Ты не поедешь на отбор!
Я еще сильнее забилась в угол, словно хотела слиться со стеной.
Дверь с грохотом упала на пол, подняв облака пыли и известки.
В комнату ворвался Маркус. Глаза его были совсем бешенные.
Он схватил меня за волосы, и выволок из моего укрытия, а мощный удар под дых выбил воздух из моих легких.
Удары сыпались один за другим, пока я не услышала голос дивы Амали:
— Стой! Прекрати! Не порть ей лицо! — Она оттащила сына от меня. — А ты пожалеешь что не свет родилась, когда мы вернемся! Я специально для тебя замочу розги в соленой воде!
Маркус, сжимая кулаки вышел, а дива Амаль грубо взяла меня за руку с пола.
— Поднимайся, никчемная девка! Ну же! Мы спешим! Или мне позвать Маркуса, чтобы он надел на тебя платье?!
Мне пришлось подчиниться.
Я позволила на себя напялить пожелтевшее платье, расползающееся в пальцах, а лицо прикрыть такой же пожелтевшей фатой, с которой сыпалась пыль.
Дива Амаль волоком вытащила меня из комнаты, при этом задев браслет Андера. Кожа под ним горела огнем.
За порогом ждал заложенный экипаж. Такой же жалкий и старый как платье.
Меня посадили между Маркусом и его маменькой, так, чтобы я не могла повторить свой побег. Да я даже пошевелиться не могла.
— Если ты не будешь вести себя хорошо на церемонии… — Жарко зашептал мне на ухо жених. — То я завяжу тебе рот.
— Нас не обвенчают без моего согласия.
— Ошибаешься, дорогая. — Амаль улыбнулась. — Священник уже свято уверен, что ты в положении. К тому же не большой, не обязывающий ни к чему подарок…
Выглядела эта парочка донельзя самодовольной.
Храм Светлейшего не был украшен по всем правилам свадебной церемонии, но это никому и не требовалось.
Я пыталась упираться, но Маркус с легкостью подхватил меня на руки, и внес через порог святилища. Выглядело это наверное, мило.
Вот он подошел к алтарю, и поставил меня на выложенный белым мрамором пол. Поставил бережно, как фарфоровую статуэтку. Нежно поправил фату на моем лице. Ни дать ни взять, влюбленный новобрачный.
— Мы собрались тут… — Начал жрец, тем временем за нашей спиной действительно собралось все семейство. — Чтобы связать священными узами брака этого мужчину и эту женщину перед ликом Светлейшего. Молодые, возьмитесь за руки.
Маркус так сжал мою ладонь, что, кажется, кости затрещали.
— В здравии и в болезни, в горе и радости, будешь ли ты, лэрд Маркус Лотсгорд, любить эту женщину? Станет ли она на всегда дивой очей твоих и твоей путеводной звездой?
— Да.
— В богатстве и нищете, в тепле и холоде, будешь ли ты, дива Анна Милануа любить этого мужчину? Станет ли он навсегда твоим покровителем и отцом детей твоих?
Маркус еще сильнее сжал мою ладонь. Из глаз брызнули слезы. Но я продолжала хранить молчание.
— Бедная девочка перенервничала. — Как-то даже умиленно произнесла Амаль. — На нее столько навалилось в последние недели. Дар речи потеряла.
— Будем считать, что молчание знак согласия…
Двери святилища распахнулись, с грохотом ударив о стены, и в храм въехал прямо на нашем старом мерине мой отец. За его спиной показался Андер, тоже верхом.
— Как смеете вы попрать храм Светлейшего копытами…
— Молчи, продажный! — Мой отец спрыгнул с лошади, в два прыжка оказался у священника и замахнулся на него. Глаза у папеньки были такие, что даже я бы не осмелилась к нему сейчас подойти.
— Дева Анна не может выйти замуж за этого человека. — Спокойно сказал Андер, тоже спешиваясь, и подходя к нам. — Она уже замужем.
Он нежно взял меня за руку, и, расстегнув браслет, показал священнику мое запястье. На покрасневшей коже виднелась небольшая витиеватая татуировка.
— Зачем вы притащили в храм Светлейшего отродье тьмы? — Возмущенно выдохнул жрец, обращаясь к Маркусу. — Эта метка тьмы…
— Мы вам заплатили! — Взвизгнула Амаль. — Будьте же добры!
— Нет! — Жрец с хлопком захлопнул Светлую книгу. — Я верну вам ваш подарок, но на преступление не пойду! — И уже обращаясь к Андеру: — Не могли бы вы забрать свою… благоверную и удалиться из обители света? Я очень прощу вас не устраивать тут своих разборок.
— С радостью. Маркус. Отпусти руку моей жены.
— Нет. — Маркус дернул меня на себя. — Она моя!
— Тогда давай выйдем и решим все как мужчина с мужчиной…
Андер не успел договорить. Маркус действительно опустил мою ладонь. Но только лишь с тем, чтобы достать кинжал, и кинуться на оборотня.
Андер сделал несколько прыжков назад, укорачиваясь от лезвия и уводя от меня Маркуса.
Первой очнулась Амаль. Она кинулась ко мне, но ей дорогу преградил мой отец.
— Не смей подходить к моей дочери, падаль. — Процедил он. — Ты и так слишком много горя принесла моей семье.
— Вы – всего лишь крестьяне! Должны были радоваться!... Держите его! — Амаль указала рукой куда-то нам за спину, где только что стоял священник. — Он же сейчас позовет стражу!
— Пусть. — Отец резко развернулся на каблуках, и попытался вывести меня из храма, мимо вцепившихся как два кота Андера и Маркуса.
Но не успел. Амаль коршуном налетела на него, вонзая в спину тонкий поясной кинжал. Отец захрипел, и упал на колени.
Она попыталась схватить меня за руку, и вытащить из храма. Но за ее спиной уже не маячила фигура Маркуса. Мне же страх и гнев придали сил.
И я вцепилась ей в глаза и волосы. Мы покатились по полу.
Дети семьи Лотсгорд разбежались кто куда, возможно, ловить священника, но мне было все равно.
Амаль дралась как в последний раз, растеряв остатки своих аристократических манер. Она с силой перекатилась и оседлала меня, нанося беспорядочные удары.
Я попыталась вцепиться ей в горло, но мои пальцы схватили пустоту – Амаль взмыла в воздух.
Андер держал ее за шиворот, словно нашкодившую кушку. Он с презрением посмотрел на нее, и развернулся.
То ли оборотень смог подавить горячку боя, то ли просто хорошо контролировал себя, но он отвесил моей несостоявшейся свекрови пощечину, чтобы привести ее в себя. Амаль тут же затихла.
