Андрэ Нортон - Трое против Колдовского Мира: Трое против Колдовского Мира. Заклинатель колдовского мира. Волшебница колдовского мира

— Конечно, — она вылезла следом за мной и вошла в воду.

Солнце еще не появилось из-за скал, но небо было светлое, и я подумал, что день будет ясным.

Орсия шла вдоль берега по пояс в воде. Вдруг, словно кто-то схватил ее за ноги, она в мгновение ока скрылась под водой. Не зная, что и думать, я нырнул вслед за ней и обшарив дно руками, убедился, что она исчезла.

Когда я вынырнул, послышался тихий смех. Я обернулся, Орсия стояла у меня за спиной, отламывая длинные коричневые стебли от какого-то корня. Освободив корень, она с силой потерла его между ладоней, тонкая кожица легко сошла с него, и Орсия протянула мне свою добычу.

— Ешь, — это было не приглашение, а приказ.

— Дагона говорила… — я в нерешительности держал светлый продолговатый корень, глядя на него голодными глазами.

— Отличная еда, — перебила меня Орсия. — Да, верно, в тех местах, где обитает Тьма, лучше ничего не пробовать на вкус — пища и вода либо смертельно опасны, либо могут лишить воли, памяти, даже рассудка. Но здесь чистое место, а не заколдованная ловушка. Можешь есть без опаски, как в Долине.

Я надкусил корень; он оказался хрустящим и сладковатым. Я стал есть и убедился, что он не только вкусный, но сочный и утоляет жажду.

Орсия снова нырнула и, достав следующий корень, очистила его и протянула мне, потом достала еще два для себя. Берега здесь были уже выше и круче, а русло — глубже. Поев, мы поплыли дальше.

Я сразу отстал от Орсии и даже не пытался догнать ее, чтобы не тратить зря силы, довольствуясь тем, что вижу ее издалека. К счастью, она то и дело останавливалась, и подплывала к берегу в поисках своих отметок, которые оставила, бывая здесь раньше.

Один раз Орсия, махнув мне рукой, устремилась назад и, схватив меня за плечо, с силой увлекла под воду.

— На скале наблюдатель рузов, — мысленно сообщила она. — Они очень зоркие, но вода искажает все, что в ней находится. Если он не спустится ниже, нам нечего бояться.

Через мгновение Орсия отпустила меня, и я вынырнул на поверхность. Мы держались правого берега, казавшегося таким же диким и необитаемым, как местность вблизи владений Лоскиты.

С крутых берегов свешивались стебли каких-то похожих на лианы растений: одни — тонкие, другие — толщиной с мою руку. Орсии не пришлось предупреждать меня, чтобы я держался от них подальше, настолько отталкивающий был у них вид. Мертвенно-бледные, гладкие, они походили на трупы каких-то омерзительных существ. От них исходил такой смрад, что казалось, если подплыть ближе, можно задохнуться. Я заметил, что хотя растения свисали вниз, словно тянулись к воде, но те из них, которые достигли ее, высохли, превратившись в корявые остовы. Как видное влага, благотворная для всего живого, была для них губительна.

В зарослях этих растений обитали какие-то существа, хотя ни одного из них я так и не разглядел. Они копошились в листве, колыхая ее, но ни разу не показались, да мне и не хотелось их увидеть.

— Ага, теперь уже недалеко, — с облегчением сообщила мне Орсия.

Впереди берег сильно выдавался в реку. Доплыв туда, Орсия остановилась. Зарос та здесь были не так густы, и из их отвратительных сплетений выглядывала неровная каменная глыба. Вначале я принял ее за выступ скалы, но, поравнявшись с Орсией и приглядевшись, понял, что это не так.

Нет, здесь поработала чья-та рука, На берегу стояла не просто глыба, а огромная каменная голова — не то человека, не то животного, не то какого-то чудовища или духа. Она была наклонена вниз; казалось, через глубокие глазницы кто-то сверху смотрит на нас, и от этого взгляда хотелось спрятаться.

— Наблюдатель. Он остался от других времен, сейчас его можно не бояться, для чего бы он ни был оставлен здесь когда-то. А теперь нам нужно… — Орсия проплыла еще немного и снова повернулась ко мне. — Кроганам это ничего не стоит, Кемок, но для тебя… — Она явно колебалась. — Здесь придется плыть под водой и довольно долго. Не знаю, выдержишь ли ты.

Я вспыхнул при мысли, что в ее глазах я беспомощен, как ребенок, нуждающийся в опеке. И хотя здравый смысл подсказывал, что под водой все именно так и обстоит, я чувствовал себя уязвленным.

— Приготовься!

Я сделал несколько выдохов и вдохов, сначала выталкивая из легких весь воздух, а потом вновь наполняя их. Орсия нырнула, чтобы найти потайной вход и проверить, открыт ли он; затем снова появилась передо мной.

— Ты готов?

— Да.

Я сделал последний глубокий вдох и нырнул. Орсия держала меня за плечо, направляя вперед в темноту. Я поплыл под водой со всей скоростью, на какую был способен; я плыл и плыл — казалось, легкие мои вот-вот разорвутся, жажда воздуха заполонила все мое существо. Я больше не мог терпеть эту пытку и, подняв голову, затылком и плечами ударился о каменную поверхность. Я стал Житься, рванулся вперед, больно ободрал руку и, моя голова вынырнула из воды, я снова мог дышать.

Вокруг стоял непроглядный мрак, и едва я почувствовал облегчение от того, что могу дышать, как сердце снова тревожно сжалось: тут не было ничего, кроме воды и темноты, давящей и душной, несмотря на холод.

— Кемок!

— Я здесь.

Оклика Орсии хватило, чтобы рассеять охватившее меня чувство одиночества и потерянности. К моему локтю прикоснулись пальцы Орсии — она была рядом. Ее голос как будто раздвинул мрак, и я ощутил себя снова в реальном — пусть и чуждом мне — мире.

— Это туннель. Нащупай стену и плыви вдоль нее, — велела Орсия. — Других подземных рек здесь нет — во всяком случае не было, когда я впервые попала сюда.

Я долго плескался во мраке, пока не коснулся вытянутой рукой каменной стены.

— Откуда тебе известен этот вход?

— Ты же знаешь, мы общаемся с другими подводными обитателями, Об этом туннеле я узнала от одного мерфея, он же показал мне и вход под водой, Он приплывает сюда, чтобы полакомиться: здесь на камнях большая колония квасти. Течением заносит водоросли, которыми они питаются, и квасти со своими раковинами тут вырастают до необыкновенных размеров. Я люблю бывать в незнакомых местах, и оказалось, я не первая, кто побывал здесь, кроме мерфеев и квасти.

— Почему ты так решила?

— Увидишь.

— Разве здесь можно что-то увидеть? Или под землей не везде так темно?

Я снова услышал ее тихий смех:

— Бывают светильники, Кемок, которые могут гореть даже в таких местах.

Но пока мы плыли вслепую. Наконец я заметил, что мрак постепенно начинает рассеиваться, и впереди брезжит бледный свет — не такой, как от факела или фонаря, а скорее похожий на предрассветный.

Затем туннель вывел нас на широкое пространство, настолько тускло освещенное, что о размерах его можно было только догадываться Наверное, это была огромная пещера в горе. Из-под воды пятнами исходил свет, достигавший небольшого островка.

Я подплыл к нему, радуясь неожиданной возможности ступить на твердую землю, и выбрался из воды. Оглядевшись, я увидел, что свет льется из приоткрытых раковин, большая колония которых облепила камни под водой.

— Это квасти, — показала на них Орсия. — Лакомство не только для мерфеев; на глубине они вкуснее.

И она нырнула под воду. Я стоял мокрый на покрытом галькой островке и разглядывал пещеру. Нигде не было видно признаков того, что здесь побывали разумные существа.

Орсия вышла из воды — с волос текло, одежда облепила тело. В руках она несла сетку — это напомнило мне наше бегство в Долину — в сетке светились раковины. Они постепенно тускнели и, когда Орсия подошла ко мне, почти погасли.

Взяв у меня нож, она стала ловко открывать раковины, быстро пронзая острием лежавших внутри моллюсков, и протянула мне одну створку вместе с содержимым.

Я давно убедился, что неразумно проявлять излишнюю привередливость в подобных обстоятельствах: когда голоден, приходится есть все, что посчастливится найти. Жизнь воина на границе не баловала нас ни изысканной пищей, ни теплой мягкой постелью, ни спокойным сном.

Я стал есть. Мясо квасти оказалось жестким, и жевать его пришлось долго. Странное и непривычное на вкус, оно было вполне съедобно, хотя понравилось мне меньше, чем корни. Главное, оно не вызывало отвращения, и, глядя на обилие квасти вокруг, я решил, что голод нам не угрожает.

Пустые раковины Орсия не выбросила, а сложила обратно в сетку, аккуратно разместив их внутренней стороной наружу и переложив камушками, чтобы они не перевернулись. Покончив с этим, она встала:

— Ты готов?

— Куда нам теперь?

— Туда, — махнула она рукой, и я уже не мог определить, какое это направление — север или юг, запад или восток.

Тщательно прикрепив сетку к поясу, Орсия вошла в воду. Я последовал за ней и заметил, что как только сетка погрузилась в воду, из нее полился призрачный свет, — в воде раковины словно зажглись.