Брайан Толуэлл - Конан и амулет небесного народа

– Вот вам ответ: ваш посол мертв, а стигийцы атакуют! – вскричал Конан. – Позволим ли мы змеепоклонникам перестрелять нас или отправим их на корм акулам?!

Оглушительный рев готовых к смертельной схватке людей был ему ответом. И хотя экипаж посольского галеона ничем не напоминал команду пиратского корабля, Конан, услыхав этот рев, сразу почувствовал себя в родной стихии. Люди, окружившие его, готовы были сражаться до конца. Чтобы защитить свою жизнь. Чтобы отомстить коварным стигийцам за задуманное ими подлое убийство мудрого и справедливого короля. Наконец, потому, что аргосцы на посольском галеоне в какой-то мере чувствовали себя обязанными биться до последней капли крови против проклятых змеепоклонников. Здесь, в море, тоже по-своему решался вопрос: кто возьмет верх – светлый Митра или злобный Сет?!

После гибели посла Конан естественным образом принял на себя командование кораблем. Он приказал поставить все паруса, но слабый юго-западный ветер не способен был придать судну должную скорость. Черные галеры стигийцев быстро догоняли галеон. Бритоголовые лучники забрасывали палубу "Быстрого Сокола" стрелами, гребцы старались изо всех сил, а специальные абордажные команды ждали своего часа.

– На твоей посудине можно найти лук со стрелами? – обратился Конан к капитану Альфицио.

Светловолосый статный аргосец сокрушенно покачал головой.

– Это всего лишь посольский корабль.

– А они? – киммериец указал на аргосских воинов.

– Вооруженная свита посла. Они здесь для устрашения пиратов, а не для схваток в море.

– Стигийцев надо не устрашать, а убивать, – отрезал Конан. – Бьюсь об заклад, на этой посудине нет даже простенькой катапульты!

– Катапульты нет, это правда, – сказал Альфицио. – Но в трюме есть балластные камни. Я думаю, если их выбросить за борт, "Быстрый Сокол" пойдет быстрее.

Конан расхохотался – невольный каламбур бедняги-капитана насмешил его – и хлопнул Альфицио по плечу.

– Эй, парни! – гаркнул киммериец. – Тащите сюда ваш балласт, да поживее! Мы найдем ему лучшее применение.

Стигийские галеры были уже совсем близко. Конан различал горящие фанатичной ненавистью глаза врагов. Низкобортные черные галеры казались маленькими по сравнению с громадой "Быстрого Сокола", но это были боевые суда. Стигийцы численно превосходили людей Конана по меньшей мере раза в три. По тому, как стигийцы готовились к абордажу, король понял, что Тот-Амон окончательно отказался от попыток взять его живым. Черные галеры посланы, чтобы покончить с ним любой ценой. Ну что ж, сурово усмехнулся киммериец, посмотрим, кто кого!

Два здоровенных матроса с трудом втащили на ют огромную глыбу песчаника. Конан оценивающе оглядел камень и удовлетворенно хмыкнул. Вложив меч в ножны, он подошел к камню, потянулся, обхватил его могучими руками – и поднял глыбу над головой! Вздох восхищения вырвался из сотни глоток.

Тщательно рассчитав свои силы, Конан размахнулся и выбросил камень в море. Огромная глыба, точно снаряд, выпущенный из гигантской пращи, преодолела расстояние в десять метров и рухнула прямо на нос ближайшей галеры. Треск ломающегося дерева смешался с отчаянными криками стигийцев. Первая галера была выведена из строя; не прошло и нескольких минут, как она затонула.

Команда взорвалась восторженными воплями, каждый норовил похлопать Конана по плечу и выразить ему свое восхищение. Между тем стигийцы на остальных галерах разразились разъяренным ревом; на киммерийца неслись самые отборные проклятия, какие только могут исходить из уст змеепоклонников.

– А говорите, у вас нет катапульты, – рассмеялся варвар. – Ну, что стоите, шелудивые псы?! Живо тащите сюда весь балласт! Или вы хотите, чтобы стигийцы взяли вас на абордаж?!

Между тем четыре галеры стремительно приближались. Стрелы непрерывно сыпались на палубу "Быстрого Сокола" и уже находили свои жертвы. Конану стало ясно, что абордажа не избежать.

– Готовьтесь к бою, вшивые псы! – гаркнул он на аргосцев, словно перед ним было не воинство законного короля, а сборище пиратов. – Не давайте им перелезть через борт! Предупреждаю: если хоть один змеепоклонник испачкает своими внутренностями палубу моего корабля, того, кто пропустит его, я лично отправлю в пасть Нергала!

Воины и моряки заняли места у бортов, готовые встретить атаку стигийцев. Бросив еще два камня, – они, к несчастью, лишь чуть ободрали обшивку черных галер, не причинив вреда их боеспособности, – Конан сам встал за штурвал. В тот же момент абордажные крючья зацепились за борта галеона. С воплями и проклятиями стигийцы полезли на галеон. Конан резко крутанул штурвал. Заскрипели канаты и паруса, качнулись мачты. Могучий корабль, разворачиваясь, легко разорвал абордажные веревки и навалился бортом на одну из галер. Раздался треск и вопли. Стигийцы – те, кто уже карабкался на борт галеона, равно как и остававшиеся в галере, – попадали в воду. Невдалеке замелькали треугольный плавники. Усмехнувшись, – начавшийся день обещал морским хищникам богатую поживу, – Конан выправил руль.

Оставшиеся три галеры уже зацепили абордажные крюки за борт "Быстрого Сокола". Аргосцы отчаянно отбивались, стараясь не пропустить на палубу ни одного врага. Конан, возвратив штурвал рулевому, обнажил верный меч и тоже ринулся в бой.

Он подоспел вовремя: волна стигийцев, одетых в легкие доспехи, опрокинула незнакомых с тактикой морского боя аргосских воинов. Рубя мечами направо и налево, стигийцы быстро переломили ситуацию в свою пользу. Отряд смуглокожих воинов спешил навстречу Конану. Он, варвар, имевший наглость сбежать из самой Великой Пирамиды, нужен был стигийцам – аргосские же воины и моряки были просто мелкими препятствиями на пути вершителей священной воли Великого Сета.

Так полагали стигийцы – и заблуждались. В то время как Конан столкнулся с основным отрядом бронзовокожих, в тыл стигийцам ударили матросы. Вооруженные кто мечом, кто топором, а кто и просто железной цепью, они оказались куда проворнее и сильнее расфуфыренных воинов посла. Бой уже кипел на всей палубе галеона. Меч Конана кружился в извечном кровавом танце, срубая все на своем пути. Головы, руки и внутренности врагов обильно покрыли палубу всюду, где ступал огромный киммериец. Тяжелый и длинный меч в его руках напоминал суеверным стигийцам не обычное орудие убийства, а стремительную серебристую змею, разящую мгновенно и жестоко.

Первая атака стигийцев захлебнулась, но в оставшихся трех галерах было еще немало свежих воинов, которые могли решить исход боя. С ними нужно было что-то делать. И Конан внезапно спрыгнул в одну из галер – прямиком в лапы стигийцам. Ошеломленные подобной наглостью, змеепоклонники опомнились лишь тогда, когда Конан, точно Бог Смерти, прошел по всей галере, кося громадным мечом человеческие тела. В другой раз киммериец первым делом освободил бы гребцов, – как правило, это были рабы, а невольники всегда жаждали отомстить своим жестоким хозяевам. Но здесь, на военных галерах, освященных Сетом, даже гребцы были правоверными змеепоклонникам, фанатично преданными своим жрецам. Прикованные к скамьям, они все же норовили ударить Конана веслом по ногам. Поэтому киммериец мог рассчитывать лишь на мощь своего клинка.