Невеста на откуп (СИ) - Белецкая Наталья

– Ты думаешь, его убили?

– Уверена, но я всем говорила, что он пропал, потому что нельзя было никому знать правду. Однажды Валрад принес деньги, спрятал при мне, а потом ушел. Он сказал, что заработал их честно, сделав ставку на каком-то тотализаторе.

– А дальше?

– Потом появился Шнырь этот и начал спрашивать, не видала ли я мужа. Конечно, я ничего ему не сказала, но какое-то время замечала, что Шнырёныш этот стал рыскать везде. Мы тогда в Малфесте жили, это потом я дом в городе продала. Деньги, которые принес Валрад, тратила понемногу. Дяде твоему оплатила взнос в купеческую гильдию, отложила ему денег на закупку товаров для торговли, и Любиме на обучение тоже осталось.

– И Шнырь больше не приходил? – едва сдерживая нетерпение, спросила я.

Хорошо, что Ллойд попросил меня узнать об этом. Бабушка, понятное дело, хранителю закона такого не рассказала бы.

– Убили его. Кто и как – то не ведаю. Шнырёныш исчез, говорили, что его искали. Понятно, почему не нашли: сбежал, видать, и в стражники подался. – Бабушка отпила остывшего чаю и продолжила. – Когда я его на границе увидела, сразу все поняла. Глаза у Шнырёныша заблестели, видать, тогда они с отцом поверили, что никаких денег у нас нет, а Валрад не жене их отдал, а куда-то еще их припрятал.

– Ты ему сказала о старом доме! – дошло до меня. – И тот подумал, что именно там спрятаны деньги!

– Да. Дом принадлежал твоему деду. Конечно, Шнырёныш расспрашивал обо всем, чтобы скрыть конкретный интерес. А я и рада стараться. Изобразила старую дуру. Вот пусть он там порыщет в огороде, поганец. Я уверена, что из-за Шныря и его сыночка мой Валрад пропал. Где он теперь лежит? Поди и могилки никакой нет…

Бабушка всхлипнула, и я крепко её обняла. Ну, надо же! Мы-то думали, что стражник сорвался в Малфест докладывать герцогу, а оказалось, он поехал в деревню.

Надо обязательно сообщить Ллойду об охраннике. Кстати, есть еще один важный вопрос.

– Ба, и все же, кто тебе о хранителях глупостей наговорил? Ты же сама видела, что Нэйт не такой. Он строгий, но справедливый и уважительный, хотя и хранитель. Ллойд попросил его о нас позаботиться и помочь. Нэйт поэтому и пришел, несмотря на то, что у него дел невпроворот.

Похоже, здесь тоже меня ждет весьма интересная история: я чувствовала, что бабушка колеблется.

– Ты, верно, думаешь, почему я молчу? – наконец, решилась она. – Это потому, что дала слово уважаемому человеку. И никому не рассказывала, но ведь он не хотел, чтобы узнали деревенские. У нас то, что один знает, знают все…

– Кто он? – поторопила я.

– Господин Алан.

– Он рассказал тебе о Ллойде? Алан появлялся у нас в деревне?

– Я ж тебе говорила, что нанимала печника из Великушек. Сама потащилась в такую даль. Туда по каким-то делам приехал господин Алан. Вот я к нему и пошла, чтобы поговорить и попросить защиты.

– Попросить защиты? – переспросила я.

– Да. Мы хоть и живем далеко от столицы, но новости до нас, пусть и с опозданием, но доходят. Вот Найна-мельничиха как-то из города приехала и говорит, что плачут теперь все. И простые люди, и лорды с ледями. – Бабушка выдержала паузу, а потом продолжила с интонациями заправского сказителя: – А все потому, что горцы отобрали по одному ребенку у дворян и увезли к себе, как заложников. И сказали, что если будет чуть не по их, то заплатят за это невинные детки. Младшую принцессу, дочку любимую у короля нашего забрали. Уж плакали женщины, умоляли, так нет же! Не отдали! Недаром говорят, что тасарцы – бесчувственные, а сердца у них, что камень в их горах! Забрали они родных кровинушек из каждой дворянской семьи.

Я даже рот приоткрыла от такой интерпретации. А ведь как повернули все! Страдальцы тоже мне. Отдали, кого не жалко.

– Тут-то я и смекнула, зачем моя внучка понадобилась отцу. Но ведь ты говорила, что отправляют тебя замуж, а не в заложники, и что теперь о нас будет заботиться герцог. Но как знать? Может, волновать меня не хотела, поэтому правды не сказала? – продолжала бабушка, не замечая моей реакции. – Вот я и подошла к господину Алану. Упала в ноги, попросила помочь. Мы ж с Иржи одни остались. Вдруг убьют тебя горцы? Что тогда? А он подтвердил, что герцог договорился о твоём замужестве. Сказал, что есть у тебя выбор: либо сыновья главы, либо его племянник. Кому придешься по нраву, тот тебя замуж и возьмет. Господин Алан еще и поклялся в том, что герцог подписал магический договор о твоем браке.

Как он это обставил! Ведь действительно не солгал! Герцог подписал договор, в котором говорится о моем браке? Подписал! Только бабушке неведомо, что договор он заключил не с сыном главы, а со мной. Ну, Алан! Ну, интриган, такой же, как мой отец.

– Герцог наш, оказывается, все продумал, – между тем с гордостью вещала бабушка. – Хочет породниться с главой клана через тебя, чтобы торговать выгоднее. Родится ребенок, значит, твой отец будет считаться родственником, а семью горцы ценят. И надо непременно, чтобы ты поскорее понесла, поэтому герцог тебя и выбрал. У них с Любимой сразу после одного раза получилось. И у меня с Валом тоже быстро дети появились, и у моей матери так. А у тасарцев с детьми сложно. Редко рождаются, и такая, как ты, для них – подарок. Мне все господин Алан объяснил, не отмахнулся. Только сказал, что печалится лишь об одном: сильно увлекся тобой старший сын главы клана – хранитель закона, да еще и самого высокого ранга.

– Господин Алан сам заговорил о Ллойде? – перебила я.

Бабуля недовольно на меня посмотрела, но ответила:

– Не сам. Это я обратила внимание, что он напряженный какой-то и хмурый. Говорил рублеными фразами. Я его спросила, почему так, он замялся, тогда я побожилась, что никому не передам то, что он мне поведает. Он про старшего сына и рассказал. О том, что увлекся тобой бессердечный палач. Нет на него управы, и даже глава клана собственного сына боится, ведь такой, как он, способен оправить на смерть или убить хоть собственного отца, хоть мать!

– И ты поверила?

– Так это ж господин Алан сказал! Зачем ему врать?! Я потом поспрашивала у того с медальоном, который нас с Иржи провожал, он сказал, что хранитель, если заподозрит в нарушении закона, может даже своего отца – главу клана – под стражу взять! Где ж такое видано?

– В Тасаре считается, что даже над советом кланов должен стоять закон, чтобы главы не считали, что им все дозволено, – объяснила я. – Если крадешь, убиваешь, насилуешь, то самое высокое положение тебя не спасет.

– Не по-людски это – собственного сына бояться.

– Не по-людски?! – возмущено переспросила я. – А покрывать негодяев, что девок южным купцам продают, по-людски? Или, может, на сладкую травку молодцев подсаживать, отстегивая стражникам процент, по-людски? Или запороть мальчишку до смерти за то, что он случайно запачкал штаны сыночку мэра города, по-людски? Или отнять у тебя, одинокой вдовы с двумя детьми, всю дедушкину долю в деле, заплатив продажному судье, по-людски? Над каждым должен стоять закон.

Может быть, не надо было в таком тоне разговаривать с бабушкой, но сдержаться оказалось сложно.

– Ты изменилась…– внимательно оглядев меня, сказала она.

– Да. Нам сложно понять горцев, но к простым людям они относятся хорошо. Стараются стать в новых землях не захватчиками, а рачительными хозяевами. Ты сама видела, я в этом уверена. И для соблюдения законов нужны хранители. Они обязаны быть беспристрастными.

– Сложно это…

– Сложно. И опасно. Но относятся к этой профессии в Тасаре совсем иначе, чем у нас. Герт – глава клана – не боится Ллойда, наоборот, гордится собственным сыном. И вся его семья тоже.

– Ну, может, господин Алан действительно так думает. Зато обо всем остальном правду сказал.

Я открыла было рот, чтобы рассказать бабушке о том, что действительно задумал отец, но передумала. Говорить всю правду нельзя: кое-какая информация слишком важна, чтобы доверять её кому-либо. Даже бабушке. Кроме того, я как помощница хранителя не имею права разглашать некоторые сведения. Однако и оставлять так, как есть, не хотелось.