Лорд 4 (СИ) - Баковец Михаил

Сейчас этот круг почти бесполезен для меня. Вот позже, когда население увеличится на порядки, жрецы помогут людям найти спокойствие в душе, прогнать смятение, тоску. Особенно полезны будут жрецы Порядка, Гармонии, Любви и Твёрдости. Плюс этого круга в том, что можно будет увлечь людей идеей, далёкой от религии. Вон как коммунисты ловко провернули со сменой высших ценностей в духовном плане. Фактически они придумали новую религию, оказавшись на её вершине. Получив ВСЕ нити управления. И если понадобится, то легко поменяют любые догмы, правила и установки.

«Нет ничего выгоднее, чем создать свою религию и привлечь в неё миллионы разумных», — промелькнула в моей голове мысль.

Что же до нового объекта Очага, то в целом, на мой взгляд, стоимость постройки и перевода разумных в жрецов соответствовали приносимой ими пользе, то есть, так-сяк. Даже странно, что она открылась только после появления Магистрата.

За то время, что я не видел дроу, она сильно изменилась в худшую сторону. Исхудала так, что ещё чуть-чуть и станет похожа на узников немецких концлагерей. А ведь и так была не местная доярка, которых деревенские мужики ценят за крепкий зад и пышный бюст. Остриженные волосы немного отросли, почти скрыв грубый шрам при ранении осколком, полученном во время прорыва через трактир в свой мир.

— Вы её голодом морили? — с раздражением посмотрел я на сторожа, стоявшего рядом по стойке смирно.

— Никак нет! Даём ей столько, что она всё не съедает до конца. Кашу с мясом, хлеб и молоко или воду. Ещё зелени ей подкидываем, чтоб зубы не закровянили. Два раза в день кормим.

— М-да. Решила себя голодом уморить или амулет вытягивает всю ману? Даже ту, которая необходима дроу для поддержания здоровья? — вслух предположил я.

— Если ест, то точно не морит себя, — заметила Ростовцева, которая пришла к пленнице вместе со мной. — Амулет, наверное. Или наш мир ей вреден.

— Ну, это вряд ли. Тогда бы они сюда не сунулись. Дроу себя очень любят, чтобы так рисковать, — покачал я головой, потом опять посмотрел на пленницу. — Ладно, пора к делу переходить.

Та вздрогнула от моего взгляда и едва заметно съёжилась.

«Совсем девчонка. И какая из неё маститная разведчица выйдет?» — недовольно скривился я, затем сказал. — Слушай моё предложение, дроу. Полагаю, что ты в курсе моих способностей по перерождению живых созданий. Вы тут пожили порядочно и многих расспросили, так что должны были это узнать, — та кивнула. — Так вот, я предлагаю тебе послужить мне. Я сделаю тебя такой, как она, — я указал на Клавдию Васильевну, — после чего ты станешь обучать моих людей тому, чему научилась в своих подземельях. Разведке, интригам и так далее…

— Я не смогу, — перебила она меня. Её голос был под стать внешности — такой же болезненный и тихий. — На мне не одна клятва, данная Матриарху и Ей у алтаря. Мне даже неприятно о таком думать. Если бы не эта вещь, которая вытягивает из меня всю ману, — девушка прикоснулась к ошейнику-амулету, — то сейчас бы потеряла сознание от сильнейшей боли. Держусь только благодаря этому и тому, что в этом мире нет Её присутствия и Её алтарей.

— После перерождения твоя аура и душа полностью станут чистыми от чужого воздействия. Ты сохранишь только свои собственные желания и стремления, больше ничего. Ну, и воспоминания, разумеется. Без них не имеет смысла твоё перерождение, — сказал я, дождавшись, когда она закончит свою речь. — Даже внешне ты изменишься так, что тебя не узнают твои соплеменники. По ауре в том числе.

В глазах собеседницы мелькнуло что-то похожее на надежду и радость.

— Один вопрос, — я пристально посмотрел на неё.

— Спрашивайте, господин, — откликнулась она. Такое обращение мне понравилось. Девушка уже решила для себя, как поступить с моим предложением.

— Чему тебя учили дроу и учили ли вообще?

Та после короткой паузы слабо кивнула:

— Да, господин, учили. Восемь лет меня обучали разведке, сбору информации, подбору агентов среди других рас, поиску их слабых точек, чтобы лучше провести вербовку. В вашем мире что-то из этого не пригодится, но в целом я справлюсь. Тем более, здесь нет магии и не разработана защита от неё.

— Кем ты была в звезде и чем занималась до того, как жрица тебе предложила в неё войти?

Странно, но мой вопрос её смутил. Это было видно по изменившему цвету лица, которое покраснело.

— Я в звезде была целителем и менталистом. Должна была лечить своих, а ещё пытать и допрашивать врагов. Целитель ведь может прирастить руку, а может заставить её заживо гнить у врага. Родные силы у меня небольшие, но госпожа передала мне на время операции несколько усиливающих амулетов…

Ага, кажется, я знаю, о чём идёт речь. Про те стеклянные или хрустальные шарики, которые тёмная эльфийка прятала в себе. Они были так хорошо экранированы и великолепно вписаны в ауру пленницы, что без Ростовцевой их бы так быстро не нашли. И я не уверен, что амулет полугномок, сляпанный на скорую руку, сумел бы перебороть эти волшебные штуковины. Был небольшой шанс, что девчонка в темнице оклемалась бы, а затем воспользовались ими, чтобы выбраться на свободу, подчинив охрану. Кажется, Сата и Ойра тоже говорили, что они помогают быстрее впитывать ману из окружающего мира и усиливают некоторые заклинания из ментальной магии. Я тогда примерно такого и ожидал от дроусской экипировки, потому не удивился и быстро забыл про трофеи. Эти шарики полезны для носителей ментального дара, но никак не для тех, кто пользуется ментальными амулетами.

— … а до этого я работала на ферме, где выращивались клунконы. Это такие мясные жуки, размером с кролика. Они агрессивные и часто нападают на всех вокруг, и на себя тоже. Но легко попадают под ментальное воздействие, которое очень долго держится на них. Я ослабляла их агрессию и заставляла больше питаться, а перед убоем вводила их в транс.

— Да уж, видать твою старшую чернавку сильно припекло, раз она взяла фермершу в свой отряд на такую операцию в другой мир, — произнесла Ростовцева, чем ещё больше вогнала в краску нашу собеседницу.

Фермерша, значит. Услышав это, я стал склоняться к тому, что план наместницы может и получится. Нормальная дроу ни за что не пойдёт на такое место, которое предназначено для низшей касты — мужчин. Под тёмноэльфийской нормальностью я понимаю фанатичность и отсутствие моральных заслонов с безграничной жестокостью. И раз пленница там оказалась, то у неё с этим проблемы. Разумеется, если она не лжёт, пусть её аура и показывает искренность. От дроу всего можно ожидать. Окончательно я ей поверю только после того, как получу клятву верности на крови.

— Так ты согласна с моим предложением? — спросил я.

— Да, — она кивнула в ответ.

— Тогда вставай и пошли. Не будем тянуть кота за хвост, всё сегодня сделаем.

К Кругу Веры я приказал подтянуть пару пулемётов и скрытно те установить метрах в тридцати-сорока. Демоны знают, что может выкинуть наша пленница, когда обретёт свободу и силу. Лучше её сразу расстрелять из гитлеровских «косторезов» на месте. И пусть при этом пострадает новая постройка… Уж лучше так, чем заполучить куда большие неприятности впоследствии от дроу. Перед тем, как отправить её на перерождение, я приказал снять ошейник-амулет, так как не знал, как магия Очага подействует на девушку с таким украшением.

Для пленницы я выбрал стелу Гибкости, снова всё прикинув, и посчитав это направление наиболее подходящим для будущей разведчицы. А уж с её ментальными способностями жреческая аура ещё полнее раскроется. Ну, или её дар менталиста улучшится под воздействием ауры. Дело остаётся за малым: получить от неё клятву верности.

Момент превращения никто не увидел. Весь Круг вместе с девушкой, прикоснувшейся к выбранной стеле, так ярко засиял, что свет скрыл все подробности. Когда он пропал, то перед нашими глазами предстала преобразившаяся пленница. Её худоба исчезла, сменившись прежней худощавостью. Волосы отросли и были заплетены в толстую косу, кончик которой опустился ниже ягодиц. При этом они сменили цвет на светло-русый. Вокруг лба девушки была повязана белая лента, концы которой свисали вдоль косы сантиметров на пятнадцать. Трофейная немецкая форма, коей на складе у нас было полно, сменилась просторными штанами и длиннополой… рубахой, что ли с широкими рукавами, которые скрывали руки до кончиков пальцев, и рядом пуговиц, начинавшихся у ворота и заканчивающихся у низа живота. Вместо тапочек из толстой резины и двух кожаных полосок крест-накрест появились сандалии с ремешками, охватывающими икры. На шее у неё, болтаясь поверх рубахи, висел крупный амулет в виде круга диаметром сантиметров шесть или семь с большим молочно-белым камнем в центре, а в правой руке она сжимала длинный жезл около метра в длину.