Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая - Леколь

–Тише, задушишь же, – улыбнулся Вунд, на что девочка стиснула объятия ещё сильнее.

–Аааах! – он сделал вид, что задыхается, театрально закатывая глаза. – Это моя дочка Кристи…

Я невольно усмехнулась, глядя на кривляния дяди Марка, но вдруг глаза кольнули слёзы…

Я вспомнила отца. Я никогда не обнимала его, и не было такого, чтобы он хоть раз обнял меня…

–Пусти меня! – сквозь смех потребовал Вунд, в то время как я незаметно пыталась вытереть лицо рукавом.

–Ладно, – Кристи неохотно отпустила отца, давая ему возможность пройти дальше – в гостиную, где царил полный хаос.

Марк Вунд представил мне остальных членов семьи (все до одного были беловолосые и сероглазые):

– Так, это Фил, Элис…Миранда…Сэм… где Сэм?! А, вот он…Кристи, не позволяй ему грызть шторы! Вот так. Ещё есть Фрэнк, но он маленький ещё совсем и всё время спит. Кого я забыл? А, вот ещё Джордж, он старший.

– Привет, – откликнулся сидевший у камина светловолосый мальчик лет пятнадцати.– А это кто? – он указал на меня: – Ещё одна сестра?

–Нет, это Ева Патиенс, – сказал Марк, подталкивая меня вперёд.

–Это та самая? – с улыбкой переспросил Джордж. – А она не боится, что её покусают?

–Кто? Ты-то? – отец семейства рассмеялся – Это вряд ли. Скорее уж Сэм, он в этом отношении опаснее.

–Ясно, – безразлично бросил Джордж и вновь уткнулся в книгу, лежащую перед ним на полу.

–А теперь скажите мне, дети, где ваша мать? – обернувшись, сказал Марк, обращаясь ко всей гостиной.

–Я тут, – сказал мягкий голос.

Из кухни показалась красивая высокая женщина. Дядя Марк нашёл себе даму под стать: у неё была фигура атлетки, на которой, впрочем, длинное домашнее платье смотрелось очень элегантно. В русых волосах женщины уже были седые пряди, которые она носила, словно диадему. Длинные косы же были заколоты в большую гульку на затылке. Я невольно засмотрелась на даму.

На руках она держала совсем крохотного малыша, завёрнутого в одеяльце.

–Катерина, моя жена, – представил Марк.

Я что-то пробормотала по поводу «очень приятно познакомится», в то время как Катерина с Марком обсуждали планы на вечер.

Я стояла посреди гостиной, забросанной игрушками, где на полу копошились и дурачились дети – пятеро братьев и сестёр, а рядом их родители… И какое-то странное ощущение: я улыбалась, чувствуя, как теплеют и краснеют промёрзшие руки и лицо, но в то же время плотный комок подкатывал к моему горлу, что невозможно было дышать. Но и заплакать тоже нельзя. Глупо это. Между тем руку снова начинало саднить, я поморщилась от боли, но всё же не заплакала. Марк тронул меня за плечо, и я вздрогнула от неожиданности.

– Ты уж извини, – сказал он, – но нам пора умывать и укладывать спать этот зоопарк.

– Без проблем, – я пожала плечами. – Помощь нужна?

– Нет, – возразил Марк, – ты гость.

Тут он обратился к своим домочадцам:

– Так, Кристи, бери Фила и приберите игрушки. Когда закончите, идите чистить зубы, справитесь?

– Да! – Кристи подскочила с пола и схватила за руку зазевавшегося брата.

– Я беру тех троих, Кать…

– Я укачиваю малыша, – окрестила круг своих обязанностей мать семейства.

– Хорошо, – кивнул Марк. – Джорджи, ты теперь за хозяина. Проводи Еву на кухню и…

– Я не голодна, – поспешила заметить я, но отец семейства отдавал приказы так быстро и решительно, что моя реплика пролетела мимо.

– И помоги ей перевязать руку.

Джордж нарочито медленно поднялся с пола и поставил свою книгу на полку. Кажется, он даже тихонько цокнул языком, но тут же взял меня за локоть – легко, кончиками пальцев – и увёл в кухню. В это время в гостиной и ванной закипела работа.

– Садись, что-ли… – буркнул Джордж, когда мы оказались в относительно тихой кухне. Кажется, парень немного успокоился: ему дали относительно несложное задание.

– Ты точно не хочешь есть? – спросил он, заглядывая в большой белый холодильник.

Я неловко заёрзала на краешке стула. Он услышал!

– Нет, спасибо.

– Чай?

Это была простая вежливость даже без особого энтузиазма; но я улыбнулась.

– Не надо, спасибо…

– Тогда займёмся твоей рукой.

Джордж залез на стул и вытащил со шкафа большой ящик-аптечку.

– У вас такая большая семья, – не могла не сказать я.

Парень фыркнул:

– Больше похоже на армию.

Сходство, действительно, было. Пожалуй, в большой семье были свои недостатки. Джордж тем временем разложил на столе бинты и зелёнку.

– Все действительно хорошо слушаются, – заметила я.

– Потому что стая.

Я удивлённо посмотрела на парня, и он, пожалуй, впервые заговорил с некоторым воодушевлением:

– У волков в стае иерархия: родители – старшие, альфы, потом самые старшие дети, потом младшие и так далее. Все знают, кто кого должен слушаться, что и когда делать. Так новеньким детям легче привыкать к дому, когда всё понятно.

– Удобно, – согласилась я.

Джордж подсел ко мне за стол и сказал уже дружелюбнее:

– Давай руку.

Я положила на стол забинтованную руку и сказала:

– У меня нет братьев и сестёр…

– Повезло, – ухмыльнулся парень.

– Наверное, это весело, всегда есть, с кем поиграть, – я тут же осеклась: – Но и быть старшим, наверное, сложно.

Джордж, кажется, оценил, что я признала его заслуги, и улыбнулся, разматывая мой бинт:

– Да, я забочусь обо всех – и о родителях тоже. Если мама не поспит, а папа не поиграет на гитаре – плохо будет всем. Но зато они всегда мне доверяют, и это…

Голос моего нового знакомого притих. Я взяла смелость договорить за него:

– Это отрадно, да?

Джордж не ответил: его взгляд был сконцентрирован на моей руке, потому что он размотал старый бинт и увидел мои раны.

– Что это такое? – спросил парень и заглянул мне в лицо; его серые глаза были уже не по-детски проницательны. Я знала, что бессмысленно врать, но решила держаться своей версии до конца.

– Я упала с лестницы, – не моргнув, заявила я.

– Лестница была с когтями?..

Я поджала губы и молчала. Парень вздохнул:

– Ладно, храни свои секретики.

Джордж принялся менять бинты. Больше он ничего не говорил. Где-то в другой комнате был слышен визг детей и плеск воды, но на кухне было очень тихо. Я смотрела на Джорджа, который склонился над моей рукой. У него была светлая вытянутая голова, на которой был собран маленький хвостик волос. Парень нахмурил светлые брови; не знаю, кто и как учил его бинтовать, но он работал очень аккуратно и сосредоточенно. Я обнаружила, что моё сердце бьётся как-то очень горячо. В странных обстоятельствах, но всё же: впервые меня держал за руку парень.

– Больно? – спросил он, очевидно, заметив моё напряжение.

– Нет! – уверила я; наверное, я покраснела.

– Будь осторожнее с лестницами, – напутствовал Джордж, заканчивая перевязку. На руке у меня был чистая, аккуратная повязка.

– Спасибо, – сказала я.

– Если ты останешься, папа и тебя научит, – махнул рукой Джордж.

– Что ты имеешь в виду? – недоверчиво переспросила я. – Я просто зашла в гости.

– А, – Джордж стал убирать со стола бинты в аптечку, – так бывает. После меня принесли уже шестерых. Я