Вера Огнева - Дети вечного марта кн 2
Как оказалось, Крен приготовил для нас особый сюрприз. Его люди привезли, похищенную несколько лет назад жену Арпа, и начали истязать. Мы кинулись в ту сторону. По дороге, Арп крикнул мне, чтобы я уходил. Я побежал искать повозки Шака и нарвался в темноте на егерей. Лес был ими просто нашпигован. Оружия никакого. Пришлось драться голыми руками.
Когда в лесу вспыхнул пожар, я почувствовал, что ни Арпа, ни Кары нет в живых.
Мне повезло. Прямо на меня вышел Шак. Не он бы, праздновать бы Крену двойную победу. Вдвоем мы смогли отбиться, но меня ранили. Конь взвалил меня на закорки и побежал к своим кибиткам. Не тут-то было. Дорога оказалась отрезана. Нас окружали. Шак метался по лесу со мной на плечах. Нам удалось выйти из окружения, главным образом по тому, что Крен нашел обгорелый труп несчастного щенка, решил, что это я и снял осаду. Егерям был дан отбой.
Мы потом долго отлеживались в какой-то норе. Шак уходил только однажды, а, вернувшись, сказал, что его товарищи арлекины живы и вне опасности.
Но главное не это...
-- Что? - спросил Саня.
- Главное - ты. Похищенная львица Рада была беременна. Я не знаю, как ей удалось спастись. Судя по тому, что корзина с тобой приплыла из Дебрей, Рада прошла Границу... Я не о том...
Эду стало, заметно, тяжело говорить. Во рту пересохло. Санька наклонился, поднес к губам друга половинку ореховой скорлупы с остатками воды. Серый охранник заворчал. Эд сделал несколько глотков и прошептал, уже едва слышно:
- Я шел в столицу, убить герцога. То, что ты к нам прибился, показалось мне знамением. Пращуры послали живой талисман. Львы... вы приносите удачу. Пелинор тоже это понял... по тому и обхаживал. Вы способны менять ход событий. Санька... Александр Лев... ты - последний. Теперь только ты сможешь остановить Ария. Иди в северные гольцы, найди там... старика... он знает что-то важное...
Лежавший одесную Эда, волк заворчал, вскинулась волчица. Саня отступил. Лицо собаки светилось в темноте белым пятном. Речь прервалась. Эдвард Дайрен младший сын герцога и законный наследник престола потерял сознание. Наверное, стоило дождаться, когда он придет в себя, - если придет, - и расспросить подробнее, но Саня пошел с поляны. Последние минуты Эда должны пройти в мире. Он и так отдал все силы, чтобы просветить глупого кота.
Котейка... плутал по земле, работал, сражался, любил... знал себя парнем без затей. Только книжки мешали, - мреяло в голове. Еще - подначки злоехидного собаки и понукания коня по имени Шак, которого люди прозвали Апостолом. Еще - долгие взгляды некрасивой птицы - другой такой нет и не будет. Еще ласковое тело дриады, любившей всех...
Никого не осталось. Только чужой человек поспешает, боясь отстать в ночном лесу от кота. Как эхо. От всех осталось одно блеклое эхо. Александр Лев... Санька! Пусть бы все так и оставалось. Он бы таскал короба, ругался с собакой, отводил глаза по вечерам от Цыпы и валялся в сене с Фасолькой. Почему он все время теряет самое дорогое? Был дом в Камишере...
Мамка, а для чего звезды? Чтобы люди находили дорогу. А для чего дороги? Чтобы люди не потеряли друг друга...
Была лунная дорожка, на которой он поймал холодную верткую Лильку и впервые понял, что такое женщина.
Ничего не осталось. Темный чужой лес под ногами, чужой человек за спиной, да сиплый вой умирающего собаки: ты последний! Только ты сможешь остановить...
Санька запнулся о пенек, чуть не упал, перепрыгнул, вернулся и сел, обхватив голову руками. Человек нерешительно топтался поодаль.
Пусть там стоит. Ни к чему ему видеть, как плачет Александр Лев - последний.
Утро застало их на опушке. Большой приграничный лес, тянувшийся до северных гольцов, тут как раз и обрывался. Вверх мягко поднималось поле, утыканное камнями. Дольмены торчали в траве наподобие гигантских грибов. Трава на опушке стояла в рост. Выше зеленый покров мельчал, появлялись проплешины, переходившие в причудливые каменные контрфорсы. Солнце подсвечивало, мутный утренний воздух. Над полем носилась стайка сереньких птичек.
Где-то в предгорьях проходил рубеж восточного Приграничья. Санька прикидывал, куда податься. Выходило - только на юг. Корячиться по скалам, не зная дороги, - вообще никуда не попадешь. Второй вопрос, что делать с Игорем? Он спасать герцогство не подряжался. Санька, вроде, тоже, да вот пришлось.
Грива елозила по спине. Куртка осталась под головой Эда. Свежий ветерок с гор пробирал до мелкой дрожи. Есть пока не хотелось, но на долго ли? Пробегутся по холодку, и хоть травку жуй. Другого тут не подавали. Хорошо хоть, воды волю. Поляну прочертили, спускающиеся с гольцов ручьи.
-- Герцогство отсюда на юг? - уточнил Саня у попутчика.
- Вроде. Карту помню, у Ария видел. Там Приграничье заштриховано было черным, гольцы - белым, герцогство - зеленым, Аллор - красным. Мы как раз выбрались на рубеж, если идти на юг, попадем либо в вольные кланы, либо в герцогство. Как повезет. Но я так понял, тебе-то как раз - в горы надо?
-- Ага, - задумчиво протянул Санька. - А тебе?
Пора было определяться. Увяжется человек за котом, тьфу... а... в общем, за котом, Санька его гнать не станет. Игор остался последним звенышком, связующим с прошлым. Он когда-то колесил вместе с Шаком, помнил Апостола молодым и целеустремленным. Он и во дворце успел пожить, лично, так сказать, знаком с господином нынешним, его подлой светлостью.
Саньке было интересно, каков Арий. Игор обрисовал. Получалось, тот как две капли воды походил на, съеденного Кера.
Они разговаривали, потихоньку продвигаясь к югу. Грело солнце, летали тучами стрекозы. Выше кружила стая птичьей мелочи, метавшаяся от одиноких, налетающих с гольцов, хищников. Трава была невысокой и зеленой до сияния. В ней светились синие, как небесная глубина звездочки неизвестных цветов.
Игорь, державшийся поначалу за спиной, шел теперь рядом и рассказывал. За двадцать лет на чужбине хватило впечатлений. Саня сначала больше думал о своем, потом начал прислушиваться и даже сопереживать. Взгляд Игоря оказался взглядом со стороны. Он, разумеется, был человеком, но человеком другого Мира, иного разума и культуры.
Слово, которое можно было услышать из уст многоученого собаки, само выскочило и завертелось в голове. Игорь оценивал ситуацию с обеих сторон, не делая поблажек ни людям, ни не людям. В нем просто отсутствовало, поколениями воспитанное в местных, почитание аллари высшими существами. Они, несмотря на проведенные в герцогстве годы, так и остались для чужака невидалью, сродни сказочным персонажам. Но - равными! В нем отсутствовала подспудная ненависть, или чувство неполноценности, которые Крен растревожил в людях и заставил служить себе.
- Понимаешь, - говорил человек, прыгая с камня на камень, иногда забегая вперед и заглядывая Сане в лицо, - проблему нельзя списывать со счетов, если она имеет место быть, как бы она ни была неудобна. Я думаю, когда в герцогстве еще все внешне было хорошо, подспудно какие-то процессы уже назревали. Иначе, появление Крена, даже будь он трижды магом, а не примитивным фокусником, не вызвали бы обвала. Послушали бы состоятельные и равноправные граждане человеческой национальности наущения выскочки и послали бы его куда подальше, еще и наломали бы, чтобы людей не смущал. Аллари не хватило гибкости и... да просто лень, думаю, было менять сложившийся уклад. И покатилось...
-- Тебе бы герцогским советником быть, а не церемонимейстером, - усмехнулся Саня.
-- Еще не все потеряно, - откликнулся Игор.
Эхо. От всех остался он один, - в который раз горько подумал Саня.
Местность постепенно понижалась. За перегибом поля лежало небольшое озеро. Ближний берег обрывался невысоким уступом к песчаному пляжу, дальний был горбатым. На том берегу рассыпались деревянные домики.
-- Люди! - обрадовался Игорь.
- Может люди, а может - нет, - поправил его Саня. Какой-никакой опыт заставлял осторожничать. Новый товарищ вмиг остыл, на лице появилось сосредоточенное выражение.
В каких только передрягах не побывал, - подумал Саня, - а все еще надеется. Это и роднит с арлекинами. Если увяжется, - решил бывший кот, - не стану гнать.
В разведку отправился человек, но вернулся ни с чем. Похоже, именно по озерку пролегала пресловутая невидимая порубежная полоса, отделяющая Приграничье от остальной земли. Солнце давно ушло на запад. Дело близилось к осени, вечера стали заметно коротки. Путешественники решили остановиться на ночлег у воды.
Мужик греб стоя. Игорь спал, завернувшись в куцый кафтан гвардейца. Саня, продрогнув до костей, старался поглубже зарыться в ворох, натасканной с вечера травы, и еще поспать. Мужик не прятался. Весла нагло шлепали по воде.
А чего ему прятаться? Сразу было не понять, что больше: лодка, или венчающая ее фигура. Как вообще такой верзила, уместился в легкой плоскодонной скорлупке?
