Дж. Кинг - Карнавал страха

– Значит, арена – наша единственная надежда, – кивнув, ответила Мария. – Спасибо Тидхэру за известняк и гранит.

– Тидхэру? – переспросил генерал.

– Богу уродов, – пояснила Мария без колебания, – он слепой, безгласный и изуродованный, как большинство из нас.

Генерал, когда-то бывший гипнотизером, торжественно произнес:

– Что ж, помолимся Тидхэру.

Мария по-прежнему сидела за столом, положив руки на карты, которые нарисовали ее генералы. Солнце снова клонилось к закату, и холодные темные тени опустились на землю. Нежную кожу слепой холодил ночной ветер. Она зябко поежилась. Сейчас ей очень бы хотелось укрыться одеялом, но женщина была слишком измотана, чтобы отправиться на его поиски.

Беспокойный стук сердца слегка успокоился, замедлившись до мерного скучного рокота. Споры и раздоры среди уродов прекратились, когда каждый из артистов нашел себе место и дело в армии Марии. Два дня они готовились к войне, теперь паника сменилась терпеливым ожиданием.

Днем Мария послала карликов собрать со всего Карнавала доски, чтобы построить из них на стенах небольшие будки. В них во время боя должны были укрыться лучники и аркебузисты, чтобы защититься от вражеских стрел. Арену и амфитеатр покрыла сеть ходов, по которым можно было передвигаться не боясь ранений. Приготовили запасы еды и воды. Теперь солдаты отдыхали.

Они были готовы к войне.

Мария почувствовала прикосновение чьей-то маленькой руки, а потом раздался голос Вэлора:

– Тебе надо немного поспать. Все сделано.

Мария печально покачала головой.

– Мы не готовы. Мы получили на день отсрочку, спасибо милосердному Тидхэру, – добавила она с саркастической улыбкой, – но приговор неминуем.

Вэлор оглянулся кругом, глаза его воинственно блеснули.

– Послушай себя. Тебе необходим отдых. Если бы то, что ты только что произнесла, сказал кто-нибудь другой, ты бы бросилась на него, расцарапала бы лицо, победила бы его словами о свободе и ответственности. Что я должен сделать с тобой? И правда, лучше ударить тебя, чем видеть, что ты чувствуешь.

– Побереги свои чувства, – раздраженно отозвалась Мария. – Солнце садится. Мы оба знаем, что это самое вероятное время для атаки.

– Ты заставила всех прилечь хотя бы на пару часов, вне зависимости от того, мог человек заснуть или нет. И хотя многие ворчали и отказывались, как ты сейчас, теперь они отдохнули и полны надежд. – Вэлор занес руку, будто собираясь ударить ее. – Какой пример ты подаешь? Если бы другие вели себя подобным образом, у нас бы не было сейчас армии.

Мария махнула рукой, чтобы он оставил ее в покое, и поднялась.

– Ладно, ладно. Я иду спать.

Вэлор улыбнулся и взял слепую за руку, чтобы отвести к баракам.

Из тени перед ними появился маленький дозорный.

– Приближается армия Л'Мораи, – сообщил он.

Мария тут же вырвала у Вэлора руку, и лицо ее стало серьезным и сосредоточенным. Она развернулась, взобралась на стул, на котором недавно сидела, потом встала на стол и объявила:

– К оружию! К оружию! – Несколько раз слепая повторила этот призыв, чтобы его услышали все артисты. – Сюда приближается армия Л'Мораи. Наступает ночь нашего освобождения!

Вскоре послышался шум бегущих ног и лай приказов, но уроды уже успели подготовиться к вторжению. Дети сгущающейся ночи приближались по болотистой равнине. Артисты готовились и возносили молитвы своему новому богу – Тидхэру.

Мария отозвала всех дозорных и гонцов, чтобы к моменту начала атаки все были в лагере. Но теперь артисты не могли узнать планы противника, кто ведет горожан, как построены войска, где и когда они собираются атаковать. Они знали только, что армия насчитывает около двух тысяч человек, из которых около пяти сотен аркебузистов. Последний карлик-гонец, которого Мария послала в город, не вернулся.

Раздался барабанный бой.

Ритмичные удары приближались, мешаясь с тяжелым маршем солдат. Мария подошла к краю арены и прислушалась. Топот прекрасно доносился сквозь каменные стены амфитеатра арены, на которой собрались артисты.

– Еще примерно миля, – пробормотала слепая, отбрасывая обеими руками черные волосы. – Надо подсчитать барабанщиков.

– Что? – не понял охранник, стоявший рядом с ней. Когда он повернулся, импровизированные латы звякнули.

Мария покачала головой.

– У них не меньше двадцати барабанщиков. Думаю, они не стали бы тратить попусту такие силы, если бы у них было меньше пяти сотен бойцов.

– Верно, – согласился молодой охранник. У него было простое и хорошее лицо.

– Не слушай барабаны, солдат, – неожиданно приказала Мария. – Они действуют на нервы, гипнотизируют своим ритмом, заполняют уши шумом приближающихся чеканных шагов, а сердце – страхом. Не слушай их.

Молодой человек вдумчиво выслушал ее слова.

Мягкая улыбка заиграла на губах слепой.

Снова зазвучали барабаны, теперь они были ближе, и эхо громче отдавалось в каменных стенах. Прохладный ветер доносил и шум шагов, и грохот колес повозок.

– Посмотри на дорогу, солдат, – попросила Мария, – и расскажи мне, что ты там видишь.

Боец отвернулся от Марии, влез на небольшое возвышение и уставился на дорогу среди болот. Когда он заговорил, голос его дрожал:

– Я могу подсчитать факелы. Раньше этому мешал свет заката позади.

– Сколько их?

– Их около двадцати или вроде того. Сейчас они в четверти мили от ворот.

– Факел несет не каждый солдат?

– Нет, – ответил молодой человек, не сводя глаз с дороги. – Далеко не каждый. Один факел на десятерых, по-моему, так.

– Значит, там две сотни человек, – вслух заметила Мария. – Если разведчики не ошиблись, то с другой стороны подходит еще около трехсот. Кто их ведет?

– Несколько барабанщиков. Кажется, их десять впереди и еще человек десять в конце процессии. Впереди барабанщиков идет кто-то в темной форме, наверное, генерал.

Мария вздохнула, парень беспокойно посмотрел на нее.

– Подождем, когда они дойдут до ворот. Тогда мы сможем их рассмотреть.

Солдат кивнул и снова повернулся к дороге. На стенах было еще несколько охранников, и все они вглядывались в приближающиеся войска, но никто не мог разобрать, кто ведет горожан. Зато теперь артисты увидели, что создает самый большой шум. Это был гигантский таран.

Огромное бревно тяжело волочилось по дороге, привязанное к повозке, запряженной волами. Таран был сделан из гигантского дерева, по меньшей мере десяти футов в диаметре, а его головка была обита железом, которое блестело от огня факелов. Таран находился примерно в середине марширующей армии. Когда войско приблизилось, дозорные на стене отпрянули назад, устрашенные тем, что они увидели.