Питер Дикинсон - Веревочник

— Хорошо, — сказала она.

В стороне от дороги стояла маленькая лачуга. Она имела только три стены и была открыта к лесу. В центре лежал плоский камень, на котором, видимо, разводили огонь. Путники придирчиво осмотрели постройку.

— Вы ничего не чувствуете? — спросил Альнор.

— Ничего особенного, — ответил Таль.

— Лананет говорила, с императорской армией приходили маги, — сказала Мина. — Мне кажется, это как-то связано с ними. Давайте немного здесь приберемся, пока светло, но придем сюда на ночь, только если пойдет дождь.

Тилья стреножила Калико, оставила ее пастись перед хижиной и пошла вместе с Миной по старой Императорской дороге в лес. Оказавшись под сводами деревьев, Мина сказала:

— Я не слышу кедры. По-моему, это из-за тебя. Оставайся здесь.

Она отбежала вперед, постояла немного, прислушиваясь, и махнула Тилье рукой, чтобы та подошла.

— Услышала. Я была права, в твоем присутствии я будто глохну.

— Но ведь раньше так не было.

— Ты изменилась. Нашла себя, если понимаешь, о чем я. Ты стала гораздо сильнее. Так что подожди меня здесь. Я скоро вернусь.

Мина углубилась в лес, нашла старый величественный кедр и обняла его шершавый ствол. Она долго стояла так, а потом медленно вернулась к Тилье.

— Лепечет что-то неразборчивое, как человек, которого только что разбудили и который не хочет просыпаться, — грустно сказала она. — Магия умирает, Тилья. Магия умирает.

— А единороги? Они еще здесь?

— Может быть, они прячутся. Есть только один способ это выяснить. Надо привести сюда мальчиков, пока не стемнело.

Сделав шагов двадцать под сводами деревьев, Альнор остановился и упал бы, если бы Мина его не подхватила. Немного дальше прошел Таль, но потом качнулся и закрыл глаза. Тилья вывела его из леса. Ее прикосновение не возымело никакого действия.

— Это оттого, что единороги очень боятся, — сказала Мина.

— Они были где-то поблизости? — спросила Тилья.

— Нет, просто их страх наполняет весь лес. Кедры больше не разговаривают, а это значит, что магия умирает. Без магии единороги не выживут, и они это знают. А без единорогов не будет и хвори, и тогда кто угодно сможет пройти через лес — солдаты, сборщики податей…

— Должен быть какой-то способ, — задумчиво произнес Альнор, положив голову на колени к Мине.

— Конечно, должен быть, — сказала Мина. — Просто надо найти кого-то, кто знает этот способ. — Она помолчала и украдкой взглянула на Тилью. — И кто скажет нам, что делать, когда мы вернемся домой.

Повисла тишина. Теперь все в упор смотрели на Тилью. Она сглотнула:

— Хорошо. Фахиль велел мне не говорить вам, но…

— Тогда не говори, — перебил ее Альнор.

— Если только мы ничем не можем помочь, — добавил Таль.

— Нет. Но если что-нибудь пойдет не так… Он сказал, это может произойти… Нет, все будет хорошо.

— Он велел тебе попробовать что-то сделать?

— Да, если… Этого я тоже не могу вам сказать.

— Раз он велел, значит, все будет хорошо, — заявила Мина. — Сделай это прямо сейчас, через несколько часов пойдет дождь. Мы подождем тебя здесь, у леса.

Тилья вернулась в хижину и опустилась на колени перед большим плоским камнем. Все другие места казались ей слишком открытыми.

«Десять секунд, — сказала она себе. — Этого должно хватить».

Дрожащими пальцами она закатала рукав и отвязала перья птицы Рух. Потом она размотала волос Веревочника, закрученный вокруг них, положила его на камень, а перья убрала в карман. Преодолевая страх, она вытащила из-за пазухи шкатулку, открыла ее, поставила рядом с волосом и начала считать до десяти. Через три секунды волос вспыхнул ярко-оранжевым пламенем. Длинные языки огня потянулись в сторону леса, но остановились на краю хижины, там, где не было стены. Тилья почувствовала, что ее одежда вот-вот вспыхнет, но не ощущала жара. Это была рукотворная магия, которая не причиняла ей вреда. Досчитав до десяти, она заставила себя сунуть руку в огненный вихрь, нащупала шкатулку и захлопнула ее. В ту же секунду пламя угасло.

Волос Веревочника исчез. Тилья повесила шкатулку на шею и спрятала под кофтой.

Она вышла, погладила по шее встревоженную Калико, одновременно успокаивая себя, и села на камень перед хижиной, со смесью ужаса и надежды ожидая Веревочника. Или Врага.

Садящееся солнце окрасило тучи над лесом в багровый цвет. Время шло. Ничего не происходило. Потом вернулись Альнор, Мина и Таль.

— Все хорошо? — спросил Альнор. В его голосе звучало беспокойство.

— Я пока не знаю, — ответила она. — Надеюсь, кто-нибудь придет и поможет нам…

— Нам больше не надо быть вдалеке от тебя? — спросила Мина. — Я не хочу, чтобы ты оставалась одна в темноте.

— Лучше нам держаться вместе, если что-то пойдет не так, — сказал Альнор.

Они разожгли костер и пожарили каштаны, которые собрали у леса, пока Тилья вызывала Веревочника. Девочка не могла есть из-за сковывающего ее напряжения и беспокойства. В ней росла уверенность, что Акстриг ошиблась. Веревочник не придет, потому что Враг нашел и уничтожил его. И если появится сам Враг… Тилья чувствовала себя истощенной, у нее не хватит сил, чтобы противостоять ему. Когда каштан с громким треском раскалывался на горячих углях, ее сердце подпрыгивало, как испуганный кролик.

Но никто не пришел, кроме маленькой мышки. Сначала Тилья увидела в темноте ее горящие глаза-бусинки. Потом она осторожно приблизилась к костру, нюхая воздух. Мина тоже заметила ее и сказала остальным, чтоб они не вспугнули ее. Она раскрошила в руке каштан и положила на землю. Мышь неуверенно подошла, выбрала самую большую крошку, зажала ее между передними лапками и быстро сгрызла. Свет костра искрился в ее красноватой шерстке. Что-то было странное в ее движениях, какая-то неуклюжесть, как у единорога, у пса…

«Мы тебя угостили, — подумала Тилья. — Теперь ты должна помочь нам».

Она улыбнулась и стала ждать, что будет дальше.

Мышка вдруг юркнула в темноту.

Никто ничего не сказал. Сначала Тилья подумала, что они молчат, боясь напугать мышь, но потом увидела, что они окаменели. Калико, которую было видно из хижины, тоже не двигалась.

Краем глаза она уловила какое-то движение в темноте. Тилья обернулась. За спиной Альнора стоял человек. Она сразу поняла, что это Враг. Он обошел костер, приблизился к Тилье и посмотрел на нее сверху вниз. Она вскочила. Это был невысокий и коренастый, гладко выбритый мужчина средних лет. В руках он держал деревянную палку с привязанным кожаным мешком. В нем не было ничего пугающего, но Тилья смертельно боялась. Он внушал страх. Именно ужас заставил остальных застыть, как в ночном кошмаре.