Юрий Валин - Дезертир флота

Вон дверь комнатки с чудным каменным столом и таким уютным креслом. Еще три двери…

Дальше Квазимодо действовал исключительно интуитивно. Ну, еще немного помогало обоняние – духи леди Атры вели за собой.

Что-то вроде еще одного зала, поменьше и поуютнее, заставленного роскошной мебелью. Две двери. Левая…

Вор успел рассмотреть только застланную алым шелком высокую кровать. Навстречу с рычанием кинулись псы. Квазимодо мигом пнул им навстречу низенький тяжелый табурет. Псы обогнули препятствие. Вор успел отскочить чуть в сторону, зацепил со столика подсвечник. Собаки, рыча от нетерпения, метнулись к чужаку.

– Вы что, меня забыли?! – негодующе взвизгнул на тварей вор.

Мгновенного замешательства гладких поджарых зверей хватило, чтобы врезать подсвечником по ближайшей песьей башке. Полетели в дальнюю стену свечи, но, в общем, удар получился. Зверь покатился по ковру. Второй пес прыгнул на врага. Квазимодо, в свое время поднаторевший в схватках со сторожевыми, да и просто бродячими псами, ждал, прикрыв локтем горло, а бедром пах. Клацнули, смыкаясь, челюсти. Квазимодо, рыча и не слыша сам себя, лупил повисшую на руке тварь. Скрежетали по кости предплечья клыки, хрустел под ударами тяжелой бронзы подсвечника собачий череп. Бесхвостый зверь висел крепче пиявки. Когти его конвульсивно драли бок парня. В комнате стоял вой, крик, звон. Квазимодо ничего не видел и не слышал. Выл от боли, как молотком бил подсвечником. В какой-то момент показалось, что на руке висят лишь челюсти, соединенные с лоснящимся четвероногим телом. Черепная коробка зверюги превратилась в кровавую кашу. Тварь наконец отцепилась, безжизненно шлепнулась на ковер. Вор оглянулся. Как ни странно, рыжая была еще жива и даже вела бой. Оказывается, это она так пронизывающе выла. Секач мелькал в ее руке, девчонка прыгала по перине, полосующими ударами доставая своего огромного противника. Великан-телохранитель, почему-то тоже совершенно голый, отбивался серебряным подносом. По толстым мускулистым рукам текла кровь. Худая костлявая противница наседала на охранника с яростью взбешенного хорька.

Изумляться было некогда. Квазимодо рванулся вперед, немедленно упал на колени – на левой штанине гирей висел умирающий пес. Вор с проклятием двинул подсвечником по загривку, оставив в зубастой пасти клок штанов, кинулся к ставшей ареной битвы постели. Великан с рычанием, похожим на скрежет жерновов, повернулся к одноглазому парню. Квазимодо метнул в щетинистую харю подсвечник. Телохранитель без особого труда отбил снаряд краем подноса, но в тот же миг получил секачом по уху. Рыжая времени даром не теряла. Великан размашисто полоснул подносом, как круглым нелепым мечом, – с хрустом подломился резной столб, поддерживающий полог. Силен великан оказался на диво, но и медлителен, как осадная башня. Рыжая, напротив, была быстра как белка, но и сил имела примерно столько же. Громадный враг попробовал набросить на нее провисший полог, девчонка уклонилась, взмахнула секачом. Гигант принял удар на руку, оглянулся на одноглазого. Квазимодо стоял столбом, опустив безоружные руки. Поняв, что ему ничего не угрожает, телохранитель полез на кровать, в очередной раз надеясь загнать тщедушную противницу в угол.

Вор тоже умел быть быстрым. Конечно, не как белка, скорее как загнанная в угол крыса. Прыжок на кресло, застланное пятнистым мехом, с него прыжок подлиннее – на спину гиганту. На лету вор вырвал из-под тряпья нож. Спина у телохранителя была широка, как у вставшего на дыбы быка. Квазимодо вцепился плохо действующей левой рукой в жесткие волосы, повис и ударил ножом под огромную челюсть, ища артерию. Не слишком острое лезвие скрежетнуло по щетине. На миг показалось, что попал в кольчугу – но нож пропорол и жесткую поросль, и толстую кожу. Вор повернул в ране клинок, вырвал ржавое оружие, отпрыгнул.

Далеко брызнул фонтан крови. Все-таки артерии у гиганта находились там же, где и у нормального человека. Телохранитель покачнулся. Падал он медленно и грузно, как крепостная стена.

Квазимодо вытер окровавленной рукой рот. Как-то не верилось. Экого великана завалили. Рыжая, прямая и плоская, как рисунок на заборе, с интересом вертела в руках странный предмет. Ухо величиной больше ладони.

Вор опомнился:

– Брось дрянь! Где эти?

Девка бросила на постель мясистый обрубок, мотнула головой куда-то в угол. Там виднелась дверь. До Квазимодо наконец дошло, откуда он слышит истошный визг.

Визжала леди Атра. Растрепанная красавица крутилась по середине комнаты, заставленной шкафами и сундуками, пыталась проскочить в дверь, уводящую подальше от разгромленной спальни. Фуа, одной рукой удерживая за хвост волос упавшую на колени служанку, другой рукой нелепо махал, пытаясь преградить путь хозяйке покоев. Выглядело все это жалко. Синеокая красавица уже давно могла бы проскочить мимо, но слишком боялась ножа, зажатого в руке фуа. Хотя сам Ныр об оружии, похоже, забыл. Его круглые глаза ошеломленно следили за мечущейся полуголой фигурой. Коротенькая, словно оборванная рубашечка из голубого шелка на роскошном теле совсем ничего не скрывала. Аромат духов наполнял комнату как густой утренний туман. Фуа дурел с каждым мгновением.

Квазимодо и самому было трудно дышать. Только какие уж тут духи? Вор прыгнул на середину комнаты. При виде окровавленной жуткой фигуры леди Атра взвыла с удвоенной силой. Квазимодо без церемоний ударил ее кулаком в живот. Миледи охнула и села на ковер.

– Слюни подбери, – рявкнул вор другу.

Фуа неопределенно мотнул головой. Его глаза были прикованы к сидящей черноволосой красавице. Леди Атра пыталась дышать, ее изумленно округленный яркий ротик и судорожно вздымающаяся грудь околдовывали ныряльщика. В комнату, помахивая секачом, вошла рыжая девка. Ее взгляд немедленно впился в хозяйку замка. Карие глаза многообещающе засияли.

– Не смей!!! – зарычал Квазимодо. – Она нужна.

– Я кожу ей с головы сдеру, – негромко заявила девчонка. От ее улыбки Квазимодо стало страшно. Леди Атра заскулила и, ерзая по ковру, отползла и прижалась спиной к коленям вора.

Квазимодо отпихнул ее ногой и твердо сказал:

– Рыжая, ты обещала. Не порть дело. У нас времени на два вздоха.

По узкому окаменевшему лицу девчонки прошла судорога. Квазимодо следил, как рыжая борется с жаждой немедленной и, без сомнения, изощренной расправы. Наконец девушка кивнула.

Вор вздохнул с облегчением. Почему-то ему совсем не казалось, что угроза содрать кожу вместе с чудесными иссиня-черными локонами является всего лишь образным выражением.

– Шевелитесь. Вот ту дверь подоприте сундуками. Если есть оружие – берите. Живее, ради богов.