Бронислава Вонсович - Плата за одиночество

— Инор Хофмайстер вам казался подходящей для меня партией, — с неким мстительным удовольствием припомнила я.

— Он более надежный. Набегался уже, — улыбнулась она. — А у Рудольфа твоего ветер в голове гуляет. Он сейчас даже понять не сможет, какое ему сокровище досталось. У него мысли совсем о другом.

— А я — сокровище? — невольно спросила я.

— Ты замечательная девушка, Штеффи, — ответила инора Эберхардт. — И я была бы очень рада, будь у меня такая дочь. Но, увы, Богиня детей не дала.

От такого наглого вранья у меня просто перехватило горло, к глазам подступили злые слезы. Да уж, вот так в лицо говорить родной дочери, что ее нет и никогда не было. Это какое самообладание и какую наглость надо иметь? От резкого ответа, который уже вертелся на языке, меня спас Рудольф, который ворвался в магазин с энтузиазмом настоящего влюбленного и сразу отметил:

— Штеффи, что случилось? Ты какая-то расстроенная.

— Слишком долго тебя ждала, — ответила я и попыталась улыбнуться.

Но улыбка получилась совсем уж кривая, улыбаться по заказу получалось плохо, пусть я и постоянно отрабатывала этот полезный навык на покупательницах. Нет, отсюда нужно как можно скорее уходить. С каждым днем выдерживать это напряжение и не срываться становилось все сложнее!

— Так я уже пришел, нужно радоваться!

Он нахально поцеловал меня в щеку, пользуясь присутствием иноры Эберхардт, которая лишь снисходительно ему улыбнулась. Петеру подобное проявление чувств было неприятно — он нахмурился и отвернулся в сторону. Вспомнил ли он Сабину? Или подозрения Рудольфа в его отношении не так уж беспочвенны? Этого я не знала. Но мне хотелось думать, что расстроили его непрошеные воспоминания, а не вид того, как на его глазах рушатся тщательно разработанные планы. Как будто этого было мало, Рудольф небрежно добавил:

— А огорчаться будешь завтра — я прийти не смогу, у нас вечером… Впрочем, это вам знать необязательно.

— Я тогда Штефани отпущу пораньше, — предложила инора Эберхардт. — Чтобы за нее не волноваться.

Надо же, оказывается, она обо мне волнуется! Никогда бы не подумала.

— Спасибо, инора Эберхардт, — все же поблагодарила я ее, перед тем как Рудольф вытянул меня из магазина. — До свидания.

— Что ты так на нее дуешься, — сказал он сразу, как мы вышли. — Всем же заметно. Такое поведение сразу вызывает подозрения.

Объяснять я ничего не стала, вместо этого спросила:

— А что у вас завтра вечером? Или мне это тоже знать не обязательно?

— Тебе как раз обязательно, — довольно сказал Рудольф. — Видела, как Гроссер напрягся? Уверен — завтра проявится. А мы его прихватим сразу, как только попытается на тебя воздействовать.

Как Гроссер напрягся и напрягся ли, я не видела — на него не смотрела, слишком много у меня было объектов для наблюдения и без него. Но представить Петера преступником я так и не могла.

— И как вы его прихватывать будете? — недоверчиво спросила я.

— Посидим в комнате, пока ты его на кухне кормить будешь, — без тени сомнений ответил Рудольф. — Дождемся, пока он ментальные заклинания применять начнет, и все — тут же арестуем, от зафиксированного артефактами нарушения не отопрется. Кого на ментале прихватили, можно жестче допрашивать, даже в сознание лезть без дополнительных разрешений. А после этого дело можно будет закрывать. Так что главное — дождаться… Условия, конечно, не ахти, но тут ничего не поделаешь. Жаль, что у тебя только одна комната, было бы хоть две, разместились бы удобнее.

Мне самой и одной комнаты хватает. Это не делить спальню с целой кучей посторонних девушек, постоянно за тобой подсматривающих и подслушивающих. Но разве ему это понять? Так что и говорить не стоит.

— По-твоему, преступник не заметит, что, кроме меня, в квартире еще кто-то есть? — скептически спросила я. — Да еще не один, а целая компания магов.

— Можно ауру артефактом подправить, — небрежно сказал Рудольф. — Будет считать, что у тебя в комнате приблудный кот.

— Один ты за приблудного кота еще сойдешь, — недовольно сказала я. — Но ты же не один будешь. С чего он вдруг решит, что у меня в квартире сборище кошек? Ты серьезно считаешь, что преступник — идиот?

— Временами Петер наводит меня на такие мысли, — кивнул Рудольф. — Но да, это же не обязательно он.

Он задумался.

— Можно этажом выше посидеть, — наконец сказал он неохотно. — Или кто-то один в комнате, остальные выше. Один кот — это же не подозрительно? Здесь и те, кто поумней Петера, подвоха не заметят.

Одного кота я сама завести хотела, очень уж невыносимо было одной вечерами. В приюте думала — буду счастлива, когда никто не зудит под ухом и не надоедает, а вот поди ж ты — мне сейчас как раз этого не хватает. Но когда своя жизнь не устроена и неясно, что может случиться в самое ближайшее время, брать домой беззащитное существо — безответственно. Вот закончу Академию и заведу кота. А закончу я ее непременно.

Рудольф опять потащил меня на прогулку по Гаэрре, потому что оставаться в квартире наедине с ним надолго я не хотела, а ему непременно надо было показать, что у нас все серьезно. Так серьезно, что не поторопись тот, кто стоит за убийствами и ждет возможности сорвать крупный куш, то ни с чем и останется. Вот только я прекрасно помнила слова инора Шварца, что преступника устроит и вдова — ему не я нужна, а рецепты. Под эти мрачные мысли красоты города не радовали, пусть мне их показывал с шутливыми комментариями не самый плохой молодой инор. Настолько не самый плохой, что за него я боялась намного больше, чем за себя.

— Штефани, ну улыбнись ты мне, что ли, — не выдержал Рудольф. — А то у людей впечатление создается, что я тебя насильно таскаю.

— Знаешь, Руди, я все думаю про запланированную на завтра засаду, — честно ответила я. — С одной стороны, мне хочется, чтобы все быстрее закончилось, а с другой — не хочу, чтобы кто-то при этом пострадал, а особенно ты.

— Я тоже не хочу страдать. — Он широко улыбнулся и продолжил: — Штеффи, солнышко, зачем тебе переживать о том, чего никогда не будет? У нас все так тщательно продумано и подготовлено, что ничего опасного не случится. Преступник ожидается завтра, а сегодня давай просто погуляем, а? Смотри, вот замечательное кафе, там делают самое лучшее мороженое в Гаэрре. Я туда часто ходил, пока учился.

И мы пошли в это кафе на экскурсию с дегустацией, по выражению Руди. Сегодня он был очень оживлен. Наверное, его радовало, что завтра все наконец закончится. Я покрутила на руке обручальный браслет. Забавно, но я его почти не чувствовала, он уже казался частью меня, так легко и естественно я с ним сжилась.