Роркх-5 (СИ) - Бо Вова

У меня максимум минута, а потом я умру, как только закончится действие зелья. Что можно успеть сделать за минуту? Если ты капитан отряда Рассветных Демонов, то…

Все.

Я вышел из пылевой завесы. Взгляд вперед и чуть вниз, как учил Рэд. Нет времени смотреть по сторонам, надо охватить всю картину разом. Отметить движения, даже самые мелкие. Если что-то шевелится, значит это надо убить.

И движения было много. Это игроки наводили оружие в мою сторону, готовясь сделать выстрел. Сдетонировали брошенные мной светошумовые гранаты, освещая главный холл белым заревом.

Даже сквозь звон в ушах я слышал, как грохнули выстрелы. Они казались тихим шепотом этой битвы, но я их расслышал. Маус был прав, действительно хорошая реакция.

Но меня уже не было в том месте. Я не видел и не слышал больше ничего вокруг, как и деханты. Как и остатки Марок. Все потонуло во вспышках белого света. Но в отличие от противников, мне и не надо видеть и слышать.

Я знаю кто и где находится, эта картинка отпечаталась в моем мозгу. А вот они не знают где я. Потому что Красная Лента под действием Крови Титанов даже на обычном Ролле это то, с чем придется считаться.

Я знаю, куда они стреляют. Знаю, как они целятся. Догадываюсь даже, как они двигаются в таком состоянии. Потому что я прошел тысячи битв в голокоме. Слепым и глухим в том числе. А они нет.

Я не знаю, насколько хорошей была эта проходка. Потому что не чувствовал своего тела. Даже Лисы казались пушинками в моих руках. Я двигался по псевдохаотичной траектории, делая резкие рывки и уходя в невероятные перекаты.

Мышцы напрягались до предела, сухожилия и связки натягивались как никогда раньше. Каждое движение было за пределом возможностей человеческого тела. Кровь Титанов травмировала за каждый мой шаг. Это цена минутной силы.

Как только ее действие закончится, Роркх просуммирует каждое мое движение и выставит счет, помножив его на десять. Тысячи микротравм, растянутые мышцы и порванные сухожилия. Все это разом вернет меня в реальность вспышкой боли и приведет к смерти. И лишь фантомный перенос весь следующий день будет напоминать об этой цене.

Я разрядил остатки барабанов, сменил их на новые и разрядил оба. В тот момент, когда зрение только начало возвращаться, что-то толкнуло меня грудь. Ноги потеряли опору, но боль молотом ударила со спины. Я сполз на пол, пока бледный туман волнами заворачивал пространство перед глазами.

Громадная фигура, покрытая золотистым свечением двигалась ко мне. Тот же свет лился из глаз, а лицо человека было искажено яростью. Я видел, как лепестки Бетельгейзе осыпаются с его тела, казалось, не причинив никакого вреда. Дышать получалось с трудом и я зашелся кашлем, сплевывая кровь.

Рядом лежало тело Рино, все переломанное с торчащими наружу белыми костями. Оглядев пространство перед собой, я попытался встать. Но вместо этого просто мешком упал на пол. Пополз, с трудом перебирая ватными конечностями.

Удар боевого монаха казалось выбил из меня душу. Бафы от зелий ослабли, тело перестало слушаться. Боль накрывала меня с головой, но я все равно полз. Просто не было другого выбора. Сквозь звон в ушах начали проступать голоса.

— Что такое, демоненыш? — орал Горн, медленно подходя ближе. Он немного прихрамывал, но в остальном выглядел целым. — Я же говорил, что мы встретим любого, кто к нам заявится.

— Мастер, смотрите. Кажется, ночь будет теплой.

Я скосил взгляд. Двое дехантов вытаскивали из-под обломков тело Неми, которая только начала приходить в себя после первого взрыва. Неподалеку я разглядел ржавый металл доспехов. Один из дехантов подошел ближе и разрядил барабан револьвера в тело Овера.

Металл встречал выстрелы глухим звоном, но сам рыцарь даже не пошевелился. А я лишь продолжил ползти. Подтянув свое тело ближе, схватился за голову шестиглазого барса. Сил почти не осталось. Рывок и голова падает на шипы алтаря, заваленного обломками досок.

Вот уж не думал, что этот момент наступит вот так. Скосил взгляд. Двое дехантов под руки тащат безвольное тело Неми куда-то по коридору. Один осматривается вокруг в поисках выживших. Вдалеке различаю еще две тени выживших ублюдков.

Вот револьверщик, что добил Овера, наклоняется над горой обломков и начинает разгребать завал. Я харкаю кровью, стараясь прочистить горло. Была ни была.

— Кровь на клинок, — звуки режут глотку, проталкиваясь наружу. — Душу ворону.

— Что ты там кряхтишь, демоненок? — раздается голос Горна у меня над ухом.

Монах одной рукой хватает меня за волосы и отрывает от земли. Словно не человека поднял, а тряпичную куклу какую-то. Поднял так, что наши глаза оказались на одном уровне, хотя хант Горна на две головы выше Ролла.

— Кости храму из костей, — плюнул я кровью в его рожу. — Плоть в землю. Да вырастет на ней лес мечей.

— Это что, молитва такая? — прорычал он.

— Да, — прошептал я.

Моя рука вошла ему в грудь. Прошла сквозь золотистое свечение защитного покрова монаха. Сквозь кожу, сквозь стальные мышцы, словно через мягкое желе. Смяла ребра, будто те были не крепче бумаги. Моя ладонь обхватила огромное сердце боевого монаха и сжала его, словно губку.

Вот значит, как чувствует себя Безумный Мечник со своей силой. Хотя у него ее под пятьдесят очков, а мне Йорк накинул всего до сорока шести. И то, моей жертвы даже на десять секунд не хватило.

Зато я успел рассмотреть во всех деталях смесь боли, ужаса и неверия на роже Горна. Как тебе такой туз в рукаве? Есть чем крыть?

Его рука разжалась и я мешком повалился на пол. Даже пальцем пошевелить не смог, просто как висел, так и рухнул. Последнее, что я увидел, это как револьверщик вытягивает из-под обломков блестящий черный плащ. Только вот в нем никого не было.

Я бы улыбнулся, если бы смог.

***

В момент взрыва, Маусу пришлось хуже всех. Не самый живучий хант больше привык избегать урона, а не впитывать его, как Рино. Так его еще и завалило частью стены. Пришел в себя он далеко не сразу, а когда наконец очухался, то никак не мог выбраться самостоятельно.

В целом не очень сильный хант, никак не мог пробиться сквозь завалы, придавило довольно крепко. Но вот в какой-то момент он почувствовал, что появилась возможность переместиться. Кто-то расправил его плащ.

Заглянув сквозь магическое полотно, мгновенно оценил обстановку. Три деханта, один держит плащ, двое подходят ближе. Арч сцепился с Горном, Неми и Ану не видно. Кретин, что вертел в руках плащ, дал Маусу достаточно времени для заклинания.

Усилием воли создал в складках пространства отражение магического плаща и толкнул свое тело в его объятья. Целое мгновение ему понадобилось, чтобы наконец вдохнуть полной грудью. Но два деханта даже не заметили появления фокусника за своей спиной.

Веер карт вонзился в спину дальнего врага. Одна наполовину вошла в затылок. Его союзник почти успел обернуться. Круглый набалдашник выдал небольшую ударную волну магического усиления, когда столкнулся с харей деханта.

Голова игрока дернулась назад, послышался хруст шейных позвонков. Его тело отлетело в сторону, а Маус тут же закрылся плащом. Револьверщик принялся стрелять и в барабане у него было что-то убойное.

Пули тонули в складках черной ткани, но Маус видел, как быстро расходуется мана на защиту его ханта. Он уже хотел было создать новое отражение за спиной деханта, как выстрелы прекратились. Дехант стоял, опустив руки, а его голова была вывернута затылком вперед.

Ржавый рыцарь отпустил башку ханта и его тело завалилось на пол. Оглядевшись вокруг, но больше не найдя врагов, Маус сделал свой плащ реальным, а тот, что выпал из рук деханта — растаял.

— Паршиво выглядишь, Овер, — кивнул фокусник на кирасу рыцаря.

В ней виднелись пять свежих дыр. Еще одна сквозная оказалась в шлеме. Если посмотреть под прямым углом, то можно разглядеть стену за спиной рыцаря сквозь такие же дыры на выходе из доспехов.

— До выхода дойду, — прогудел он. — Арч с Аной умирают. Но я чувствую, что они еще живы.