Джон Толкин - Неоконченные предания Нуменора и Средиземья

— Сказано, что его королевство дольше всех устоит пред натиском Моргота, — ответил Арминас.

И слова эти показались Ородрету дурным предзнаменованием, и он возмутился.

— Тогда не стоит вам задерживаться в Нарготронде, — сказал он, — здесь вы о Тургоне ничего не узнаете. И незачем напоминать мне, что Нарготронд в опасности.

— Не гневайся, государь, если мы правдиво отвечаем на твои вопросы, — сказал Гельмир. — И не напрасно уклонились мы от прямого пути сюда, ибо мы побывали дальше твоих разведчиков: мы обошли Дор–ломин и все земли у подножия Эред–Ветрина, мы осмотрели Теснину Сириона и разведали замыслы Врага. В тех краях собираются орки и прочие злые твари, и у Сауронова Острова готовится войско.

— Это мне известно, — сказал Турин. — Запоздали ваши новости. Если послание Кирдана было важным, стоило бы доставить его побыстрее.

— Что ж, государь, выслушай послание хотя бы теперь, — сказал Гельмир Ородрету. — Внемли же слову Владыки Вод! Так сказал он Кирдану Корабелу: «Зло с Севера осквернило Истоки Сириона, и власть моя ускользает из пальцев струящихся вод. Но впереди ждет худшее. И потому передай владыке Нарготронда: „Затвори врата крепости и не покидай ее стен. Повергни в бурную реку камни гордыни твоей, дабы ползучее зло не подобралось к вратам“».

Речи эти показались Ородрету невнятными, и он, как всегда, обратился за советом к Турину. Турин же не поверил посланцам и презрительно бросил:

— Что может Кирдан знать о наших войнах, о делах тех, кто живет рядом с Врагом? Пусть мореход заботится о своих кораблях! Но если Владыка Вод и впрямь желает дать нам совет, пусть говорит яснее. Ибо в нашем положении представляется более разумным собрать все силы и отважно выйти навстречу врагам, покуда они не подобрались чересчур близко.

Тогда Гельмир поклонился Ородрету и сказал:

— Государь, я передал то, что мне было велено, — и повернулся, чтобы уйти. Арминас же сказал Турину:

— Верно ли говорят, что ты, будто бы, принадлежишь к дому Хадора?

— Здесь меня называют Агарваэн, Черный Меч Нарготронда, — сказал Турин. — Ты, друг Арминас, видно, умеешь разбирать недомолвки; добро Тургону, что его тайна неведома тебе, а не то ее скоро узнали бы и в Ангбанде. Имя человека — это его достояние; и коли случится сыну Хурина узнать, что ты выдал его, когда он хотел остаться неузнанным, пусть Моргот заберет тебя и выжжет тебе язык!

Арминас устрашился черной ярости Турина; Гельмир же возразил:

— Нет, Агарваэн, мы его не выдадим. Ведь мы же на тайном совете за закрытыми дверьми — так разве нельзя здесь выражаться яснее? Наверно, Арминас спросил тебя об этом потому, что всем, кто живет у Моря, известно, что Улмо питает любовь к дому Хадора, и есть такие, кто говорит, будто Хурин и брат его Хуор некогда побывали в Сокрытом королевстве.

— Будь это правдой, не стал бы он рассказывать об этом никому, ни из великих, ни из малых, тем более маленькому сыну, — ответил Турин. — И потому не верю я, что Арминас спросил меня оттого, что надеялся разузнать о Тургоне. Не доверяю я таким посланцам с дурными вестями!

— Ну и не доверяй! — воскликнул разгневанный Арминас. — Гельмир меня не понял. Я потому тебя спросил, что усомнился в том, чему здесь, похоже, верят: мало похож ты на родичей Хадора, как бы тебя ни звали.

— Да что ты о них знаешь? — сказал Турин.

— Я видел Хурина, — ответил Арминас, — видел и его отцов. А в глуши Дор–ломина встретился я с Туором, сыном Хуора, брата Хурина, — и Туор подобен отцам своим, а вот ты — нет.

— Быть может, — сказал Турин, — хотя о Туоре я до сих пор ни разу не слышал. Но не стыжусь я того, что волосы у меня черные, а не золотые. Ибо я не первый из сынов, кто похож на мать; а мать моя — Морвен Эледвен из дома Беора, из родичей Берена Камлоста.

— Я говорил не о цвете волос, — возразил Арминас. — Другие люди из дома Хадора держат себя по–иному, и Туор в том числе. Ибо они учтивы, охотно прислушиваются к добрым советам и чтут Западных Владык. А ты, похоже, советуешься лишь со своим собственным разумом, а чаще — со своим мечом; и речи твои высокомерны. И я говорю тебе, Агарваэн Мормегиль, что если ты будешь вести себя таким образом, твоя судьба будет не такой, на какую мог бы рассчитывать потомок домов Хадора и Беора.

— Она всегда была не такой, — ответил Турин. — И если меня, похоже, преследует ненависть Моргота из–за доблести моего отца, должен ли я сносить также насмешки и дурные предсказания от какого–то бродяги, пусть даже он хвалится родством с королями? Вот вам мой совет: убирайтесь–ка вы обратно к Морю, там безопаснее.

И Гельмир с Арминасом ушли и вернулись обратно на юг; несмотря на оскорбления Турина, они с радостью бы остались среди своих сородичей и дождались битвы, если бы Кирдан по велению Улмо не приказал им принести ему вести о Нарготронде и о том, как они исполнили поручение. И Ородрет был немало обеспокоен словами посланцев; но Турин лишь сделался еще отчаяннее и никак не хотел прислушаться к их советам; и уж, конечно, не потерпел бы он, чтобы разрушили большой мост. Ибо, по крайней мере, эта часть послания Улмо была понята верно.

Нигде не объясняется, почему Гельмира и Арминаса со срочным посланием в Нарготронд отправили морем вдоль всего побережья Белерианда к заливу Дренгист. Арминас сказал, что это было сделано ради секретности и для скорости; но большей секретности можно было бы достичь, если отправить посланцев с юга вверх по Нарогу. Можно предположить, что Кирдан поступил так, повинуясь велению Улмо (чтобы они повстречались в Дор–ломине с Туором и провели его через Врата нолдор), но об этом нигде не упоминается.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВТОРАЯ ЭПОХА

Описание острова Нуменор

Нижеследующее описание острова Нуменор составлено по рукописям и простейшим картам, которые много веков хранились в архивах королей Гондора. Но это лишь жалкие остатки того, что некогда было написано учеными людьми Нуменора по естественной истории и географии. Эти труды, как и почти все произведения искусства и научные достижения Нуменора эпохи его высшего расцвета, погибли во время Низвержения.

Даже те документы, которые хранились в Гондоре или Имладрисе (ибо оставшиеся сокровища северных королей дунедайн были отданы на попечение Эльронду), зачастую терялись или портились от небрежения. Ибо несмотря на то, что нуменорцы, оставшиеся в Средиземье, «тянулись душой», как они говорили, к Акаллабет, Низвергнутой земле, и даже много столетий спустя считали себя в какой–то мере изгнанниками, когда сделалось очевидно, что Дарованная земля отнята у них и Нуменор погиб навеки, все, кроме немногих, стали считать изучение того, что сохранилось от его истории, пустым делом, не сулящим ничего, кроме бесполезных сожалений. История Ар–Фаразона и его нечестивого похода — вот, почитай, и все, что осталось в памяти последующих поколений.