не ворвутся в реальный мир. Они станут там такой же явью, как жизнь. Но принесут, с собой смерть и разрушение.

Нита уже слышала нетерпеливые взвизгивания, ощущала запах гнили, исходящий из разинутых пастей. Но смотрела она на всадника, не в силах оторваться от ужасного лица. Оно было словно бы скрыто под неподвижной маской. Рот изогнулся кривой щелью, напоминающей улыбку. Глаза полузакрыты и мертвы. ОНА все еще оставалась в обличье Балора, и эта каменная оболочка сковывала ЕЕ, словно панцирь.

«Ронан попал Копьем в глаз, — вдруг подумала Нита, — но глаз мертв! Вот что! ОНА должна открыть глаза, проглянуть сквозь мертвый камень! И тогда…»

Кит чуть толкнул Ниту плечом.

«Начинается, — беззвучно произнес он, — Копье оживает!»

Она взглянула на Ронана. Тот поднял над головой вернувшееся Копье. Оно дрожало в его руках, поворачивалось в сторону ужасной черной статуи, вытягивалось, острилось, волны огня пробегали по темному наконечнику, словно бы раскаляя его изнутри.

— Еще рано, — прошептала Нита, — Ронан, еще рано…

Она знала, что он не мог слышать, но, даже услышав, вряд ли смог бы остановить движение Силы. Ронан боролся с Копьем, сдерживая его обеими руками. Оно рвалось и дрожало, пытаясь устремиться в роковой полет.

Узкая, еле заметная полоска света трещиной прошла по лицу черного гиганта. Свет этот лезвием раскаленной стали резанул Ниту по глазам, опалил тело, разъедая одежду и кожу, словно струя кислоты. Она закричала, упала на землю, скорчилась, сжалась, желая уменьшиться, исчезнуть, лишь бы спастись от сжигающего луча. Вокруг раздавались стоны и крики других волшебников. Нита различила в этом едином вопле боли душераздирающий стон Кита. Она успела мельком увидеть, как он катался по земле, извиваясь, словно в последней агонии. Боль затмила все. Она обнажила нервы и сжигала кости. Слезы заливали лицо, мешались с грязью и пылью.

И все же что-то внутри не давало ей сдаться и умереть. Внезапно родившийся гнев, который обычно вскипал в ней во время неравной драки, теперь вернул сознание. Нита потрясла головой и, упираясь ладонями в землю, попыталась подняться. Сначала на колени, потом, широко расставив подгибающиеся ноги, распрямилась. Сквозь слезы и грязь, стекающие по лицу, она увидела Ронана, который все еще боролся с Копьем. А впереди нависшая над нею тьма рассекалась светящейся щелью. Злобный свет бил теперь не тонким лучом, а лился потоком из постепенно раскрывающегося глаза чудовища.

«Если успеет глаз распахнуться, светом смертельным землю зальет. Станет Ирландия горкою пепла, — услышала Нита поющий голосок Туалы. — Но только открытый глаз уязвим! Ронан, Ронан, миг улови! Не торопись! Не промедли!..»

Туала вдруг умолкла, дернулась и скатилась с камня к ногам Ниты. Девочка подняла крохотного котенка с опаленной шерстью. Рюкзак куда-то запропастился, и Нита сунула вздрагивающее тельце за пазуху. Кошечка вцепилась в голое плечо, но истерзанное болью тело Ниты даже не почувствовало острых, царапающих коготков. Эту боль можно побороть, можно, нужно! Рядом с Нитой кто-то застонал. Кит!